— Неплохо, — подсуммировал Райдер. — Пора идти на берег. Мы сейчас на Калее. Знаешь, что это?

Капитан дождался легкого кивка.

— Да, Калея… — парень на секунду задумался. — Планета такая. Там есть… земная станция…

… станция… сознание взорвалось вспышкой внезапной боли, застучало в голове, поплыл и затуманился перед глазами больничный отсек…

… станция… Небольшая пристань сменяется зеленым пригорком, ведущим к симпатичному трехэтажному дому, освещенному ярким полуденным солнцем. С каменной стеной со стороны моря и стенами, сложенными из массивных бревен с других сторон. С цветущими по всему периметру летними цветами. С большими настежь открытыми окнами, из которых сквозняк выдувает наружу легкие белые занавески. Справа протянулась узкая полоса пляжа с неестественно белым и мелким песком. С обратной стороны высокое крыльцо с козырьком, как у древних земных зданий. Резная дверь, покрытая узорами… нет не узорами… местными магическими символами…Вместо ручки круглое кованное кольцо, массивное и тяжелое… За дверью справа…

— За дверью справа глубокая ниша с деревянной статуэткой… — Колин прикрыл глаза, пытаясь задержать то ли видение, то ли воспоминание. — Изящная, кружащаяся в танце женщина с запрокинутыми вверх руками. Дерево то ли темное от природы, то ли сильно потемнело от времени. От правого плеча вниз до юбки идет ровная, глубокая трещина…

Колин поднял голову. Боль отступила так же внезапно, как и пришла. Капитан потрясенно посмотрел сначала на парня, затем на миссис Джексон. Приглашающе протянул руку.

— Идем на палубу.

Из подпространства звездолета они поспешно вышли в затхлый трюм корабля, поднялись на скрипучей лестнице. Сверху потянуло холодной дождливой сыростью, смешанной с запахом мокрой древесины и прелых листьев, доносящихся с берега. Райдер, не отпуская руку Дрейка, протащил его вдоль всей палубы, не давай толком осмотреться. Не обращая внимания на идущий дождь, легко сбежал по трапу на пристань перед базой. И только тогда посторонился, пропуская вперед парня. Белая полоска песчаного пляжа… пригорок… трехэтажный дом…

Колин взглянул на него, пытаясь сравнить с виденным в своем воображении. Да, очень похоже. Серая дождливая погода придавала базе угрюмый и недружелюбный вид. Мокрые, преимущественно увядшие розы не добавляли красок этой унылой картине. Тем не менее Колин был уверен, что ему привиделся именно этот дом. Пройдя ближе и завернув за угол, он ничуть не удивился, увидев, что каменная кладка сменилась бревнами. А вот и знакомая дверь…

— Я был здесь раньше? — спросил он у капитана. Тот едва заметно покачал головой.

— Вроде не должен был. По крайней мере, я об этом ничего не знаю.

Райдер приоткрыл дверь и посторонился, пропуская Колина. Справа действительно обнаружилась ниша… и деревянная танцующая девушка. Только древесина казалась светлее и… она была совершенно целой. Колин резко развернулся, одновременно показывая рукой на статуэтку. Не заметив стоящего сзади Райдера, столкнулся с ним, не удержал равновесия и упал назад, прямо в проем. И скорее спиной почувствовал, нежели услышал тихий хруст. Колин застыл. Медленно ухватился за предложенную руку, поднялся. И так же медленно, волнуясь, обернулся. Капитан осторожно поднял упавшую статуэтку, с тихим вздохом провел пальцем вдоль трещины. Точно от правого плеча и до края юбки.

— Простите, — пробормотал Колин, отводя глаза. — Я не хотел. Для вас ведь это не просто статуэтка, да?

— Да, — глухо отозвался Райдер. — Это в некотором роде портрет моей жены. Единственный, что у меня есть. Она… умерла. Уже давно. — Капитан еще раз взглянул на виноватое лицо парня и добавил. — Ничего страшного. Меня сейчас больше трещина интересует. Миссис Джексон, ничего не хотите сказать по этому поводу?

