— Дядя Брайан считает, что это твой отец начал антианглийскую кампанию, — рассеянно заметила Сильвия. — Кажется, у него вышел какой-то спор с большим чином из военного министерства…

Интересно, ей показалось или на самом деле Вивьен заколебалась, прежде чем ответить, спросила себя Патриция. Но голос пожилой женщины и впрямь зазвучал странновато, не так естественно и весело, как минуту назад, и погрустнели глаза.

— Возможно, — ответила она. — У твоего прадедушки были свои, очень твердые понятия обо всем. Его не порадовало решение забрать землю под военные нужды. Особенно когда это коснулось его собственной земли. Кажется, шли ссоры и споры… Отец утверждал, что скоро его вообще лишат права ходить по земле, принадлежавшей еще его предкам и вдруг ставшей собственностью военных.

Улыбнувшись дочке, которая начала громко протестовать против недостатка внимания, Сильвия склонилась и подхватила ее на руки.

— Будьте уверены, Пат, в нашем доме англичан встречают хорошо. Ты ведь останешься на ланч? — обратилась она к Вивьен.

— Рада бы, но в субботу свадьба у Адамсов, и я обещала помочь им с цветами. — Вивьен повернулась к Патриции, вежливо улыбаясь. — Приятно было познакомиться с вами. Может быть, посетите меня с Сильвией, прежде чем соберетесь уехать домой.

— Посетим… Как официально! — Сильвия скорчила недовольную рожицу.

Не дожидаясь ответа, Вивьен подошла к своей самой юной родственнице, глаза ее засияли от любви и нежности. Она поцеловала девочку, прощаясь.

— Вивьен так замечательно управляется с детьми, — сказала Сильвия, когда пожилая женщина уехала.

— Да, вижу, — тусклым голосом промолвила Патриция.

Ей стало не по себе. Начинался приступ головной боли. Впервые, с тех пор как она приехала в Австралию, неудержимо и страстно захотелось, чтобы сестра была рядом.

— Пат, что с вами? Вы себя плохо чувствуете? — спросила Сильвия с беспокойством. — Вы не расстроились из-за нашего разговора об англичанах? Как глупо было с моей стороны вспоминать эту давнюю историю! Но я подумала: ведь вы наверняка встретитесь с дедушкой, а он… Все будет зависеть от того, в каком он настроении, не беспокоит ли его бедро, ну и так далее. Он иногда бывает… как бы это помягче сказать, бестактным что ли, да и взгляды у него устаревшие. Когда вы увидите его, то не поверите, что они с Вивьен — брат и сестра. Она такая современная, прекрасно чувствует себя с молодежью. Правда, дед старше, но ведь не намного, а иногда кажется, что он застрял в какой-то давней эпохе. А Вивьен…

— Вы такого высокого мнения о ней? — прервала ее Патриция.

— Да, — задумчиво отозвалась Сильвия. — И это не просто высокое мнение. Видите ли… Если бы не Вивьен, сомневаюсь, что мы с Николасом были бы вместе, а что до тебя, моя драгоценная крошка-шалунья, — она прижала к себе смеющуюся дочку, — тебя-то точно не было бы на свете! Вивьен и Элен во многом заменили мне мать. У них я спрашиваю совета и помощи, с них беру пример. Для меня они самые настоящие, самые лучшие женщины. А моя мать… — Она печально посмотрела на Патрицию. — Это не секрет, все равно вам рано или поздно кто-нибудь расскажет, так уж лучше я сама. Моя мать Анна страдает… у нее серьезные неполадки со здоровьем. Такие, что постоянно требуется врачебная помощь.

— О, как жаль, — посочувствовала Патриция. Ей и вправду стало жаль незнакомую женщину… и Сильвию.

— Мне тоже, — кивнула Сильвия. — Вот почему я намерена быть совсем другой матерью для этой крошечной леди!

— А ваш отец? — нерешительно спросила Патриция.

— Никто не знает, где он. Он… он просто исчез вскоре после того, как мама заболела. Сначала у него случился сердечный приступ, и он долго лечился, но в один прекрасный день просто ушел из дома, никого не предупредив и не сказав куда. Мы пытались его отыскать, но…

— И вы так ничего о нем не знаете?

