— Нет, что вы, ваша светлость! Вы нисколько еще не старик, — отозвалась я, нервно покусывая губу.

В этот раз шутливый тон совсем не вышел у меня и получился довольно прямой комплимент в его адрес. Судя по довольному лицу Дэниэля, до меня с большим опозданием дошло, что последняя моя реплика была практически признанием в его неотразимости. В очередной раз за последний час, я опять поставила саму себя в глупое и неудобное положение. В этот миг захотелось послать всех к черту и сбежать из гостиной, куда глаза глядят, лишь бы не видеть этой издевки в его кривой усмешке и смеющихся глаз.

Я с мольбой поглядела на сестрицу, отчаянно пряча досаду на себя в глубины своей души. С огромным трудом подавив отчаянный вздох, сестрица натянуто улыбнулась, взяла меня под руку и самым чарующим тоном проворковала:

— Ваша светлость, проводите нас в отведенные нам покои. Нас уж верно горничные заждались.

Дэниэль вновь натянул свою привычную ледяную маску и ровным тоном отозвался

— Как пожелаете, барышни. Следуйте за мною.

— Спасибо еще раз за то, что спасли мне жизнь, — от всего сердца поблагодарила я князя, по-дружески протягивая ему свою правую руку для привычного дружеского рукопожатия.

Дэниэль расценил этот жест по-своему. Он галантно взял мою руку и, наклонившись над ее тыльной стороной, по-настоящему поцеловал ее. Жаркие волны пронзили мое тело огнем наслаждения, а место поцелуя словно горело опаленное пламенем страсти. Мое предательское тело томилось в ожидании более серьезных поцелуев, но пришлось опустить глаза в пол и стараться унять гулкие удары сердца.

Меж тем Дэниэль распахнул перед нами двери и торопливо вышел из гостиной. Мы с Сесиль под ручку следовали за ним в кильватере. Более он не проронил ни слова, а когда провел до нужных нам дверей, еще раз молча поклонился нам и исчез за ближайшим поворотом длинного коридора. Его равнодушный взгляд снова поставил в тупик относительно его чувств, испытываемых ко мне. Я еще некоторое время тупо стояла под дверью комнаты, взирая в ту сторону, куда удалился Баринский и вдыхая неповторимый свежий аромат дорогого одеколона, смешанный с его истинным запахом. Наверное, я так и стояла бы еще долгое время, если бы Сесиль благоразумно не утянула меня за руку в отведенные нам апартаменты.

К моему несказанному удивлению Сесиль и словом не обмолвилась о том, как я глупо себя вела за чаем с Баринским, видимо от всей души прощая мне прегрешения. Прозорливая девушка оказалась права — наши горничные уже сидели в апартаментах размерами с приличную двухкомнатную квартиру. Как только мы оказались в комнате с двумя огромными до пола окнами, распахнутыми настежь, Мила и Марфа быстро вскочили с софы и присели в низком почтительном реверансе. В спальне также стояла огромная расстеленная кровать, маня отдохнуть в ее мягких объятиях. Королевское ложе с нежно-лиловым шелковым пологом могло без особых проблем вместить меня, Сесиль и еще наших служанок вместе взятых. Пока я с интересом осматривала комнату, отделанную в сиренево-лилововых тонах, Мила ловко расстегнула мое платье, распустила шнуровку на корсете, стащила влажную нижнюю рубашку и оставила меня в одних кружевных панталонах. Накинув мне на плечи легкую ночную сорочку со шнуровкой спереди, она немедленно приступила к моей прическе. Горничная не без труда вытащила все шпильки из моих волос, сняла шляпку и распустила локоны. Мои волосы благодаря тщательному уходу сильно выросли и теперь достигали до середины лопаток, окутывая плечи шелковым плащом.

