В трактате обсуждается множество лекарственных средств: болезни сокращают жизнь, ими и следует заняться в первую очередь. Главными среди этих снадобий оказываются золото и жемчуга, причем последние могут быть превращены в quinta essentia. Под конец, в четвертой книге, рассматривается арканное средство Cheyri[351], которому приписывается совершенно особая действенность: оно до такой степени укрепляет микрокосмическое тело, что то «необходимо должно пребывать в сохранности своей через вселенскую анатомию четырех элементов»[352]. Поэтому, продолжает Парацельс, врач должен смотреть за тем, чтобы структура (анатомия) четырех элементов «была стянута в единую анатомию микрокосма — не из телесного, а из того, что поддерживает телесное в сохранности». Последнее есть бальзам, ставящийся даже выше квинтэссенции (обычно ведь quinta essentia выступает тем, что спаивает четыре элемента). Бальзам выше самой природы («qui ipsam quoque naturam antecellat»), ибо производится алхимическим процессом[353]. Мысль о том, что «искусство» может произвести нечто стоящее выше природы — типично алхимическая. Бальзам есть принцип жизни (spiritus Mercurii), значит, он более или менее совпадает с парацельсовским понятием Илиастра[354]. Последний толкуется как prima materia, из которой происходят три основных субстанции: Mercurius, Sulphur и Sal (ртуть, сера и соль). Он стоит выше четырех элементов и определяет продолжительность жизни. Итак, это примерно то же, что и бальзам: последний мы могли бы назвать фармакологическим или химическим аспектом Илиастра. Илиастр наделяет долгой жизнью как естественным путем, так и при помощи искусства. Есть три его формы: Iliaster sanctitus[355], paratetus[356] и magnum. Все они находятся в сфере досягаемости человека (microcosmo subditi sunt) и могут быть собраны «в один gamonymus». Поскольку Парацельс приписывает Илиастру особую «coniunctionis vis atque potestas»[357], то этот загадочный «gamonymus» (ср. уацо<;, «свадьба» и ovoua, «имя») можно истолковать как род «химической свадьбы», или нерасторжимое («гермафродитическое») единение[358]. В этом трактате автор буквально захлебывается всевозможными тайными именами и неологизмами, и это не столько пустозвонство, сколько средство ухватить трудноуловимые интуиции, которые, очевидно, не слишком-то ясны ему самому. Так, он без всякой необходимости называет людей с необычайно долгой продолжительностью жизни «Enochdiani et Heliezati». (Енох достиг 365 лет, а после был еще «восхищен»[359]; то же самое Илия.) Илиастров столько же, сколько людей; это означает, что в каждом человеке живет индивидуальный Илиастр, образующий особенную для каждого индивида комбинацию свойств[360]. Вот почему он представляется своего рода (всеобщим) принципом формообразования и индивидуации[361].
b. Аквастр
Илиастр — исходный момент в тайном приготовлении долгой жизни. Имея в виду эту цель, первым делом необходимо очистить, разделяя элементы, нечистую субстанцию жизни, «что делается твоею медитацией». Последняя состоит в «укреплении духа твоего, помимо всякой телесной и механической работы»[362].
Я перевел imaginatio как «медитация». В понимании Парацельса imaginatio есть действующая сила astrum (звезды), или corpus coeleste sive supracoeleste (Руланд: небесного или наднебесного тела), т. е. высшего (внутреннего) человека. Мы сталкиваемся здесь с психическим фактором в алхимии: художник (алхимик) сопровождает химическую операцию одновременной духовной работой, осуществляемой посредством воображения. Ее цель — удаление нечистых примесей и в то же время «скрепление», или «укрепление» духа. (Парацельсов неологизм «confirmamentum», очевидно, связан со словом Firmament, «небесная твердь», и потому может быть переведен как «уподобление тверди».) В ходе этой работы человек возвышается духом и делается равным Еноху[363]. Вот почему необходимо до предела прокалить его «внутреннюю анатомию»: благодаря этому все нечистое сгорает, и остается, уже «без ржавчины», только твердое[364]. Прокаливая вещество в печи, алхимик и сам в моральном плане подвергается той же пытке огненной — и очищается[365]. Проецируя себя в вещество, он бессознательно с ним отождествляется, в силу чего претерпевает тот же процесс[366]. Парацельс не забывает обратить внимание читателя на то, что этот огонь никоим образом не тождествен пламени, полыхающему в печи. Ибо в этом огне уже нет «саламандрической сущности, или мелюзинова Ареса» — скорее, это некая «retorta distillatio из средоточия центра, помимо и превыше всякого огня, питающегося углями». Коль скоро Мелюзина — существо водное, «melosinicum Ares»[367] имеет отношение к так называемому «Аквастру»[368], который представляет собой «водяной» аспект Илиастра, т. е. Одушевляющего и сохраняющего телесные жидкости Илиастра. Несомненно, Илиастр есть некий духовный, незримый принцип, хотя в то же время это и нечто вроде prima materia — которая, однако, у алхимиков отнюдь не соответствовала тому, что мы понимаем под материей. Она называлась humidum radicale[369], водой[370], spiritus aquae[371] и vapor terrae[372]; она — «душа» химических субстанций[373], sperma mundi[374], райское древо Адама, усыпанное множеством цветов и растущее в море[375], круглое corpus из центра[376], Адам и проклятый человек[377], monstrum Негmaphroditum[378], Единое и корень себя самого[379]. Все[380] и т. д. Символические наименования первоматерии показывают, что речь идет об anima mundi, платоновском Прачеловеке, Антропосе и мистическом Адаме, который мыслился «круглым» (признак целостности), состоящим из четырех частей (т. е. соединяющим в себе различное), гермафродитическим (за пределами полового различия, сверхчеловеческим) и влажным (т. е. психическим). Эта фигура описывает не что иное как самость, неописуемую целостность человека.
Аквастр — тоже духовный принцип: например, он указывает адепту «путь», следуя которому тот может отыскать magiam Divinam. Сам адепт — «аквастрический маг». «Скайолический[381] Аквастр» показывает ему «великое основание» с помощью trarames (призрачных духов).
Христос облекся плотью из небесного Аквастра. «Аквастрической и некрокомической»[382] была также плоть Марии Мария произошла из «илиастрического Аквастра». Там, в вышних, как отмечает Парацельс, она стояла на Луне (Луна всегда ставится в связь с водой!). Христос рожден в небесном Аквастре. На человеческом черепе имеется некая «аквастрическая щель», у мужчины на лбу, у женщины на затылке. У женщин эта щель (сзади) открывает проход в их (женщин) «кагастрическом» Аквастре толпе бесовских духов. Мужчина же через свою щель (спереди) порождает «некрокомически, не кагастрически, некрокомическую animam vel spiritum vitae microcosmi, илиастрический spiritus vitae в сердце своем». В «центре же сердца живет истинная душа, дыхание Божье»[383]
351
Cheyri = Keiri (араб.), желтый левкой [Cheiranthus cheiri, неверно определенный) в травнике Табернемонтана как Viola petraea lutea (фр. giroflejaune, желтофиоль), рвотное и укрепляющее средство. У этих растений четырехлепестковые желтые цветы. Гален (De simplicium medicamentorum facultatibus, lib. VII) приписывает им очищающее и согревающее действие. По Руланду (Lex. alch., p. 143), «Cheiri Paracelsicum» применительно к минералам означает «argentum vivum»; «flos Cheiri» есть «ex argento... album elixir», а также essentia auri. «Alii aurum potabile esse volunt» [согласно иным, это питьевое золото], т. е. это arcanum, служащее философской цели алхимии. Парацельс сам намекает на его четырехчастность: «Природа пестует четыре элемента, спагирик же из четырех выделывает одну выдержанную эссенцию, как указывает flos cheiri». (Fragmenta medico, Sudhoff III, P. 301.)
352
«Quod per universam quatuor elementorum anatomiam perdurare in sua conservatione debet». (Lib. IV, cp. I, Sudhoff III, p. 280.) В немецких фрагментах «Vita longa» Парацельс говорит: «Ибо Cheiri больше, чем Венера, Anthos больше, чем Марс» (1. с., р. 302].
353
«Idque ipsum tamen per corporalem operationem» (1. с., р. 280). Под «телесной операцией» подразумевается, очевидно, extractio.
