Наконец, Фармолан со мной в седле взлетел в небо. Вслед нам долго неслись вскрики, а Шамари проводила нас до самой границы. Карит, который, превратившись в белку, восседал у меня на плече и объяснял, куда лететь, выглядел вполне счастливым. Если только по мордочке белке можно определить, счастлива она или нет.

Нам нужно было преодолеть огромное расстояние. Но Фармолан, как истинный пегас, мог развивать огромную скорость, так что добраться до академии мы запросто могли бы за несколько часов. Дело близилось к вечеру. Но Фармолан легко ориентировался в темноте. Меня же трясло. И непонятно — не то от того, что вокруг были мокрые облака, не то от того, что в академии меня ждала грандиозная взбучка. А возможно, что и исключение. Подбадривая себя тем, что в любом случае я смогу вернуться в Арунган и жить там достойной жизнью, я понемногу успокаивалась. Но думая о том, что сначала мама, а потом папа, ласково объяснят мне, почему не следовало бросать школу на две недели, продолжала трястись. Потом подумала о кровожадной морде Ильхара и совсем сжалась.

А потом стараниями магии Фармолана, ощущавшего все мои эмоции, задремала.

Часов в одиннадцать копыта пегаса мягко коснулись влажной травы за воротами школы. Осторожно цокая копытами, он приблизился к дверям. Я, дрожа от холода и страха, сползла с седла. Фармолан ободряюще ткнулся в меня носом, попытался сбежать. Я напомнила ему о том, что не одна я виновата в том, что мы смылись неизвестно куда и оказались в чужой стране, заставила его далеко не уходить и, когда меня будут убивать, быть рядом. После попросила Карита-белку забраться в мой рюкзак, где уже лежало две книги интересных заклинаний, занимательный приемник, по которому можно было связываться с Дирро или Яльсэном.

Потом, глубоко вздохнув, подошла к дверям. Она была закрыта. Я завозилась с отмычками, решив проникнуть в школу незамеченной.

Замок медленно щелкнул и дверь открылась. Я передохнула. Слабенький замок у них, однако! В следующую секунду я ойкнула. На пороге, закутанный в черный плащ, держа на уровне лица фонарь, отбрасывающий на его лицо тени, делая лицо ужасным, стоял Барраконда. По ярости, искажающей его лицо, я вдруг поняла, что зря родилась на этот свет. Как черная туча, как вампир, как вестник смерти, он прожигал меня адским пламенем в своих глазах.

Почему?! Почему он?! Почему не Лисборг или Франсис?! Почему жизнь так несправедлива ко мне?!

Низко опустив голову, я изучала острые носы ботинок Барраконды.

— Следуйте за мной, — ледяным голосом приказал профессор.

Я подумала, что эти слова звучат почти как приказ следовать в берлогу дракона. Хотя чего еще я могла ожидать? Сомневаюсь, что найдется хоть один человек, что погладит меня по головке и скажет, что мой поступок правильный. Но в чем я виновата? Это все Фармолан…

Пока мы шли, я думала о возможном шансе, позволившем мне спокойно укрыться в своей комнате и избежать возмездия. Ну не будет же Барраконда убивать меня в одиночку? Наверняка остальной учительский состав так же не против избавиться от меня.

Коридоры школы были тихи и пустынны. Это вселяло надежду на то, что если я буду орать в момент своей казни, мне на выручку кто-нибудь прибежит. Да… Надеяться все же стоит. К моему вящему изумлению и ужасу, двигались мы не к кабинету директора и даже не в учительскую, а в кабинет профессора, располагающийся недалеко от его собственной башни.

Барраконда жестом предложил мне войти первой, что я и сделала, стараясь, чтобы коленки не тряслись. Он вошел следом, прикрыв дверь. Отрезал пути к отступлению, так сказать. Щелчком пальцев он зажег свет. Жестом предложив мне присесть, Барраконда зашел за стол, спокойно поправил очки и перевел на меня тяжелый убивающий взгляд.

— Итак, буду ли я удостоен чести узнать, где вы пропадали на протяжении этих двух недель? — спросил он наигранно вежливым голосом.

— Понимаете… — прохрипела я. Прокашлялась.

