— Даже не знаю… — виновато пробормотал Уджурак, печально глядя на друга. — Понимаешь, когда я превращаюсь… я на самом деле становлюсь тем существом, в которого оборачиваюсь. Я начинаю думать и чувствовать так же, как и он. И другие животные перестают быть для меня дичью! Они становятся моими братьями. Я не могу на них охотиться.

— Чушь и ерунда! — возмутился Токло. — Ты ведь на самом деле медведь, правильно? Даже в чужом обличье ты остаешься медведем! Значит, и поступить должен, как медведь, понятно? А сейчас медведи охотятся на гусей!

Уджурак с сомнением вздохнул.

— Попробуй, Уджурак, — попросила Каллик, восторженно сверкая глазами. — Это будет здорово, вот увидишь!

— Попробуй, — вмешалась Луса, пихая его носом в бок. — Вот гуси удивятся! Ну, пожалуйста, мне так хочется взглянуть на это!

Поколебавшись еще немного, Уджурак нехотя встал, глубоко вздохнул и огляделся по сторонам.

— Ну ладно, раз вы просите.

— Молодец! — воскликнул Токло, радуясь тому, что его младший друг наконец-то поумнел. Не напрасно же ему достались такие удивительные способности! До сих пор Уджурак использовал их по глупости или для собственного развлечения, пусть хоть раз сделает это с пользой!

Несколько мгновений Уджурак неподвижно стоял, глядя на гусей. Потом его шея стала сама собой вытягиваться и утончаться, а морда сморщилась, превратившись в гусиный клюв. Тело съежилось, передние лапы, взлетев вверх, превратились в крылья. Дрожь пробежала по бурой шерсти, стремительно сменявшейся белым оперением. Задние лапы Уджурака стали тоненькими, как прутики, а между пальцами выросли перепонки. Наконец, белый гусь с гортанным криком поднялся в воздух и, сделав круг над головами друзей, полетел к стае.

— Нет, я все-таки никогда к этому не привыкну, — прошептала Луса.

Токло, не отрываясь, следил за стаей. Гуси держались так близко друг к другу, что он уже не мог различить, который из них Уджурак. В любом случае, никто из этих одинаковых белых птиц не спешил превращаться в медведя.

— Чего он ждет? — раздраженно рявкнул Токло. — Неужели забыл, что значит быть медведем?

Каллик, сощурившись, оглядела стаю.

— Мне кажется, это он, — сказала белая медведица, кивая. — Вот этот здоровяк, с бурой отметиной на боку.

Луса покачала головой.

— Я не заметила, чтобы у него была какая-то отметина, когда он улетал.

Токло в нетерпении царапнул когтями по земле. Время шло, но ни один гусь не превращался в гризли!

— Токло, может быть, стоит позвать… — начала было Луса, но не договорила.

Ей помешал дикий гогот и крики, поднявшиеся над озером. Вся стая снялась с места, но на этот раз, вместо того, чтобы опуститься на землю чуть в стороне от старого места, гуси все выше и выше взлетали в небо.

— В чем дело на этот раз? — прошипел Токло, едва сдерживая бешенство.

— Ой, смотри! — охнула Каллик. — Волк!

Проследив за ее взглядом, Токло заметил серую тень на противоположном краю озера. Волк осторожно подкрадывался к стае, а увидев, что птицы испуганно вспорхнули с земли, с рычанием прыгнул вперед, но только с досадой клацнул клыками в воздухе.

«Я знаю, каково тебе сейчас, приятель», — с неожиданным сочувствием подумал Токло.

Он готов был реветь от досады, потому что гуси, вместо того, чтобы снова опуститься на берег, выстроились неровным клином и полетели в сторону моря. Хоть бы один на берегу остался!

— Уджурак улетел вместе с ними! — закричала Каллик.

— О, нет, — с тоской простонала Луса. — Когда он бросит эту дурацкую привычку?

— Глупый, белкоголовый, беспечный дуралей, — процедил Токло. — Когда-нибудь он заберется так далеко, что не сможет нас найти!

— Пойдем за ним? — тихо вздохнула Каллик.

— А что нам остается? — буркнул Токло, бросаясь бегом за улетающими гусями. — Эй, вернись!

