Джейн стояла у витрины и смотрела на людей. Она предпочла бы смотреть на что-нибудь еще: на горы, на деревья, на дождь или облака, но ни того, ни другого, ни третьего она сейчас не видела и видеть не могла: обувной бутик в торговом центре не имел окон. Впрочем, в торговом центре окон вообще было чертовски мало, и в этом заключалась основная претензия Джейн к нему.

Однако с претензиями или без, а Джейн исправно трудилась здесь уже два с половиной года, и в общем и целом была довольна своей работой. Ну настолько, насколько можно быть довольной местом продавца в магазине обуви, если у тебя за плечами три курса университета и мечта о славе художника.

— Дженни!

Джейн прикрыла глаза. Больше всего ей хотелось сейчас сделаться невидимкой и потихонечку выскользнуть через стеклянную дверь. Она ненавидела этот высокий, фальшиво-ласковый голосок.

— Джейн! — Голосок прозвучал строже и на полтора тона выше. Так бывает, когда человек не особенно старается скрыть раздражение.

Ладно, прячься не прячься…

— Что?

— За мной сейчас зайдет Пегги, — пропела Ванесса первым, сладким голоском и провела по губам кисточкой. Губы глянцево заблестели. — И мы пойдем на обед.

— О'кей.

Джейн вновь отвернулась к витрине и сделала вид, что ее очень интересует действо, развернувшееся в магазине напротив: там близняшки Мэг и Рейчел, славившиеся на весь Роли своим талантом продавать, навязывали высокому худому джентльмену какие-то часы, по всей вероятности дорогущие. Он сутулился и краснел, сильно стесняясь, и неизвестно, чего стеснялся больше: себя, цены часов или красоты сестер Бегмен, цветущей пышным, бесстыдным цветом.

— Я постараюсь поскорее, — добавила Ванесса. — Или ты не голодна?

— Голодна как волк.

Это была неправда, Джейн вообще ела очень мало и хорошим аппетитом никогда не отличалась, но если поддаться на уловку Ванессы и вежливо ответить: «Нет, не голодна, не беспокойся», тогда ее точно не дождешься. Явится через два часа и захлопает ресницами: а что такого? Ты же сама сказала…

— Ладно, буду через полчасика.

— Угу.

Сорок пять минут в одиночестве ей обеспечены. Ванесса носит четырехдюймовые шпильки, и это, по-видимому, считается достаточным основанием для того, чтобы опаздывать везде и всюду на десять минут как минимум. Мол, ну не могу я ходить быстрее, не мо-гу! Красота требует жертв…

И главная жертва Ванессиной красоты — это Джейн, она давно уже в этом убедилась.

Джейн частенько — в минуты душевной слабости и усталости — принималась фантазировать о том, как бы Ванессе трудно пришлось, вздумай она уволиться или просто уйти на больничный. Приплывает Ванесса в магазин — а у дверей ее ожидает толпа возмущенных покупателей, которые хотят знать, почему их любимый бутик не открылся, как и должен был, двадцать минут назад. И Ванесса растерянно хлопает глазами — а Джейн-то нет…

Джейн не рассчитывала, что мистер Макалистер, хозяин магазина, он же любящий дядя Ванессы, найдет, да и вообще будет искать на нее управу. Нет, тут нужны люди беспристрастные. Хотя кто может остаться беспристрастным рядом с Ванессой? Такая… вопиющая красота покоряет сердца в два счета.

— Эй, Джейн, проснись, дай пройти, и вообще… с той стороны витрины вид, знаешь ли, не очень!

Это Пегги. Пегги еще хуже Ванессы. Пегги носит такие же немыслимые каблуки, как и Ванесса, но все равно остается на голову ниже подруги. Из-за этого — или из-за чего-то еще? — у нее ужасно скверный характер, и она вечно пытается показать всем и каждому, что он в чем-то хуже нее. Прибавить к этому «утонченность» девчонки с фермы… Кошмар. Джейн, бывало, всерьез жалела, что Пегги на своей родной ферме не осталась — ей там самое место. По крайней мере, на ферме у нее есть все шансы стать «королевой». Здесь же Пегги продает инвентарь для сада и огорода. Впрочем, у нее получается, и весь свой отдел она уже построила по струнке.