— Похоже на спонтанный дар предвидения, — задумчиво произнесла пожилая женщина. — Возможно, неконтролируемый. К сожалению, лабораторно мы этого не сможем проверить. По той же причине, почему не удался сеанс гипноза. Подобные случаи были?

— Наверное… — неуверенно ответил Колин. — У меня уже было одно видение. Мне померещился капитан вместе молодой женщиной. Почему-то я был уверен, что это его жена. А потом решил, что показалось…

Барбара со странным удовлетворением хмыкнула, Райдер закатил глаза к потолку.

— По крайней мере, теперь понятно, почему Аскер взял тебя на корабль. Ценный дар. А если ты еще ему что-то полезное успел предсказать, то тем более.

9 апреля 2х24 года. Калея

Колин спал плохо. Вечером долго не мог уснуть из-за миллиона роившихся в голове мыслей. Затем всю ночь измученный мозг подсовывал странные полубредовые образы. И, наконец, еще и проснулся ни свет ни заря. Его первое утро на земле Калеи. Не в силах заснуть, Колин пошел гулять по станции. Трехэтажная база — невысокая, но протянувшаяся широко как крепость — главное здание станции, стояла прямо над морем, повернутая к нему своей единственной каменной стеной. Центральный выход ее приходился на обратную сторону. Оттуда вглубь леса тянулась небольшая улочка, образованная двумя рядами крепких деревянных домов. Всего Колин насчитал девять жилых и два строящихся дома. Особняком стояли генераторы силового поля и электричества. Крошечная деревенька выглядела вполне обжитой — полоскалось на ветру белье, у ближайшего дома к колоде, стоящей в ворохе свежих щепок, по-хозяйски прислонился топор, у одного из домов на открытой веранде валялись детские игрушки, а с задних дворов разносилось пение петухов. В утренней тишине было слышно, как в некоторых домах начинают хлопать двери, из открытых окон доносятся невнятные отголоски чужих разговоров. Деревня начинала просыпаться.

Больше половины живущих на станции составляли местные жители, наемные работники, перебравшиеся сюда вместе с семьями. Они, в основном, и занимали построенные дома. На базу имели право проходить лишь земляне, а в некоторые помещения и вовсе только офицерский состав. Тут жили большинство землян, располагались лаборатории, хранились ценные документы и материалы по исследованиям Калеи. Здесь же останавливались нечастые гости с Земли. И здесь же разместили Колина.

— Не спится? — вышел следом за Колином Берт Ларсен, светловолосый добродушный мужчина, непривычно большого роста. Старпом громко зевнул, затем широким жестом обвел деревню. — Как тебе у нас? Нравится?

— Нравится, — совершенно честно ответил Колин. Действительно, станция ему почти сразу показалась родной и знакомой — может, из-за того, что она приходила ему в видении? Или из-за того, что он не помнил никакого другого дома и сейчас цеплялся хотя бы за это место.

— На Земле такой простой жизни не осталось. Люди практически не контактируют с природой. С одной стороны это хорошо — один раз уже запоганили Землю своей цивилизацией так, что с трудом потом восстановили. А с другой… Даже на затерянных хуторах типа вашего люди жрут синтезированную пищу и лишний раз не отходят от силового поля и домашнего искина. И иной раз до старости ни единой царапины не получат. Я уже не говорю про Города, где всю жизнь можно провести под силовым куполом, двигаясь исключительно вверх-вниз по колодцам или внутри жилой башни. Искусственно моделируют красивые природные виды за окном в квартирах, где этих окон нет вообще. А настоящую траву можно увидеть разве что в верхних парках, да и то это мало кому интересно… Тьфу ты! — в сердцах сплюнул старпом. — Разве ж то жизнь?

Колин не успел дослушать монолог Берта. Земля, Города… да, он представлял себе, как выглядят современные города… он наверняка там бывал… Огромные в несколько километров высотой здания — башни, в проемах между которыми беспорядочно снуют флакары — некоторые ровными потоками, некоторые хаотично. Часто сталкиваются, но благодаря защитным полям, отскакивают друг от друга… Тысячи, миллионы огней вокруг… И снова…