— Может быть, ты прав, — пробормотал Уджурак, отводя глаза. — Но что я могу поделать со своими чувствами? Будто в меня что-то вцепилось и тянет, тянет. Оно все время говорит, что мы должны идти дальше….

— Знаешь что? — рассердился Токло. — Скажи этому чему-то, чтобы оно шло куда подальше, только без нас. Потому что мне здесь очень нравится! Разве ты сам не видишь, как тут здорово?

— Не обязательно говорить об этом прямо сейчас, — вмешалась Луса. — Давайте лучше подумаем, где устроиться на ночлег. Если мы не поторопимся, то не найдем дорогу, ведь скоро стемнеет.

Токло раздраженно фыркнул — ему совсем не хотелось признавать, что Луса оказалась права. Солнце садилось, а значит, у них не было времени на долгие споры.

— Ладно, идем! — буркнул он.

Не говоря больше ни слова, Токло повел друзей на вершину гористой возвышенности. Здесь земля обрывалась в широкую долину, где слышался шум водопада, падавшего откуда-то с гор. На дне долины водопад разбегался на множество мелких речушек, весело журчавших между каменистых островков.

— Кажется, это очень хорошее место, — заметила Каллик. — Если доплыть до какого-нибудь островка, то до нас никто не доберется!

— И можно будет ловить рыбу, — с надеждой добавил Уджурак.

Но когда они спустились к реке, Токло сразу понял, что плыть им не придется. Быстрый поток несся по гладким бурым камням, и когда Токло вошел в него, то замочил лапы всего до середины. Остальные последовали его примеру.

— Ой, какая холодная! — взвизгнула Луса, разбрызгивая воду.

Токло отпрыгнул от нее в сторону.

— Осторожнее! Ты меня всего вымочишь!

Они побрели к самому большому острову, представлявшему собой поросшую травой косу, на высоком краю которой темнела груда больших серых камней. Токло с радостью выбрался из воды и растянулся в тени валунов.

— Давайте передохнем, а утром будем ловить рыбу и исследовать лес, — добавил он, поймав умоляющий взгляд Лусы.

Друзья устроились рядом с Токло. Луса вскоре уснула, уткнувшись носом в лапы. Уджурак зевнул и немного покатался по траве, приминая ее, чтобы удобнее было лежать, а потом тоже уснул. Каллик дольше всех сидела без сна, глядя в небо, но потом тоже уронила голову и закрыла глаза.

Один Токло все никак не мог уснуть. Он долго смотрел, как вода в реке сначала краснеет от света закатного солнца, а потом медленно выцветает до оттенка грозовых туч, по мере того, как последние лучи скрываются за горами. Сна не было. Токло беспокойно ворочался с боку на бок, пытаясь найти такое положение, в котором его бы сморила усталость. Земля под скалами была рыхлой, трава — мягкой, здесь не было ни камней, ни колючек, которые могли бы потревожить покой усталого медведя. Отчего же он так разволновался? Наверное, ему не давал спать соблазнительный запах оленей, доносившийся из-за холмов. Слишком много еды, да еще в одном месте — где уж тут уснуть?

«Я отлично проживу один», — думал Токло. Он уже представлял себя взрослым медведем, неторопливо обходящим территорию, чтобы пометить стволы деревьев. Он слышал собственный грозный рев, с которым будет прогонять соперников и бросаться на добычу. От таких мыслей Токло совсем разволновался и понял, что уже не уснет. Он должен пойти на разведку. Здесь теперь его дом, он может идти, куда хочет, и охотиться, где хочет. Стараясь не разбудить спавших друзей, Токло осторожно встал и побрел к реке.

Поверхность воды была похожа на мерцающую серебряную дорогу, слегка тронутую белой пеной в тех местах, где волны бились о камни. Было совсем тихо, слышалось только журчание потока. Токло полной грудью вдохнул свежий горный воздух, наслаждаясь ледяной прохладой воды. После долгих светлых дней, когда даже сумерки не успевали спуститься, он был счастлив снова увидеть настоящую ночь. Быстрая вода смывала с его шерсти пыль и грязь, гладкие камни приятно остужали натруженные подошвы, и Токло всем телом чувствовал, как долгие луны бесконечного путешествия навсегда уходят из его жизни.

Но тут в животе у него громко заурчало, возвращая к действительности. Склонив голову, он долго всматривался в воду, пока не заметил серые тени рыб. Тогда Токло зашел подальше в реку, уперся лапами в дно и стал ждать.

