– Он наверняка занят.

– Тони – последнее живое звено, связующее нас с Теми Временами. Я должен с ним познакомиться, пока еще не слишком поздно!

– Серж, у него своя жизнь! Он не старый автомобиль, который можно выкатить из гаража, когда захочется.

Серж секунду смотрел на Джоэла.

– Тогда пошли наверх?

Джоэл унес свою тетрадку в заднюю комнату. Серж возобновил обход бара. Почитал купюры, потом доску объявлений. Церковная лотерея, Праздник будущих мам на Гуава-лейн. Разыскивается мужчина, в последний раз замечен на пустой дороге на Безымянном острове в три часа ночи. Ксерокопированное объявление о собрании. Ассоциация навязчивых невротиков «Рай». Внизу – несколько хвостиков с телефонами. Серж оторвал один. Получилось неровно. Он дернул еще раз.

К нему подошел Джерри-бармен.

– Серж…

– Привет, Джерри!

– Можно тебя спросить?

– Конечно. Валяй!

Джерри огляделся и понизил голос:

– Я нравлюсь людям?

На Флорида-Кис на душу населения приходится больше всего групп взаимопомощи. Некоторые собираются в муниципальном здании на Шугарлоуф-Ки, рядом с пожарной станцией. Здесь много помещений, в которые можно попасть через длинный, выложенный дешевой плиткой коридор.

В третьей аудитории слева самоуверенно развалились подростки. Они пришли на воспитательную программу для молодежи – наказание за мелкие правонарушения. Перед ними стояли двое мужчин в полицейской форме (если говорить о фигурах, оба были не в форме). Более полный мужчина показал самокрутку:

– Вот это марихуана!.. Подростки:

– У-у-у-у…

Гас поставил косяк торчком.

– Марихуана называется слабым наркотиком. Однако после нее люди часто переходят к сильным…

Один мальчик поднял руку:

– А откуда это у вас?

– Улика. После суда.

– А разве не положено все уничтожать?

– Мы так и сделали, но оставили кое-что для учебных целей.

– Это противозаконно.

– Нет.

– У вас есть распоряжение суда? – спросил мальчик.

– Чего?

– Я хочу стать юристом. Марихуану разрешено иметь лишь нескольким научно-исследовательским институтам федерального значения. Вас могут обвинить в незаконном хранении наркотиков.

– И демонстрации их малолетним, – добавила девочка, жующая резинку.

– Это же учебное занятие! – возмутился Гас. – Сидите тихо, мы быстренько закончим и пойдем по домам…

– Вы же сами сказали, что хранение марихуаны – серьезное правонарушение.

Другой мальчик в мешковатых джинсах ткнул пальцем в телефонный номер на доске.

– Может, позвоним на анонимную «горячую линию», сообщим?

Гас повернулся к коллеге:

– Уолтер, помогай! Тот пожал плечами.

– А я не читал этих законов. Может, они и правы.

– Вот спасибо!

Из соседней аудитории постучали в стену: воспитуемые расшумелись.

– Помолчите, пожалуйста! – сказал Гас. – Мы пришли, потому что волнуемся за вас. Наркотики опасны для здоровья…

Кто-то поднял руку.

– По телевизору говорили, что главный убийца в Америке – ожирение. Может, вам сесть на диету?

Еще одна рука.

– А как вы словите преступника? Вы ведь даже через забор не перелезете, спорим?

Гас покраснел и умолк.

Девочка, жующая резинку, подняла руку:

– Говорят, у вас кличка Серпико*.

– Как-как? – переспросил Гас.

* Герой одноименного фильма, «честный полицейский». Эту роль сыграл Аль Пачино.

– Серпико. Это правда?

– Ну, не знаю… Иногда меня так называют.

– Это, наверно, такая шутка?

Гас сощурился. Ах вы, маленькие дряни… В стену снова постучали.

Серж сидел в соседней аудитории, на заднем ряду. Ведущий не переставая колотил по столу молоточком. Серж уже почти жалел, что пришел. Еще никогда он не видел в одном месте столько бессмысленных движений, нервных ритуалов и конвульсий. После каждого выступления ведущему приходилось взывать к порядку.

– Привет всем, я Джек!

– Привет, Джек!

И очередная идиотская история. «Постоянно вытираю дома пыль». «Вечно проверяю, заперты ли двери». Третий сутками моет руки, четвертый боится кранов, а пятый страдает и тем, и другим и часами стоит перед умывальником. Серж, конечно, им не судья, но что за сборище придурков!

Вновь застучал молоток. Пришла его очередь. Все повернулись, однако Серж идти не хотел.

– Не надо ничего бояться, – сказал ведущий.

– Мне кажется, я не туда попал, – ответил Серж.

– Вы попали к друзьям.

Серж видел перед собой напряженные, испуганные лица. Черт.

– Как вас зовут?

– Серж. Слушайте…

– Привет, Серж!

Серж взглянул на часы: ну вот, «Космического призрака» пропустил.

Он неохотно вышел вперед.

– Что вас беспокоит, Серж?

– Ничего.

– Не спешите. И помните: все, что вы здесь скажете, не выйдет за пределы этой аудитории.

Кто-то закачался на стуле. Молоток стукнул три раза.

– Может, хватит колотить? – спросил Серж.

Кто-то выключил свет, потом включил, затем опять выключил. Молоточек снова трижды стукнул. Свет включился. Серж разозлился: что за дурацкое собрание! Даже два собрания.

Они сидели в двойной аудитории, стена которой складывалась, как гармошка, – на случай, если придет много людей и понадобится больше места. По другую сторону перегородки тоже шло собрание. Какой-то невротик сдвинул «гармошку», и Серж увидел дураковатых взрослых в мантиях, обвешанных талисманами. Группа подверженных сектантству. Ее члены истово посещали каждое собрание, а ведущий хотел добиться обратного.

«Гармошка» опять закрылась.

Ведущий Ассоциации невротиков вежливо тронул Сержа за руку.

– Мы все на вашей стороне.

И тронул его еще два раза. Серж дернулся:

– Вы меня пугаете!

«Гармошка» открылась. Перед тамошней аудиторией стоял человек в епископской митре с эмблемами всех кораблей звездного флота. «Гармошка» закрылась. Молоточек стукнул три раза.

Серж схватился за голову.

– Да вы что, все с ума посходили?!

– Серж, пожалуйста…

– Никаких «пожалуйста»! Все, что я тут услышал, – сплошной скулеж. «Ах, мне так плохо!» «Ах, помогите!» У меня для вас новость! В мире все плохо! Вот и живите с этим!

– Вы не могли бы потише?

– На фиг! – сказал Серж. – Я думал, это классный клуб. Вроде «Мензы». Будем заниматься рукоделием и ремеслами, делать вылазки на природу или даже копить сверхъестественные силы, чтобы попасть в Книгу рекордов Гиннесса. А я слышу одни жалобы!..

Кто-то передвинул свой стул. Другие захрустели пальцами, шеями и челюстями. Раздалось три удара.

– Тише!

Серж забрал молоток и стукнул перед носом ведущего.

– Нет, это вы тише! Ведущий забрал молоточек.

– Нужно стучать три раза – тук, тук, тук – а потом ставить на специальный презентационный стенд на равном расстоянии от четырех сторон.

Серж взял молоток, разломил пополам и бросил на стол.

– Вот, блин! Поздравляю с исцелением!

На вдохе ведущий возопил, а на выдохе плюхнулся на стул и зарыдал, отчаянно пытаясь соединить два куска. Серж повернулся к участникам собрания.

– Разве вы не понимаете? Ответ внутри вас! Не слушайте никого! Будьте сами себе вождями! Управляйте собой!

«Гармошка» открылась. Второй ведущий лишился слушателей: все внимали Сержу.

Свет выключился, включился, выключился.

– Все, с меня хватит!

Серж шумно вышел из аудитории.

В коридоре было тихо, если не считать его шагов.

– Это ж надо!

Серж заглянул в соседнюю аудиторию. Впереди стоял помощник шерифа и говорил:

– Ну пожалуйста! Я вас очень прошу… Серж пошел дальше.

Другие аудитории, другие группы взаимопомощи. Люди, которые боятся замкнутых или открытых пространств. Люди, которые слишком сильно любят. Люди, которые пытаются обратить на себя внимание, подстраивая несчастные случаи на дельтапланах. Серж заглянул еще в одну аудиторию. Там сидел человек и что-то печатал на компьютере. Это была телеконференция людей, которые боятся выйти из дома. На следующей двери висела табличка с надписью «АА». Общество анонимных алкоголиков.