Но я не могу пуститься с ним вскачь, независимо от того, как сильно бы мне этого не хотелось, пока не узнаю правды. А узнав истину, мне нужно будет отыскать Роана.

Когда мы добрались до моего дома, я оставила его стоять в коридоре, а сама направилась в душ. И все это время я боролась с желанием пригласить его в дом и совместно принять душ. Боролась со своим воображением, услужливо рисующим картину голого Куинна и струек грязной воды, стекающих по его золотистой коже и темным шелковистым волосам.

Даже холодная вода не поколебала моих фантазий и не остудила мой пыл.

Выйдя из душа, я бесшумно приблизилась к зеркалу и осмотрела пулевое ранение. Отвратительное зрелище — морщинистое, красное месиво кожи, после которого, скорее всего останется шрам. А я нуждалась в новом шраме, как в еще одной пуле. На моих коленях, руках и спине насчитывалось более чем достаточно беспорядочно разбросанных шрамов. И все они были напоминанием о загубленном детстве или о менее ярких злоключениях. То, что их было множество, не значило, что я со спокойной душой могу добавить еще один.

Я вытерлась и направилась в спальню одеться. Если я собираюсь направиться в клуб сразу после работы, значит, мне нужно одеться во что-нибудь подходящее. Юбка до колен и свитер с продуманным дизайном и модными деталями, мой теперешний и повседневный рабочий наряд не пройдет дресс-код в любом из вер-клубов Роана, о которых я знала. Вообще-то, предпочтение отдавалось коже, но если все же приходилось облачаться в шмотки, то чем меньше их было, тем лучше. Я просмотрела свой скудный гардероб и в конечном итоге выбрала черную «микро»-юбку и прозрачную, темно-зеленую блузку. Дополнительно закинула в сумку белье и еще одну блузку, так как Талон, самый крупный — во всех смыслах этого слова, — из двух моих партнеров, был несколько грубоват в обращение с одеждой в период перед полнолунием. Затем, встав на четвереньки, я заглянула под кровать в поиске зеленых с блестками шестидюймовых шпилек. Как только они были отчищены от клочков пыли, я засунула туфли в сумку со сменной одеждой, надела плотное шерстяное пальто и вышла из квартиры.

Куинн находился на ставшем для него традиционном месте. Собрав воедино все свое самообладание, мне пришлось пройти мимо него.

Джек все еще сидел за своим компьютером, когда я пришла на работу.

— Что нового? — спросила я, бросив сумку за свой стул и плюхнувшись в него.

— Готье уничтожил шестерых сосунков, терроризирующих район Футскрей.

Даже по вампирским меркам Готье был уродом.

— Я имела в виду о Роане?

— Я знаю.

— И?

— Ничего нового.

— Ты послал кого-нибудь, чтобы разузнать, что творится?

— Да, он был замечен предположительно в том направление, куда и должен был отправиться, но, по-видимому, надолго там не задержался.

— И куда же, как предполагается, он направился?

Джек широко, почти по-крокодильи, улыбнулся мне.

— Значит ли это, что ты пересмотрела свое отношение к вопросу прохождения испытания на звание стража?

— Нет.

— В таком случае, это конфиденциальная информация.

— Сволочь.

Он вскинул бровь.

— Для заинтересованного лица, ты не сильно-то занимаешься поисками.

— Прошлой ночь я собиралась этим заняться, но какой-то дебил решил, что мне страсть как хочется получить пулю.

Веселье исчезло из его глаз.

— Что случилось?

— Не успела я сойти с поезда, как он выскочил из тени и выстрелил в меня. — Я пожала плечами. — Такие вещи случаются с волками.

Я и сама не знала, кого пытаюсь в этом убедить, себя или его. В конце концов, тот оборотень был точной копией Готье, несмотря на то, что пах он иначе.

— Что с твоим нападающим?

— Мертв… — я запнулась. — Попал под поезд.

— По крайней мере, это избавляет нас от бумагомарательства. — Он помолчал какое-то время, а затем добавил: — Итак, ты собираешься искать Роана?

— Сразу после обеда.

— Интересно будет посмотреть, кто нападет на его след первым, ты или Келли.