354
Этот термин появляется в тексте в самых разнообразных формах: Iliastes, Iliadus, Yliastrum, Yliadus, Yieidus и т. д. [Среди рукописей Юнга уже после его смерти была обнаружена следующая заметка, датированная «Айнзидельн, 11.10.42» и озаглавленная «Понятие Меркурия в герметической философии»: «Изложение философии Теофраста без основательного изучения современных ему источников едва ли возможно. Но для этого, пожалуй, потребуется целый ряд отдельных исследований. Поэтому вместо того чтобы предпринимать обзор всей его натурфилософии, я решил выделить только одну идею, которая, однако, во множестве различных вариаций пронизывает всю ткань его мышления: идею Илиастра. Понятие это — если только его можно назвать таковым — отливает бесчисленным множеством значений и появляется в столь же многообразных вариантных формах: Yieides, Yieidus, Yliadus, Ileidos, Iliadum, Eliaster, Ileadus, Ilistris, Ileias и Ilech. И каждый раз кажется — во всяком случае, мне как полному профану,— что речь идет о чем-то новом или, уж на этот раз, чем-то совершенно ином, чем-то вполне определенном. Думается, я понял свое заблуждение. Я вспомнил об одном психологическом правиле: когда один и тот же предмет наделяется множеством похожих вариантных названий, это всегда что-нибудь да значит для данного предмета. В данном случае Парацельс буквально утрирует присущую ему склонность к изобретению неологизмов, и это доказывает, что предмет, обозначаемый этим именем в его бесчисленных вариантах, обладает особой важностью и необычным своеобразием, по-видимому, абсолютно для него типичным; доказывает, словом, что предмет этого понятия есть нечто такое, что всегда так или иначе ускользает от хватки формулирующего духа, которому, стало быть, приходится прилагать массу усилий для изобретения возможно большего числа "ловчих" слов, понятий для поимки этого, выражаясь языком алхимиков, "беглого раба" (semis fugitivus) — или "бегущего оленя" (cervus fugitivus). Илиастр у Парацельса иногда — principium, prima materia, хаос, prima compositio [первосостав], включающий в себя Меркурия, Серу и Соль; иногда — аег elementalis или coelum [стихийный воздух или небо], in homine vero spiritus, qui transit per omnia membra (истинно дух в человеке, пронизывающий все его члены]; иногда — occultaiiaturae virtus, ex qua res omnes habent incrementum, aluntur, multiplicantur et vegetant, т. е. "тайная сила природы, от которой всякой вещи прибывает, от которой все кормится, приумножается и оживает", по определению парацельсова ученика Руланда [Lex. alch., р. 181); иногда — spiritus vitae, который есть не что иное как vis Mercurii (сила Меркурия). Илиастр очевидно идентичен духу Меркурия (spiritus Mercurii), который был центральным представлением всей алхимии от древнейших времен до ее расцвета в XVII в. Парацельсов Меркурий, как и Mercurius philosophorum, тоже дитя Солнца и Луны, рожденный с помощью Серы и Соли, т. е. "хаоса чудесный сын", как величает своего Мефистофеля Гёте. Теофраст называет его "omne fumosum et humidum in quovis corpore" (все парообразное и влажное в каком угодно теле). Итак, это влажной природы anima в виде дыхания или пара, как и предполагается прапредставлением о VWI и как понималась anima Mercurii в алхимии.
Илиастр, именно этот spiritus Mercurii, есть insitus terminus vitae, imo ipsa vita (врожденная цель жизни и самая жизнь), а в своей наивысшей форме он означает mentis sive animi lapsum in alterum mundum, т. с. восхищение духа или души в иной мир — мир Еноха, Илии и прочих. Таким образом, он, по сути, не только животворящий принцип, но и психопомп мистического превращения, ведущего к нетленности или бессмертию. "Samen animae Iliastri" [семя души Илиастровой], как называет его Парацельс, есть сам Дух Божий, и душа эта несет на себе печать "bildnus Gottes" (богоподобия).
Эта основная идея парацельсовой философии — не теологии, о которой я не могу сказать ничего существенного,— эта основная идея есть древнее достояние алхимической мысли».]
355
(1. с., lib. IV, ср. Ill, p. 281] Sanctitus — от sancire, «делать незыблемым, твердо устанавливать, утверждать»; sanctitus = affirmatus, «утвержденный». У Руланда (Lex. alcfi., p. 264) Iliaster primus vel insitus, т. е. «внедренный, врожденный», определяемый как продолжительность жизни.
356
Paretetus предположительно от ларситеоиш, «вымаливать». Илиастр, который дарует долгую жизнь «iuxta favorem» [по милости своей], «Iliaster secundus vel praeparatus» [второй, или приготовленный, Илиастр] Руланда [1. с.].
357
[1. с., lib. IV, ср. II, р. 280 f]
358
Тело, плод конъюнкции Солнца и Луны, изображалось в виде гермафродита.
359
(1. с., р. 281] Быт. 5, 23-24: «Всех же дней Еноха было триста шестьдесят пять лет. И ходил он пред Богом; и не стало его, потому что Бог взял его». Хронолог Скалигер (Animadversiones in chronologia Eusebil) приписывал Еноху разделение года на более мелкие временные отрезки. Енох почитался ветхозаветным праобразом Христа, как и Мелхиседек. Ср. Picus Mirandulae (De arte cabalistica, I, p. 752): «Dcnuo Simon ait', pater noster Adam, rursus ex Seth nepotem suscepit, memor chis Cabalac, quam sibi Raziel tradiderat quod ex sua propagatione nasceietur homo futurus salvator. Quare vocatus est Enos, id est, homo». [Опять же, Симон говорит, что отец наш Адам обрел и другого внука чрез Сифа, памятуя о той Каббале, что передал ему Разиил, по которой от семени его родится человек, будущий спаситель. Посему назван был он Енох, то бишь Человек.]