— Молчать! — рявкнул Барраконда, неожиданно спустив с лица холодный вид и хрястнув кулаком по столу. — За свою историю школа не знала таких случаев, когда ученик бросал обучение и сбегал куда-то, после чего нагло заявлялся обратно на порог школы! О чем вы вообще думали?! Вы заставили свою мать беспокоиться, весь учительский состав с ног сбился, опасаясь, что с вами могло что-то случиться! Вы повели себя как эгоистичная сволочь, не сказав никому ничего о своем местонахождении! Короткая записка со словами, что с вами все в порядке, не в счет. Кроме того, прогул без уважительной причины ведет к неизбежному отчислению! Не думайте, что за вами будут бегать и прощать каждый ваш проступок. Вы маленькая заигравшаяся девчонка, возомнившая, что способна делать все, что ей заблагорассудится. После того, что произошло, у вас не будет и надежды на то, чтобы продолжить обучение в Академии. Кроме того, я сомневаюсь, что другая Академия примет вас. Вы самостоятельно поставили на своей будущей карьере жирный крест!.. И я вообще отказываюсь принимать любые оправдания с вашей стороны. Вы перешагнули ту грань, где нужно было остановиться.

Барраконда замолчал, чтобы перевести дыхание. Я воспользовалась паузой.

— Профессор, пожалуйста, выслушайте…

— Я не собираюсь вас слушать! И видеть ваше наглое лицо мне тоже не хочется! Единственное, что я хочу сказать — завтра утром вы предстанете перед лицом директора и совета учителей, после чего вам вынесут официальное решение о вашей дальнейшей судьбе. До того момента считайте себя исключенной из школы. Это все.

— Но профессор!..

— Не желаю слушать ваши слабые оправдания. На этот раз вас уже ничто не спасет! Так что увольте, постарайтесь не портить людям жизнь видом своей нахальной персоны. Для меня вы всегда были чересчур эгоистичной, грубой, надоедливой, несдержанной, безалаберной девчонкой!..

Я покорно слушала обвинения, постепенно все сильнее краснея.

В моем рюкзаке что-то закопошилось. Потом из него выпрыгнула белка, в полете превращаясь в маленького человечка. Я, почти забывшая про Карита, вцепилась в его пушистый хвост и не дала напасть на Барраконду. После чего притянула отчаянно сопротивляющегося человечка к себе. Тот гневно потрясал кулачком и пытался добраться до Барраконды, шевеля губами и безуспешно пытаясь выдавить хоть слово.

Лицо Барраконды же медленно вытягивалось. На нем явственно читалось изумление. Даже очки сползли на самый кончик носа, словно желая поближе рассмотреть заморское чудо.

— Что это? — абсолютно спокойным тоном спросил профессор.

— Понимаете, профессор… — неловко начала я, борясь с человечком-белкой, так отчаянно вырывавшимся из моих рук, что я едва могла его сдерживать.

— Никто не посмеет оскорблять госпожу! — возопил Карит, совсем некстати, справившись с языком.

— Карит, тише, пожалуйста, не верещи. Все в порядке, — ласково попросила я, краснея еще сильнее.

— Да будет вам известно, никчемный раб! — пренебрег моим приказом Карит, неведомым образом вырвавшись и встав у стола Барраконды, тяжело дыша и потрясая кулачком. — Госпожа имеет письменное сообщение о покровительстве великолепного императора страны Арунган — Ронгина, так что следите за выражениями, если не хотите распрощаться со своей головой!

Я так и уставилась на Карита с открытым ртом, пребывая в прострации от того, что Барраконду назвали "никчемным рабом". Эти слова эхом звучали у меня в голове. Арунганин же тем временем вытащил из-за пазухи туго свернутый свиток и, гордо задрав нос, хрястнул им по столу профессора.

— Вот как, — бросил Барраконда, бросив на меня акулий взгляд. — Это меняет дело. Пусть тогда ваша госпожа тащит свою пустую золотую головушку к себе в комнату и завтра с утра приходит на совет в кабинет директора. Вам тоже не помешало бы присутствовать на этом совете. Просьба не опаздывать. Теперь идите… отсюда.

Я живо бросила "до свидания". Карит бросил на Барраконду свирепый взгляд, стащил со стола свиток от Ронгина, прижав его к груди. Я, крепко ухватившись за ладошку Карита, выволокла его из кабинета. Мы шли молча до тех пор, пока не удалились на приличное расстояние от кабинета.