Счета. Счета. Еще счета.

Эбби Стэффорд вздохнула, просматривая почту. На кухонном столе лежали продукты, из которых предстояло приготовить ужин. В гостиной Робби смотрел телевизор и, слегка фальшивя, подпевал своим любимым героям из популярного шоу. Ее сыну было всего четыре с половиной года, и Эбби видела в нем смысл всей своей жизни.

Внезапно в дверь постучали. Это, должно быть, снова Джейл. Сегодня Эбби уже объясняла соседке, что не собирается идти вместе с ней на свидание вслепую. Но та, казалось, так и не поняла.

Не отрывая глаз от счетов за телефон, она повернула замок и открыла дверь.

– Я же сказала тебе, Джейл, что никуда не пойду.

– А я не Джейл.

Эбби мгновенно узнала как этот голос, так и манеру растягивать слова. Счета выпали у нее из рук, бесшумно спланировав на деревянный пол. Эбби подумала, что она сейчас тоже упадет, но только уже с грохотом.

Человек, которого она любила с шестнадцати лет, стоял на пороге ее дома.

– Что… что ты здесь делаешь?

Последний раз она видела Ника Логана пять лет назад, на похоронах его отца. После смерти Роберта Логана их помолвка расстроилась. Мечтам о совместном переезде в Шайенн не суждено было сбыться. А они так хотели уехать из Сидней-Крик, маленького провинциального городка, в котором оба выросли.

Эбби пристально осмотрела его – от темных волос до кончиков ботинок. С возрастом он стал только красивее. А благодаря работе на ранчо обзавелся солидной мускулатурой. Только в уголках карих глаз появились морщинки – вероятно, от долгого пребывания под палящим солнцем.

Ник тоже не сводил с нее глаз.

– Я пришел навестить тебя, – обратился он к Эбби резким голосом, в котором не осталось и следа от былой нежности.

– Я и не знала, что ты в городе, – это было все, что она смогла выдавить из себя.

– Знаешь, Джулия написала нам, как много ты для нее сделала. И я подумал, что должен заехать к тебе.

Эбби подружилась с сестрой Ника много лет назад. И она с удовольствием помогала Джулии, когда та переехала в город.

– Это очень мило с твоей стороны…

– Ты неправильно меня поняла. Я вовсе не благодарен тебе. – Он наклонился к ней. – Я взбешен.

– Отчего?

– А ты будто не знаешь?

Эбби знала, но не собиралась ему этого говорить. Хотя бы до тех пор, пока он не вынудит ее сознаться.

– Понятия не имею. Но если ты и дальше собираешься грубить, то тебе придется убраться отсюда еще на пять лет!

Звонкий голос сына заставил Эбби вздрогнуть.

– Мама, ужин готов? – Мальчик вприпрыжку выбежал в коридор.

Она успела заметить, как грозный взгляд Ника смягчился.

– Привет. Думаю, что мы с тобой еще не встречались. Как тебя зовут? – спросил он, присев на корточки, словно к костру на своем ранчо.

– Я Робби. А ты кто?

Эбби показалось, что сейчас весь мир обрушится к ее ногам. Она обессилено прислонилась к стене и чуть слышно прошептала:

– Нет, Ник, не надо! Пожалуйста!

Он бросил на нее быстрый взгляд и снова повернулся к мальчику.

– Меня зовут Ник. Я друг твоей мамы, – он протянул малышу большую мозолистую руку.

Робби попытался сжать ее своей маленькой ручонкой.

– Ты ковбой? – спросил он у Ника, и глаза его восхищенно расширились.

Эбби знала, что сын просто бредит ковбоями. Это началось после того, как однажды в подготовительной школе учительница прочитала детям историю о собаке, помогавшей ковбою пасти стадо. С тех пор Робби не мог говорить ни о чем другом.

– Да, – ответил Ник, – я ковбой. Тебе нравятся ковбои?

Мальчик с восторгом кивнул головой.

– А ты ездишь на лошади?

– Конечно! Хочешь, поехали со мной, я и тебя покатаю.

Робби умоляюще посмотрел на мать.

– Можно, ма?

Не обращая внимания на взгляд сына, Эбби быстро ответила:

– Нет, мой дорогой! У тебя завтра занятия в подготовительной школе. Поставь, пожалуйста, на стол тарелки.