— Было две открытки — одна из Швейцарии, другая из Южной Африки, но мы его не нашли. — Сильвия пожала плечами. — Что ж, Элен и Брайан станут самыми лучшими дедушкой и бабушкой для Одри со стороны матери. А Вивьен… надеюсь, Вивьен всегда будет для дочки особым человеком, каким она была для меня в детстве. А как она внимательна к Джонни. Она, кстати, уверена, что именно Джонни суждено воплотить в жизнь все мечты деда. Возможно, Вивьен права. Правда, Джонни предстоит еще долго расти, прежде чем он сможет сравниться с Ноланом, которого еще никто не смог превзойти в суде.

— Представляю себе, — мрачно произнесла Патриция. — Он наверняка безжалостный обвинитель.

— Обвинитель?! — недоуменно уставилась на нее Сильвия. — Да нет же, что вы! Нолан специализируется на защите. Разве он вам не говорил?

— И кого же он защищает? — цинично проворчала Патриция. — Убийц и насильников?

По выражению лица Сильвии она поняла, что зашла слишком далеко, и в душе выругала себя за несдержанность.

— Простите, — виновато прошептала она. — Я не права, но…

— Ничего, — заверила Сильвия. — Не надо ничего объяснять. Мы с Николасом уже поссорились на эту тему. И жутко поссорились! — Патриция воззрилась на нее с таким удивлением, что Сильвия ласково добавила: — Полагаю, Лиз не постеснялась в выражениях, когда обнаружила вас вместе. Я не собираюсь лезть не в свое дело, — решительно продолжала она, — но мне совершенно ясно, что между вами что-то происходит, что-то тлеет. А когда тлеет, то летят искры.

Патриция промолчала. Да и что, собственно, могла она на это сказать. Еще одно неожиданное осложнение, с которым надо как-то справиться. Вряд ли Нолана порадует известие, что члены его большой семьи уже считают их «парой». Однако винить ему следует только себя. Сам устроил весь этот спектакль, пусть теперь пожинает плоды. Конечно, ей тоже неприятно, что многие теперь связывают их имена, но ведь она скоро уедет, а он останется.

Но теперь-то как быть? Это же палка о двух концах. Позволить Сильвии думать, что между ней и Ноланом что-то есть, или сказать, что она ошибается? Но ведь все уверены, что она провела с Ноланом ночь.

Нет, решила Патриция, пусть считают, что их влечет друг к другу. Тогда она сможет открыто проявлять свое любопытство и наводить справки о семье Стюарт. Кроме того, представлялась забавной сама мысль о том, что Нолан может оказаться в неудобном положении. Интересно все же, как он будет реагировать, когда родственники отнесутся к ней как к его подруге. Но тут в голову пришла еще одна мысль.

— Надеюсь, вы предложили мне место не потому, что мы с Ноланом…

— Нет, конечно, — поспешила сказать Сильвия. — Мы с Николасом говорили о вас еще во время вечеринки… Не могли бы вы минутку посидеть с Одри, мне надо позвонить мужу, узнать, когда он придет домой.

Оставшись наедине со своей подопечной, Патриция с улыбкой смотрела в любопытные круглые глазки, наслаждаясь теплотой тела младенца и нашептывая ему нежные слова, в которых не было никакого смысла — только чувство. Вернувшись, Сильвия увидела Патрицию с Одри на руках и подумала о том, что некоторые женщины от природы наделены материнским инстинктом. Наверное, Патриция пока этого еще не знает, но она явно из таких женщин.

Сутки спустя даже сама Патриция была поражена тем, как легко она вошла в семью Эшкрофт. Николас и Сильвия обращались с ней как с подругой, а не как с прислугой. Одри же была просто восхитительна. Милая, прелестная девочка, самая лучшая из всех, каких Патриции приходилось видеть, заверила она расцветшего от счастья папашу.

— Вы восхищаетесь ею почти так же неумеренно, как Нолан, — шутливо отругала ее Сильвия. — Он просто с ума по ней сходит.

— Да, Нолан куда лучший крестный, чем был бы Крис, — сухо добавил Николас. — Тот бы строил глазки мамочке, а не дочке.

— Ник! — предостерегла мужа Сильвия. — Крис — кузен моего отца, — пояснила она Патриции. — Может быть, вы видели его на празднестве.

— Да, мы познакомились и отлично поболтали. Он очень милый.

— Мишел, кстати, отчаянно пыталась произвести на него впечатление, но Крис…