Луса и Каллик неслись рядом с ним. Заметив медведей, бегущих следом за стаей, волк изумленно отпрянул назад, а потом развернулся и скрылся в кустарнике на краю долины.

«Правильно сделал!» — с мрачным торжеством подумал Токло. Он не забыл, как однажды волки гнались за ними в горах, когда они с Лусой едва не потеряли Уджурака. Все-таки хорошо быть большим и сильным гризли, чтобы даже волки тебя боялись!

— Уджурак! Уджурак! — заорал он во весь голос. — Вернись, шерстяная голова!

Сильные крылья Уджурака легко рассекали воздух над озером. Вскоре волк превратился в серую точку на краю воды. Странные, чужие воспоминания нахлынули на него: Уджурак увидел горящие лютые глаза, острые зубы, щелкающие клыки и алую кровь, брызнувшую на белые перья. Он смутно помнил, что и сам когда-то впивался зубами в теплое гусиное тело, но сейчас ему казалось, будто это было очень давно и не с ним.

Услышав слабые крики внизу, Уджурак опустил голову и увидел три маленьких фигурки, бегущих следом за стаей. Белая, черная, бурая…

На миг он призадумался. Кажется, он должен знать, кто они такие и почему кричат. Но разве можно думать о чем-то, когда тебя переполняет счастье полета и радость избавления от волка?

Гуси, летевшие вокруг него, бесшумно поменялись местами и, выстроившись клином, полетели в сторону океана. Уджурак заметил, что почему-то отстает от остальных.

— Летим! Летим дальше! Улетаем от волка! — раздались вокруг него резкие гортанные крики.

Вскоре Уджурак понял, что команды исходят от вожака стаи и передаются от птицы к птице по обеим сторонам клина.

— Летим! Летим дальше! — прокричал он, когда клич добрался до него.

Холмы под крыльями Уджурака постепенно сглаживались, превращаясь в широкую равнину, простиравшуюся до самого моря.

— Поедим хорошенько, поедим! — прокатилась по стае новая команда. — Скоро отправимся в путешествие к новому дому! Скоро солнце снова согреет наши крылья.

— Новый дом… солнце… поедим хорошенько… — слышалось со всех сторон, и Уджураку почудилось, будто солнечное тепло уже наполняет его тело. Жажда полета острым когтем пронзила его сердце.

Солнечное видение настолько ослепило его, что он перестал концентрироваться на полете. Нелепо зачерпнув крылом, он рванулся вперед и врезался в гуся, летевшего впереди. Они столкнулись, перекувыркнулись и бешено захлопали крыльями, пытаясь восстановить равновесие. На несколько мгновений земля и небо бешено закрутились перед глазами Уджурака, и он забыл, как летать. Третий гусь, следовавший сразу за ним, тоже потерял ритм и судорожно замахал крыльями.

— Червеголовый! — шикнул гусь на Уджурака. — Ты что, только что из яйца или с детства тупой?

— Червеголовый… Совсем червеголовый! Червивая голова! — радостно загоготали гуси, передавая друг другу обидное слово.

— Простите, — пролепетал Уджурак, пытаясь снова попасть в ритм движения стаи. Яростно хлопая крыльями, он торопливо полетел вперед, стараясь угнаться за улетающими гусями. Но это оказалось не так-то просто. Сильное воздушное течение вцепилось ему в перья и поволокло назад. Уджурак изо всех сил рванулся вперед, догнал стаю и занял другое место в ряду. Оказывается, здесь лететь было намного проще — летевшие впереди гуси взмахами крыльев создавали воздушную тягу, тащившую Уджурака вперед.

Двое других гусей тоже нашли себе места, однако не простили Уджурака и то и дело сердито поглядывали на него, работая крыльями. Уджурак решил, что когда стая приземлится, он будет держаться подальше от этих гусей.

Вскоре Уджурак заметил черную тень на далеком горизонте. Она была похожа на грозовую тучу, севшую на землю. Время от времени тень прорезали вспышки света, и тогда из мрака выступало какое-то сооружение, которое Уджураку никак не удавалось рассмотреть.

— Плохое место! — прокричал вожак стаи, поворачивая прочь от странной конструкции. — Нет еды. Горькая вода!

— Плохое… горькая… — прокатилось по рядам гусей.

— Шумные звери! Землеброды! Не приближаться! — приказал вожак.

— Не приближаться…