Ника явно взбесил ее отказ.

– Прежде чем ты уйдешь, Робби, – произнес он, – я хотел бы тебя о кое-чем спросить. Сколько тебе лет?

Это был тот самый вопрос, которого ждала и боялась Эбби.

– Мне скоро будет пять. Ма, через сколько месяцев?

Эбби молча взяла сына за руку и увела в гостиную. Возвращаясь в коридор, она молилась, чтобы Ник исчез – так же, как исчез из ее жизни пять лет назад. Но он стоял все там же, на прежнем месте.

– Почему ты ничего мне не сказала?

Отпираться было бесполезно.

– Помнишь, как ты решил за меня, что мне нужно отправляться в город и строить там свою жизнь?

Ник услышал горечь в ее голосе.

– Я же не знал, что ты беременна!

– И я не знала!

Ник вздохнул и провел рукой по густым волосам.

– Ты могла позвонить мне. Мы живем в двадцать первом веке, и всегда можно найти способ связаться с человеком. Если, конечно, захочешь.

– Зачем? У тебя уже была на руках мать и пятеро ребятишек, требующих заботы и внимания. Ты хотел еще одного?

– К черту, Эбби! Он мой сын! И ты решила, что я могу от него отказаться?

– Нет, только от его матери.

Все пошло не так после смерти отца Ника. Ответственность и долг перед семьей тяжким грузом легли на его плечи. И у Ника совсем не осталось времени для Эбби. Для женщины, которую, как ему казалось, он любил.

– Эбби, я пытался сделать лучше для тебя.

Она пристально посмотрела на него.

– Правда? И кто дал тебе право решать за меня, как мне жить?

Уже давно никто не пытался противоречить Нику Логану. А Эбби явно не собиралась уступать ему. Ее настойчивость и убежденность в своей правоте смущали его.

– Ты предпочитала остаться в Сидней-Крик, чтобы убирать в доме и готовить для всей нашей семьи? И это после того, как с успехом окончила колледж?

– Я хотела решать сама.

Ник покачал головой.

– Я не мог допустить этого, Эбби. Ты приложила столько усилий, чтобы получить ученую степень. К тому же в Шайенне тебя ждала превосходная работа. Разве ты не понимаешь, что я был вынужден так поступить?

Перебранка утомила Эбби. Она сделала шаг назад и глубоко вздохнула.

– Тебе лучше уйти, Ник.

– Черта с два! Эти пять лет Робби прожил с тобой, следующие пять он будет со мной. – Ник огляделся. – Город – не лучшее место, чтобы растить ребенка.

Эбби показалось, будто он вырвал из груди ее сердце. Ей стало трудно дышать, голова закружилась.

– Нет! Ты не можешь забрать его! Робби мой ребенок. Он не знает тебя.

– А чья это вина?

В голосе Ника звучала угроза. Не обращая внимания на угрозу в голосе Ника, Эбби заявила:

– Все эти годы он каждый день был рядом со мной. Ты не можешь просто прийти и увести его от меня! Мне нужно время, чтобы…

Ник не дал ей закончить:

– Я возвращаюсь в Сидней-Крик завтра утром и забираю сына с собой. Поедешь ты с нами или нет, решай сама.

С этими словами он развернулся и вышел из квартиры, оставив Эбби в горьком недоумении.

Сидя в закусочной, Ник поднес ко рту сочный гамбургер и задумался.

Он мог бы снять комнату в мотеле и хорошенько выспаться перед завтрашней дорогой. Но Ника грызло беспокойство. Он боялся, что Эбби сложит свои пожитки и улизнет среди ночи с его единственным сыном.

На ее месте, если бы кто-то попытался забрать у него ребенка, он бы точно сбежал. Однако Ник все еще злился на Эбби и не собирался сочувствовать ей.

Нет, не нужно ничего взвешивать, у него действительно нет другого выхода.

Ник завернул в салфетку так и не тронутый гамбургер, схватил пластиковый стаканчик с кофе и направился к своему грузовику. Ни разу не остановившись по дороге, он припарковался у дома, где жила Эбби. Вот где его сегодняшнее место для ночлега. Больше он не даст ей шанса спрятать от него только что обретенного сына.