— Великолепно! Просто грандиозно! И что же мне делать? Я же не могу танцевать под эту дурацкую музыку!

— Тогда спой.

— Спеть? Им?

— Думаю, будет лучше, если ты все-таки споешь, — сказал он с отчаянием.

Мэри взглянула вниз и увидела, что тапер оживленно забарабанил по клавишам пианино. Она направилась к нему. Бахрома на ее куртке колыхнулась, что привело зрителей в неописуемый восторг; снова послышался рев и аплодисменты. Это напомнило ей бурную реакцию фэнов на рок-концертах.

Пианист оказался неплохим музыкантом. Заметив, что девушка хочет переговорить с ним, он перестал играть и поднялся ей навстречу.

— Что это будет? — спросил он, не выпуская изо рта сигарету.

— Не думаю, что вы знакомы с мелодиями моих песен…

— Тогда начинай, красотка. И не волнуйся, я подыграю тебе.

Мэри с тревогой посмотрела на Пола. На самом деле она очень любила петь и в старших классах была даже солисткой ансамбля. Но это…

Трепеща от волнения, Мэри жестом успокоила публику и, сделав шаг вперед, запела. Зал замер, даже в дальнем углу, в баре, мужчины, отставив бокалы, повернулись в сторону сцены, откуда доносился мотив неизвестной им песни. Голос Мэри, поначалу тихий, становился все громче, уверенней.

Теперь внимание всего театра было обращено на нее. Мэри поймала себя на мысли, что ей это начинает нравиться. Когда смолкли последние аккорды, зал взорвался аплодисментами. Из дальнего угла сцены Пол жестом показал, что ему тоже пришелся по душе ее дебют. Она вспомнила популярную песню своей юности «Раскуй мое сердце» и запела ее. Мэри плавно двигала руками и извивалась в такт музыке, и бахрома на куртке повторяла ее танец, что снова неслыханно возбудило зрителей. Пришлось исполнить еще одну. Лирическое сопрано донесло до слушателей не известные им раньше слова:

«Солнце вижу я в день дождливый.

Радужно сияют мечты…»

Ей стало жарко, и она, сняв куртку, бросила ее Полу. Зал взревел, мужчины теперь стояли, размахивая шляпами. Допев песню до конца, Мэри сделала глубокий реверанс и быстро убежала со сцены. Три танцовщицы с перьями на головах были наготове, чтобы занять ее место.

Девушка бросилась в объятия любимого и до боли родного человека. Пол был восхищен.

— Ты просто очаровательна! Надо же, на что только не способна эта женщина!

— У меня был не слишком большой выбор, — сказала Мэри, окрыленная успехом. — Так как я никудышная танцовщица, мне оставалось или петь, или показывать стриптиз.

Его взгляд стал тяжелым.

— Никогда больше не произноси таких слов. Достаточно и того, что ты в борделе пела.

Мэри надела свою куртку и шлепнула Пола по руке.

— А мне понравилось здесь! Невероятно, но магическая сила стеклянных крылышек сработала — мы снова с тобой там, где когда-то встретились. Кому рассказать — не поверят.

— Да, — усмехнулся он. — Действительно, это случилось. — Мэри заметила озорные искорки в глазах Пола, точно такие же, как когда-то она видела у Сэмми.

— Пошли, — сказал он.

— Куда? Я бы хотела найти Нэнси.

— И что же ты ей скажешь? — полюбопытствовал Пол. — Если ты и найдешь свою подружку, она не узнает тебя. Знаешь, есть проблемы куда важней: первое, что нам необходимо сделать, — определить, какое сегодня число. Черт возьми, мы даже не знаем, в какой мы попали год.

Декорации и бутафория на сцене были теми же, что запомнились Мэри. Она принюхалась к запаху дешевых духов, который тоже показался ей знакомым. Во время выступления танцовщиц за кулисами никого не было, но вскоре появился какой-то тип с расспросами, кто они такие и какого черта она стала выступать.

Мэри оглядела себя.

— Как я могла так опростоволоситься и появиться здесь в мини-юбке?

— Не расстраивайся и не будь к себе строга. Ты вспомни, даже решившись на этот шаг, мы были уверены, что ничего не получится.

— Мне срочно нужна какая-нибудь одежда. Разве можно появиться на улице в таком виде?