В воде снова что-то мелькнуло. Медведь рванулся вперед и сунул морду в воду, рядом с тенью, но чуть ниже по течению. В тот же миг его зубы впились в скользкое холодное тело, и Токло вынырнул на поверхность, сжимая в пасти рыбу Он проглотил ее прямо здесь, посреди реки, и вдруг вспомнил другую реку — огромную, гораздо шире этой, оставшуюся далеко-далеко отсюда. В той реке он когда-то пытался поймать своего первого лосося и едва избежал страшной пасти Шотеки. Как многое изменилось с тех пор! Тогда Токло был несчастным маленьким медвежонком, брошенным родной матерью. Он почти ничего не умел и долго скитался один, пока не повстречал Уджурака. Но теперь Токло вырос.

Облизнув губы, он посмотрел вверх и поискал глазами одинокую звезду, сиявшую в пустоте небес.

«Когда-то я был такой же, как она, — думал Токло. — Другие звери нападали на меня или гнали прочь. Я был одиноким и несчастным, как эта звездная медведица. Но теперь все иначе».

Он стал намного крупнее и сильнее. Он проявил себя на Медвежьем озере, когда принял вызов, доплыл до острова Следа и защитил свою территорию от старого врага. Токло в ярости полоснул когтями по речной гальке, вспомнив, как бежал Шотека — побежденный и опозоренный. Отстояв свой остров, Токло почувствовал себя сильным и независимым. И он навсегда хотел остаться таким.

Токло посмотрел туда, где тихо спал Уджурак, положив морду на сложенные лапы.

«Я обещал позаботиться о нем и сдержал свое слово, — с гордостью подумал Токло. — Мы прошли этот путь вместе и нашли место, где сможем жить в сытости и безопасности, как и положено гризли».

И все-таки он чувствовал какое-то беспокойство. Уджурак продолжал твердить, будто путешествие еще не закончено. Сможет ли этот странный медвежонок выжить, если пустится в путь один?

Токло сердито пожал плечами. Ох уж этот Уджурак! Но ничего, он успокоится, когда поймет, какое это замечательное место! Когда-то давно Токло не смог спасти своего брата Тоби, зато он спас Уджурака, и теперь все будет хорошо.

Токло кивнул своим мыслям. Он принял решение и был рад тому, что оно далось без грусти и сожаления. Ему настало время идти своей дорогой. Жить одному. Выйдя из реки, Токло устроился рядом с друзьями, и вскоре их ровное дыхание убаюкало его, призвав долгожданный сон.

«Я рад, что познакомился с этими медведями, — подумал Токло, засыпая. — Но теперь нам пришло время расстаться».

Каллик открыла глаза и увидела тьму, пронизанную серебром. Чуть в стороне, струясь между камней, журчала река, ее поверхность сверкала отраженным светом луны и звезд. Рядом лежали друзья и тихо похрапывали во сне.

Странное возбуждение овладело Каллик, оно тащило прочь, словно река. Каллик не понимала, что ее разбудило, но чувствовала, скоро произойдет нечто очень-очень важное. Задрав морду, она увидела звезду Силалюк — великую медведицу, сверкавшую в черно-синем бархате небес.

«Это ты меня разбудила, звезда?»

Она посмотрела на бесчисленные звездные льдинки, окружавшие Силалюк. В какой из них живет дух ее матери? Мысль о том, что Ниса сейчас смотрит на нее с высоты, наполняла сердце медведицы радостью.

— Спасибо, что привела нас в целости и сохранности в такое чудесное место, — прошептала Каллик. — Я знаю, что без твоей помощи ничего бы не получилось.

Ее мысли снова вернулись к тяготам великого путешествия. Ей уже не верилось, что когда-то она плыла по растаявшему Замерзшему морю, а потом бесконечно долго брела по иссушенной солнцем земле… Каллик никак не могла свыкнуться с мыслью, что ее поиски окончены. Когда-то давно она была одинокой и несчастной, словно льдинка, носимая волнами великого океана. Лишь твердая решимость разыскать брата и негаснущий свет Силалюк помогли ей выстоять и идти вперед. Привычная грусть охватила ее при мысли о Таккике. Каллик была так счастлива, когда разыскала его на берегу Великого медвежьего озера, но еще больше она обрадовалась, когда брат согласился отправиться в путешествие вместе с ней и ее новыми друзьями.