— Ну все, дорогая, мы полетели, — прощебетала Ванесса, послала Джейн воздушный поцелуй и, взяв Пегги под локоток, что смотрелось довольно комично, если учесть разницу в росте, упорхнула.

— Пока-пока, — мрачно проговорила Джейн, провожая взглядом подружек, походивших на райских птичек.

Нет, все равно: Пегги, если ее умыть и причесать, будет похожа на перепелку, подумала Джейн — и тут же отругала себя за нехристианское отношение к ближнему. Ближней. Ай, какая, к черту, разница…

Джейн отошла от витрины, тем более что сестрички Бегмен продали-таки худому джентльмену часы, и он вышел от них красный, как помидор, и совершенно счастливый. Джейн — опять же грешным делом — полагала, что, если бы Мэг и Рейчел вздумали делать карьеру порноактрис, они очень скоро стали бы звездами жанра. Все данные были налицо. Однако они, как ни парадоксально, вели крайне скромную жизнь и исправно посещали церковь вместе со своей матерью, крупной добродушной женщиной.

Людей в торговом центре было мало — «тихий час» в торговле. Джейн буквально спряталась за стойку кассы, приглушила радиоприемник и взялась за книгу. Должна же она извлечь хоть какую-то пользу для себя из долгого отсутствия Ванессы.

Не получилось: над дверью нежно звякнул колокольчик.

— Мисс, мне нужны красные босоножки, есть у вас? — отдуваясь, поинтересовалась очень всклокоченная и очень дорого одетая блондинка.

— Да, сейчас покажу. — Джейн с сожалением отложила книжку и украдкой оглядела кроваво-красный плащ из литой кожи.

Точь-в-точь такой красовался на модели, рекламировавшей дом «Валентино» в последнем номере «Вог». Да, Джейн читала «Вог», но только потому, что его покупала Британи, ее старшая сестра!

Может, девица на самом деле и не всклокоченная? Может, это последний писк моды в области причесок?

И только все равно кое-что не сходится. Их магазинчик не торгует сапогами от Валентино и босоножками от Джимми Чу. Здесь продается обычная обувь для обычных людей.

Мисс Алый Плащ водрузила прямо на стойку пять бумажных сумок. Джейн успела рассмотреть только два логотипа: «Шанель» и «Виллерой&Бох». Она еще и в посуде толк знает? Тем более непонятно, что она делает в их непритязательном магазинчике.

— Вот и вот. К сожалению, в красном цвете только две модели. Но есть закрытые туфли и ботильоны. Пожалуй, все.

— Босоножки, обе модели. А ботильоны где стоят? И их тоже. На девятый размер. — Девица обозрела торговый зал и плюхнулась на мягкую банкетку.

Джейн удержалась, чтобы не пожать плечами, и пошла за обувью.

Когда она вернулась, странная девушка пила кофе из маленького термоса с удивительно безобидным рисунком: ромашки по нежно-зеленому полю. Девушка-сюрприз.

— Вы не против? — вежливо осведомилась она.

— Нет, что вы, — опешила Джейн.

— Хорошо. Потому что я страсть как люблю хороший, крепкий кофе. А то, что обычно подают в общественных местах… — Она выразительно сморщила нос. — Хотите попробовать?

— Нет, спасибо, — еще больше опешила Джейн.

Она так и застыла с тремя коробками в руках, не имея возможности сдвинуться с места: каждая следующая реплика экстравагантной покупательницы все глубже повергала ее в ступор.

— А зря, — проникновенно поведала дама в красном. — Самый вкусный кофе — заваренный в термосе. Турки и все прочие просто не знали этого чудесного изобретения, вот и изгалялись кто как мог…

Джейн наконец-то сообразила, что ее основная задача — выдать мадам обувь на примерку, а там уже пускай разбирается как знает. Она неловко поставила перед ней коробки.

— Вот. Пожалуйста. Прошу.

— Нет-нет, я не буду примерять. Беру все.

Сумасшедшая, мелькнула у Джейн мысль. Точно. Ни одна светская львица — а одета ее странная клиентка именно как светская львица — не станет распивать в магазине кофе из термоса в компании продавщицы, а тем более — скупать под плащ «Валентино» туфли ничем не примечательной обувной фабрики.