65Выскочил вон из чертога душистого быстро в пещеру,

Хитрость в уме замышляя высокую: темною ночью

Замыслы часто такие в умах воровских возникают.

Гелий меж тем в Океан опустился под землю с конями

И с колесницей своею. Сын Майи бежал без оглядки

70И к Пиерийским горам наконец прибежал многотонным.

Там у блаженных богов на прелестных лугах некошеных

Стойло имели коровьи стада их, не знавшие смерти.

Быстро полсотни протяжно мычащих коров криворогих

Аргуса зоркий убийца, сын Майи, отрезал от стада.

75Путаной он их дорогой погнал по песчанистой почве,

Перевернувши следы им: повадки он хитрые помнил.

Задом ведя их, копыта передние задними сделал,

Задние сделал передними, задом и сам подвигался.

Снявши сандалии с ног, на морской он песок их забросил

80И принялся измышлять несказанные, дивные вещи:

Миртоподобные ветви с ветвями смешав тамариска,

Эти охапки ветвей зеленеющих крепко связал он,

Их под подошвами в виде сандалий искусно приладил

Вместе с листвой и пошел, избегая проезжей дороги,

85Словно спеша напрямик, чтобы путь сократить себе дальний. 58

И увидал тут старик, в винограднике землю копавший,

Как чрез богатый травою Онхест на равнину спешил он.

Это заметивши, первым Гермес к старику обратился:

90«Старец с согнутой спиною! Мотыжишь ты землю усердно.

Только бы вызрели лозы, — вина ты получишь немало!

**************

Если и видишь — не видь! Оглохни, если и слышишь!

Сделайся нем, раз тебе самому здесь не будет убытка!»

Столько сказавши, погнал он гурьбою коров крепколобых.

95Много в пути за собою Гермес многославный оставил

Гор густотенных, цветущих лугов и шумливых ущелий.

Но уже близкий конец надвигался помощнице черной

Ночи священной. Вставало к работе зовущее утро.

[Только что вышла с дозором на небо Селена — богиня,

Дочерь Палланта-царя, Мегамедова славного сына.] 59

101Сын многомощный Кронида к Алфею-реке в это время

Широколобых коров подогнал Аполлона-владыки.

Бодро приблизилось стадо к загону со сводом высоким

И к водопойным корытам, стоявшим пред лугом прелестным.

105Вволю протяжно мычащих коров накормивши травою,

Всех их гурьбою направил в пещеру Гермес многославный.

Шли они, клевер жуя и росою обрызганный кипер. 60

Сам же искусство огонь добывать он измысливать начал.

Ветку блестящую лавра ножом от коры он очистил,

110Чтоб по руке приходилась. И дым заклубился горячий.

[Так нам он дал и огонь и снаряд для его добыванья.] 61

Много поленьев набравши сухих, он обильно и тесно

Яму глубокую ими набил. Засветилося пламя

И далеко задышало горячим, пылающим жаром.

115Силой Гефеста огонь разгорался, а он в это время

Двух крепкорогих, протяжно мычащих коров из загона

Вывел наружу к огню: обладал он великою силой.

Дышащих тяжко коров повалил он спиною на землю,

* И, наклонив, опрокинул, и мозг им спинной перерезал.

120Дело свершалось за делом. Отрезавши мясо от жира,

Тщательно начал он жарить, на вертел надев деревянный,

Бедра и спины — почетный кусок — и наполненный черной

Кровью кишечник; а рядом на землю сложил остальное.

Шкуры ж убитых коров на кремнистом утесе развесил:

125И до сих пор еще те, долговечными ставшие, шкуры

Можно на той же скале увидать. 62А потом, разложивши

Жирное мясо на камне широком и гладком, разрезал

Радостнодушный Гермес на двенадцать частей это мясо,

Жребий метнув. 63И почет соответственный каждой воздал он;

130Очень хотелось Гермесу попробовать мяса от жертвы:

Хоть и бессмертен он был, раздражал его ноздри призывно

Запах приятный. Но дух его твердый ему не позволил

* Жертвенной шеи священной попробовать, как ни тянуло.

Часть приношенья сложил он в загоне со сводом высоким,

135Мясо обильное, сало; другую ж на воздух вознес он,

* Нового знак воровства. 64И, сухих набросавши поленьев,

Ноги и головы все целиком сожжению предал.

После того как исполнил он все сообразно обряду,

В водовороты Алфея сын Майи сандалии бросил,

140Угли костра затушил и по воздуху пепел развеял

[Целую ночь напролет при свете прекрасной Селены]. 65

142Утром, едва рассвело, на священные главы Киллены

Снова вернулся Гермес. И на длинном пути никого он

Ни из бессмертных богов, ни из смертнорожденных не встретил.

145Даже собаки молчали. И Зевсов Гермес-благодавец,

Съежившись, в дом сквозь замочную скважину тихо пробрался,

Ветру осеннему или седому подобный туману.

[Прямо в богатый направился храм из тенистой пещеры,

Тихо ступая ногами; не топал, как делал снаружи.] 66

150Там в колыбельку поспешно улегся Гермес многославный.

Плечи окутав пеленкой, лежал он, как глупый младенец,

В руки простынку схватил и ею играл вкруг коленок.

Лиру же милую слева под мышкой прижал. Но не смог он

Скрыться от матери, — бог от богини. И молвила Майя:

155«Выдумщик хитрый! Откуда сюда, облеченный бесстыдством,

Ты возвращаешься ночью глухой? Погоди, мой голубчик!

Крепкими узами скрутит по ребрам тебя Дальновержец,

И под тяжелой рукой Летоида 67пойдешь ты отсюда,

Либо же впредь воровством заниматься начнешь по долинам.

160Прочь убирайся, несчастный! Ведь вот на какую заботу

Людям и вечным богам произвел тебя на свет отец твой»!

Матери тотчас Гермес хитроумный ответствовал речью:

«Мать! Не пугай, не старайся! Меня запугать не удастся!

Или меня ты считаешь младенцем невинным и глупым?

165Видит, разгневалась мать, — испугался младенец, затрясся.

Знай, заниматься я стану искусством, из всех наилучшим:

* Будем мы в день изо дня скотоводничать вместе с тобою.

И уж тогда без даров и молитв меж блаженных бессмертных

Нам не придется с тобой никогда оставаться, как ныне.

170Много приятней с богами бессмертными вечно общаться,

В полном довольстве, в богатстве, с запасами хлеба, чем дома

В сумрачной этой пещере сидеть. И с великою честью

Буду такую ж, как Феб, отправлять я священную службу.

Ну, а не даст мне ее мой родитель, — так что же? Другое

175Я попытаю: могу предводителем жуликов стать я.

Если же здесь меня сын многославной Лето и отыщет,

Штуку другую, куда покрупней уж, ему я устрою:

Тотчас отправлюсь в Пифон, проломаю дворцовую стену,

Вдоволь котлов и прекрасных треножников там наворую,

180Золота вдоволь себе наберу с искрометным железом,

Много и разной одежды. Увидишь сама, коль захочешь!»

Так они оба словами вели меж собой разговоры,