Краем глаза я увидела фигурку девушки в одних белых панталонах в противоположной части большой комнаты. Сесиль стояла ко мне спиной, на которой без труда можно было пересчитать каждую косточку, выпирающую в ее тщедушном теле. Эту девушку можно было назвать скорее тощей, нежели худощавой. Мне даже на миг захотелось накормить Сесиль. Марфа с огромной заботой суетилась вокруг своей хозяйки, умело расплетая ее густые темные волосы. Потом ее горничная торопливо надела через голову длинную рубашку с массой кружев. Про себя я отметила, что как ни странно, но Сесиль шла одежда с множеством оборок, и это нисколько не делало ее похожей на куклу. Длинные темные волосы с золотистым отливом красиво обливали ее плечи и спускались чуть ниже талии. Я с интересом наблюдала, как она повернулась ко мне лицом и, неслышно ступая по ковру, изящными маленькими шажками направилась к огромной кровати.

После всех приготовлений к дневному отдыху, горничные удалились в соседнюю комнату приготовить бальные платья, а я и Сесиль дружно завалились на огромную кровать отдыхать. Разговаривать мне совершенно не хотелось, и поэтому я сразу же закрыла глаза и зарылась лицом в свежую хрустящую белоснежную наволочку на мягкой как пух подушке. Деликатная и тактичная Сесиль не стала настаивать на разговорах перед дневным сном. Она спокойно улеглась на свою часть кровати, и вскоре до меня донеслось ее тихое и мерное дыхание.

Горячий медвяный воздух, вливающийся в распахнутые настежь окна, не давал мне спать еще долгое время. В комнате мне было ужасно душно, и я в очередной раз посетовала в душе на то, что в этом веке никакого кондиционера нет и быть не может. Множество дум лезло в мою уставшую голову, и они не давали мне быстро заснуть. Мысленно я уже множество раз прокручивала всевозможные варианты добычи Часов Времени и с нетерпением ожидала вечера для осуществления задуманного.

Мой план был предельно прост — вечером на балу, пока хозяева и гости танцуют в просторном холле, я под предлогом того что забыла, скажем веер, поднимаюсь в отведенную нам комнату на втором этаже и пытаюсь найти Часы Времени. Конечно, интересующая меня вещь может быть и на самом князе, а с этим все становилось намного сложнее. Я тяжело вздохнула и перевернулась с живота на спину, чувствуя как подо мной простыни стали буквально раскаленными, а знойный воздух в спальне никак не способствовал моему охлаждению. Я завидовала мирно спящей рядом Сисси, втайне мечтая также как и она — преспокойно заснуть. Хотя прекрасно понимала, что так спать может лишь только человек, не обремененный тяжкими раздумьями о своих дальнейших планах и туманном будущем. Все это время мне приходилось лежать с закрытыми глазами и мысленно считать слонов, баранов и овец, вскоре эти все животные у меня смешались в голове и последнее, что мелькнуло перед глазами — был князь Баринский верхом на баране и в рыцарских доспехах.

… Легко и беззаботно я прыгала с одного пушистого облачка на другое. Над головой сияло лазоревым дивным светом небо, солнце на горизонте пронизывало облака необыкновенным розоватым светом, делая их похожими на огромные клочья сладкой ваты, висящие в воздухе. Вокруг царила звенящая тишина, и даже мне стало как-то неудобно, что я нарушаю ее своим веселым смехом. Прыжки с облака на облако прекратились, когда я дошла до края самой огромной тучи сотканной из темно-серой дымки. Далее простиралось до самого горизонта чистое небо, такого голубого цвета какого в реальной жизни просто не существует. В этот момент поднялся едва ощутимый вихрь, и в одно мгновение из белесой дымки соткалась до боли знакомая фигура Времени. Его пронзительные глаза смотрели на меня грозно, а тонкие бесцветные губы были плотно сжаты. Белесые, как сам утренний туман, волосы развивались на невидимом ветру и окутывали мистическим, полупрозрачным ореолом высокую фигуру могущественного существа, висящего в воздухе напротив меня. Я же тихо стояла на облаке, утопая по самую щиколотку в его дымчатой поверхности, и только одному Богу было известно, как мне удавалось вообще до сих пор удержаться на туче.