360
Примерно так, видимо, должен быть передан смысл следующего текста: «...eius ultra mille sunt species... potius iuxta hoc, ut quilibet irricrocosmus peculiarcm suam, atque adeo perfectam coniunctionem habeat, quilibet, inquam, utrinque pericctam suam ac propriam virtutem». [Видов его больше тысячи... так что каждый микрокосм может обладать своим особым и притом совершенным соединением, каждый, повторяю, своей совершенной и лишь ему присущей силой.] (De vita longa, lib. IV, ср. IV, р. 282.)
361
Подробнее см. ниже, в главе об «Аресе».
362
«Quod maxime necessarium est in hoc processu, erga iliastrum describamus, principio ut impurum animatum dcpurctur citra separationcm elementorum, quod fit per tuam ipsius imaginationcm, cum ea in animi tui confirmamento consistit, praeter omncm corporalem ac mcchanicum laborem». [Сейчас мы опишем, что есть самое необходимое в этом процессе касательно Илиастра. Первым делом нечистая субстанция жизни должна быть очищена после разделения элементов, что делается твоей медитацией о ней, которая состоит в укреплении духа твоего, помимо всякой телесной и механической работы.] (1. с., lib. ГУ, ср. VI [р. 283].) «Imaginatio ipsius» состоит в медитации об «impurum animatum», в результате которой эта нечистая субстанция «запечатлевается новой формой».
363
«...quo sese homo gradatur in animo, ut aequalis reddatur Enochdianus» (1. с.). Gradatio — одна из алхимических операций: «metallorum... exaltatio, qua pondus, color, et constantia potissima ad gradum cxccllentem pcrducuntur» [экзальтация металлов, при которой вес, цвет и прочность чаше всего доводятся до превосходной степени]. (Руланд, 1. с., р. 245.)
364
«Quare microcosmum in sua interiore anatomia reverbcrari oportet in suprcmam usque rcverberationeni» [Вот почему надлежит раскачивать микрокосм в его внутренней анатомии вплоть до наивысшей реверберации] (1. с., р. 283). Reverbcratoriuin — это печь для обжига, или кальцинации. «Reverberatio est ignitio, corpora igne vivo reveiberante, et repercutiente in calcem subtiliorem reducens». [Реверберация есть обжиг, при котором субстанции, сталкиваясь и ударяясь друг о друга в сильном огне, превращаются в тончайшую известь.) (Руланд, 1. с., р. 404 С., s. v. reverberatio.) Ferrugo — это железная ржавчина.
365
В Tractatus aureus из Ars chem. (ср. IV, p. 24) говорится: «Coniburite corpus aeris, nimio igne, et imbuet vos gratia quam quaeritis». [Сожгите тело воздуха огнем мощным, и напитает оно вас благодатью, которую взыскуете.1
366
Ср. [Jung,] Erl6sungsvorstellungen in der Alchemic.
367
Ares иногда также мужского рода.
368
Or aqua и аотпр, т. е. «водяная звезда».
369
Albertus Magnus, De mineralibus et rebus mefallicis, tr. I, cp. 2, p. aiii f.
370
Rupescissa у Hoghelande, De alchemiae difficultatibus в: Theatr. chem. (1602) I, p. 193.
371
Mylius, Phil. ref., p. 16.
372
1. с.
373
Диалог Синезия и Диоскора в: Berthelot, Alch. grecs, II, iii, 7 fl"., p. 61 f./ 66 f.
374
Turba philosophomm, Hg. Ruska, p. 122. Hoghelande, 1. с., р. 169; цитата из Сениора
375
Abu'l Qasim, Kitab al-'ilm al-muktasab, Hg. Holmyard, p. 23.
376
Domeus, Physica genesis в: Theatr. chem: (1602) I, p. 383. Дорн говорит еще: «...centri nullus est finis, virtutum eius etiam et arcanorum abyssus infinita» [у центра нет предела, и неизмерима бездна сил его и тайн] (1. с.).
377
У Олимпиодора, в: Berthelot, Alch. grecs, II, iv, 32 [р. 89/95]; миф о веокатарак-пх; см.: там же, 52 [р. 101/110].
378
Hoghelande, 1. с., р. 178.
379
Ros. phil. в: Art. aurif. II, p. 369.
380
Liber Platonis quartorum v. Theatr. chem. (1622) V, p. 132.
381
Scaiolae — что-то вроде высших духовных функций, психологически сопоставимых с архетипами. Подробнее о них см. ниже. [Sudhoff XIV, р. 552, 554 Г.]
382
«Некрокомическое» относится к сфере necroconuca, т е телепатических феноменов или имеющих силу предзнаменования событий Руланд (Lex alch, p 345) называет их «signa ex acre in ten-am decidentia» [знаками, падающими на землю из воздуха]
383
Liber Atoth [SudhoffXIV, p 553]