Я еле сдержала ухмылку. Едва ли он знал, что Келли собиралась заняться поиском, невзирая на его указы. И все же, тот факт, что Джек пошел на это, означал, что он относится к исчезновению Роана более серьезно, чем я полагала.

— Следовательно, ты высылаешь ее сегодняшним вечером?

Он кивнул, и я почувствовала себя немного спокойней. Вдвоем-то мы непременно найдем ключ к пониманию того, что случилось с Роаном. Ибо определенно что-то происходило, хотя ощущение беды еще не достигло своего апогея.

— Хорошо, — сказала я и, усевшись, занялась обработкой кое-каких документов. Однако Джек не сводил с меня глаз, его взгляд тяготил, я почти физически его ощущала. Он чего-то ждал от меня, хотя чего именно — я не имела понятия.

— Ты нынче не на вечеринку ли собралась? — спросил он через некоторое время.

Я подняла голову и бросила взгляд на него. Он указал на мою большую сумку.

— Пять дней до полнолуния, — ответила я в качестве объяснения.

С озадаченным выражением лица он откинулся на спинку стула.

— Каким же это образом, вы, волки, никогда не беременеете? Я имею в виду, вы трахаетесь до исступления в течение семи дней, и для вас это никогда ничем не заканчивается. Из того, что я слышал, вы не принимаете контрацептивов.

— Как ты можешь называть полное удовлетворение «ничем»? — усмехаясь, ответила я.

Он отмахнулся от моего высказывания.

— Ну правда, меня всегда это интересовало.

— А ты никогда не думал спросить об этом волка? Или прошерстить его мысли, чтобы выяснить это?

— Мое любопытство не настолько сильно, чтобы пойти на это.

— Так почему же спрашиваешь теперь?

— Я ненавижу молчание.

— Ага, точно! — Он ненавидел молчание, как я ненавидела лунные пляски. Тем не менее, я не усмотрела особого вреда в ответе на его вопрос, да к тому же меня не спрашивали о подобном раньше. — Оборотни не принимают контрацептивов, но у нас установлены электронные чипы, предотвращающие зачатие. Не спрашивай, как это работает, это просто работает и все. Чипы вводятся под кожу в период полового созревания, и пока они не вынуты, мы не можем забеременеть.

Подвергать меня подобной процедуре было довольно бессмысленно, поскольку у меня, по всей видимости, был какой-то непонятный гормональный сбой, не позволяющий моей яйцеклетке добираться до матки. Положительным моментом было то обстоятельство, что у меня не было менструаций. Отрицательным — я не смогу забеременеть без медицинской помощи. Даже при таком раскладе, врачи не были уверены смогу ли я когда-нибудь забеременеть или выносить ребенка до положенного срока. На самом-то деле, большинство эскулапов посчитали меня, вервольфа, эквивалентом мула — все на месте, но репродуктивная функция отсутствует. Но правила есть правила, и их невозможно обойти, даже если вы не можете зачать естественным путем.

— А что происходит, если вы решаетесь забеременеть?

— Платите правительственной медицинской службе пятьсот баксов за изъятие чипа, после чего можете забеременеть в течение суток.

— Правительство принуждает вас к этому?

— Да.

Он тихо фыркнул.

— Поразительно. У них один закон для людей, и другой для всех остальных.

— Полагаю, они не хотят заполонить мир волками.

— Они заполонили его людьми, от которых больше чертова урона, чем от всех нас.

— Неприемлемо выражаться в подобном тоне о своем источнике пищи.

Джек пожал плечами и не стал развивать эту тему. По меньшей мере, это было странно. В конечном счете, когда наступил полдень, я поднялась по лестнице в кухню, расположенную на подуровне два, чтобы получит питание для стражей. В основном это была настоящая кровь, а не ее синтетические вариации. Как только все было укомплектовано, я сопроводила сервировочную тележку на колесах до лифта, на котором спустилась до четвертого уровня.

Двери раскрылись с шумом рассекая воздух, и меня встретила тьма. Я чертыхнулась себе под нос. Эти ублюдки опять играли в свои игры. Меня не беспокоила тьма, но тот факт, что в этой комнате находилось больше двадцати вампиров, каждый из которых мог стать тенью в ночи, заставил меня насторожиться. Я не смогу увидеть их всех, даже своим вампирским зрением, да и камеры безопасности не слишком-то хорошо работали во тьме.