— Ты права. О'кей. Подожди немного, я пойду посмотрю, открыты ли магазины, и куплю тебе что-нибудь подходящее.

— На что? По своей кредитной карточке?

Он засмеялся.

— Тебе разве не попалась на глаза серебряная пряжка на моем ремне?

Конечно, она ее заметила. Да как же ее можно было не разглядеть, когда она была такой массивной, наверное, больше ее кулака.

— Неужели ты сначала купишь мне платье, а потом уже станешь искать себе пистолет?

— С этим все в порядке. Я прихватил с собой парочку.

— Что?!!

— В кармане куртки. Помнишь, я ходил за ней в гардеробную? У меня уже тогда было предчувствие, что нам повезет.

Пистолеты. По ее спине пробежал холодок. Значит, Пол, в детстве воображавший себя Робом Уорвиком, появился здесь, чтобы вершить правосудие! Боже мой!

Он уже стоял на лестнице, собравшись уходить. Все как тогда, много лет назад. Они почти воспроизвели давнюю сцену, если не считать того, что сейчас ночь и в зале шумно. Мэри потянула его за рукав.

— Для чего тебе пистолеты?

— Хорошее оружие всегда в цене. Мы сможем продать один из них и спокойно существовать до тех пор, пока не заработаем какие-нибудь деньги, — пояснил он. — А потом, я-то знаю, как нелегко здесь прожить без оружия. Ведь у меня есть ты, и моя задача — оберегать свою леди.

Ей стало страшно.

— Как раньше?

Он нахмурился.

— Нет, такое больше не повторится. На этот раз никто не посмеет взять надо мной верх.

Она прижалась к нему.

— Мне страшно.

Он улыбнулся.

— В этом городе можно ожидать всего, дорогая, но тебе нечего бояться, пока я с тобой.

— Да? А если тебя убьют?

Он нежно поцеловал ее руку.

— Я же не ребенок, Перл, и не хуже тебя понимаю, что здесь опасность ходит по пятам. Зачем заранее себя настраивать на плохое? Радуйся жизни, пока можешь… пока мы можем. — Он повернулся. — Ладно, пойду куплю тебе красивое платье.

— Ты же не знаешь моего размера.

Пол сомкнул пальцы и сложил ладони полукругом.

— Твоя талия не шире, поверь мне. Если кто-нибудь придет и спросит, что ты здесь делаешь…

— Я знаю, что ответить. Только не пропадай надолго и не покупай ничего пурпурного цвета. Он мне ужасно не идет.

Она проводила взглядом Мак-Гроуна, быстро сбежавшего по лестнице. Девятнадцатый век… Интересно, подумала она, мы снова будем спать вместе, как в тот раз? Ей стало не по себе от этой мысли.

Она вспомнила его пистолеты и поежилась. Что я прицепилась к ним? В конце концов, у многих здесь есть оружие, и они постоянно размахивают им, даже если на это и нет причин.

До Мэри вдруг дошло, что это уже не игра. Она вспомнила, как тяжело был ранен ее любимый в прошлый раз. В то время…

Что он имел в виду, сказав, что должен оберегать свою леди? Оберегать от чего, от кого?

Мэрри рассердилась. Она уже не ребенок, которого необходимо защищать. Наконец, как только ей удастся переодеться во что-то более-менее подходящее и мимикрировать с окружающей средой, вообще отпадет надобность в опеке.

Мэри взглянула на стеклянных бабочек-талисманов для путешествия во времени. Рискованно носить их с собой. Надо непременно куда-нибудь спрятать. Девушка вспомнила про тайник на сцене, где хранила фигурки в прошлый раз. Проскользнув за кулисы, она нашла нишу в стене, скрытую сваленными в кучу коробками.

— Лежите здесь спокойно, мои дорогие, — прошептала Мэри и нежно погладила их. — Без вас мы не попадем домой. — Она положила их в кожаную сумочку и спрятала в тайник, снова заложив его коробками.

Танцовщицы с перьями закончили свой номер, их сменили акробаты. Мэри повезло: ее никто не заметил. Она выглянула из-за шторы в надежде найти Нэнси. В зале было много женщин. Все они были в платьях ярких расцветок — брызги алого, изумрудно-зеленого и лилового отчетливо выделялись на фоне коричневого и цвета хаки мужского моря.