Астрологи вычислили, что 5 часов утра 9 ноября по лунному календарю — наиболее подходящее время для переноса останков покойной вдовствующей императрицы из ее временного смертного ложа в Запретном городе в мавзолей, специально подготовленный в Восточных горах. Однако для удобства иностранных корреспондентов похороны были все же перенесены на 7 часов утра.

Сначала гроб несли 84 носильщика — большее число людей не смогло бы пройти с этой громоздкой ношей через городские ворота. