Дынеобразная голова Коулмэна была великовата для тела. Ему стукнуло сорок с хвостиком, однако от злоупотребления марихуаной умственное развитие затормозилось где-то на уровне начальных классов средней школы.

В это время суток Коулмэн обычно спал, но сегодня ему предстоял Великий Побег. Коулмэн был на мели и вчера, вместо того чтобы заплатить и выписаться из мотеля, весь вечер проспал – точнее, провалялся в полной отключке. Администратор обрывал телефон. «Через минутку спущусь!», «Сейчас буду!»т «Я кушаю, потом сразу подойду!»… Администратор постучал в дверь. «Я голый! Секундочку!» Ночной администратор не выдержал и открыл номер своим ключом. Коулмэн храпел на кровати в одних трусах. По комнате хаотично, словно оболочки артиллерийских снарядов вокруг гаубицы, были разбросаны банки из-под пива. Администратор вспомнил, что за оказание социальной помощи ему не доплачивают, закрыл дверь и оставил записку утреннему сменщику.

До недавнего времени Коулмэн проживал на диване в квартире некоего случайного знакомого в Порт-Шарлотт. К несчастью, дружбу подкосили различия в мировоззрении. Знакомый, как ни странно, ходил на работу, и бессмысленные ночные запои очень скоро показались ему… бессмысленными. Коулмэна попросили. И даже дали травы на дорожку: хозяин рассудил, что это крайне выгодное капиталовложение.

Мотель «Роял Глейдс» находился на полпути к острову Рэмрод-Ки и предыдущему жилищу Коулмэна: ржавому трейлеру с прогнившим полом. Коулмэн двигался на юг по автодороге номер семьдесят пять и вскоре достиг окраины Эверглейдс.

Водители, которые согласны заплатить пару долларов на въезде, пересекают болото по Эверглейдсскому скоростному шоссе – безопасной четырехрядке, отгороженной от местной фауны. Те, кому эта сумма не по карману, вынуждены двигаться дальше на юг по так называемой Тамайамской тропе, удручающе двухрядной и без всяких заграждений. Канавы по обе стороны от нее очень глубокие. Увы, с пространственным зрением у многих путешественников проблемы. И со здравым смыслом тоже. Нет-нет, да кто-то пойдет на обгон, что вызывает массу зрелищных лобовых столкновений.

Ночью еще хуже.

Правда, в четыре утра, когда в Глейдс въехал Коулмэн, дорога оказалась почти пуста. Вокруг ни света, ни звука – лишь звезды да прохладный воздух, бьющий в окна. Пятнадцать миль кряду Коулмэн любовался черным болотом. Потом показалась крытая пальмовыми ветвями семинольская хижина, а рядом с ней – облупленный рекламный щит с фальшиво улыбающимся индейцем, катающим каких-то евроцентристов на моторной лодке. Еще полчаса болота. Наконец на горизонте в стороне Майами возник рыжеватый полумесяц. Фары высветили знак «Осторожно, дорогу переходят пантеры!». На юге, на гравийной дороге к заброшенному карьеру, что-то горело.

Коулмэн сидел за рулем золотистого «бьюика-ривьера» семьдесят первого года выпуска. Из автомобиля капало масло. Все лишние деньги Коулмэн потратил на меховой чехол для руля и плейбойский набалдашник на рычаг переключения передач. Так Коулмэн понимал экономию.

«Бьюик» проехал мимо закрытого ресторана, где предлагали лягушачьи лапки; мимо шлюзов плотины, благодаря которой когда-то построили эту дорогу.

Коулмэн пытался закурить косяк, одновременно настраивая радио, как вдруг его отвлек свет чужих фар.

– Что этот чувак делает на моей полосе? Стоп, а я что тут делаю?

Прямо перед ним встал «датсун»; в свете коулмэновских дальних фар зазиял разинутый рот водителя. Взвизгнули тормоза. В последний момент Коулмэну удалось вывернуть руль и объехать «датсун». Коулмэн оглянулся и посмотрел назад. А когда опять повернулся к дороге, то увидел двенадцатифутового крокодила. Коулмэн вцепился крепче в руль и снова ударил по тормозам. Бум! Сцепление шин с асфальтом резко ухудшилось. «Бьюик», медленно вращаясь, выехал на встречную. Описал полный круг и вернулся на свою полосу – на полной скорости.

– Ужас, ну и дорога! Надо пивка!

Коулмэн засунул руку под сиденье. Предоставленное само себе радио словило-таки слабый сигнал. «Стили Дэн». Что-то о сумасшедшем уик-энде в колледже. Коулмэн вообразил, что где-то на островке посреди болота стоит одинокая радиовышка с мигающим красным фонариком и вещает музыку лично для него. Он устроился за рулем поудобнее… Судьба! Все так, как должно быть. Бог за ним явно присматривает, а то не дожить бы Коулмэну до этих лет.

И ведь правда!

Полицейский бюллетень № 1: коричневый «плимут-дастер» с номером из Огайо

Огонь, который Коулмэн заметил с Тамайамской тропы, разгорался все ярче и ярче. Горел «олдсмобиль» с трупом внутри.

Рядом стоял коричневый «плимут-дастер» с номером из Огайо. Поднялась крышка багажника. Руки в кожаных перчатках положили туда металлическую канистру и захлопнули капот.

«Плимут» тронулся с места. Ветки царапали ветровое стекло. Гравий постепенно переходил в асфальт. Машина выехала на Тамайамскую тропу, оставив позади горящий «олдсмобиль» с зарядом динамита. Вскоре в небо взлетели дым, пламя и все улики.

Водитель «плимута» ехал на восток. На фоне луны уже просматривались тонкие линии электропередач. Значит, до Майами недалеко. Вдали замигал крошечный светофор. До него «плимут» добирался десять минут. Перекресток. Автомобиль лениво свернул направо и еще полчаса катился меж помидорных полей и пальмовых ферм.

На подъезде к мотелю «Роял Глейдс» «плимут» повернул еще раз.

Уэст-Палм-Бич, возле аэропорта. Пять часов утра

В этот ранний час возле небольшой кирпичной поликлиники, больше похожей на универсам, наблюдатель увидел бы дюжину полицейских машин с мигалками, ленту, какой огораживают место преступления, а также прикрытый простыней труп. На тротуаре, там, где нашли пули, стояли флажки с номерами. Щелкали служебные фотоаппараты. Главный следователь звонил начальнику полиции на домашний номер.

– Удалось раскрыть ограбление туристов в мотеле… Нет, не арестовали, нашли тело… Да, жертвы только что опознали… – Он покосился на пожилую пару из Мичигана. Пенсионеры в ужасе вцепились друг в друга. У старика были перебинтованы нос и подбородок. – Нет, сейчас пресс-конференцию устраивать не стоит… Я знаю, что на вас нажимает мэрия из-за туристов… Но мы еще не во всем разобрались. Что-то здесь нечисто… Пять пулевых ранений… Да, но все отверстия выходные… Нет, дуло никуда не совали. Судмедэксперт подтвердил траекторию. Все раны навылет, три в живот и три в спину, как будто кто-то стрелял изнутри. Первый раз в моей практике…

Увидев, что к нему подходит полицейский, следователь прикрыл трубку.

– Что?

Полицейский что-то сказал.

– Спасибо. – Следователь убрал руку с трубки. – Сэр, нашли еще одно место преступления. Кто-то проник в клинику… Да, имеет отношение. Мы, кажется, знаем, откуда взялись выходные отверстия. Вы ни за что не поверите… Нет, с пресс-конференцией определенно нужно повременить…

Вечером предыдущего дня

Худощавый мужчина в балахонистой рубашке с тропическим узором несся по Южному бульвару на десятискоростном сверхлегком алюминиевом гоночном велосипеде. Аэропорт, стейк-хаус, поликлиника, автозаправка, еще одна, дешевый мотель, еще мотель… Вдруг велосипедист насторожился: что-то не так – и нажал на рычаги ручных тормозов.

В мотеле «Золотой ибис» у номера сто двенадцать стоял распахнутый «гранд-ам». Хэнк и Беатрис Данн из города Гранд-Рапидс занесли в номер багаж. Беатрис поставила чемодан на огромную просевшую кровать и принялась доставать вещи. Хэнк закрыл машину, повесил на ручку знак «Не беспокоить» и закрыл дверь.

Дверь тут же распахнулась, сбив Хэнка с ног. В номер влетел покрытый язвами верзила и вытаращил безумные наркоманские глаза.

– Где деньги?!

Беатрис завизжала. Верзила ударил ее кулаком. Хэнк схватил его за руку.

– Не бейте нас! Мы все отдадим!

Грабитель развернулся и ударил Хэнка. Тут его отвлекли бумажник и украшения на тумбочке, а потом сумочка на кровати. Забрав все, он повернулся к Беатрис: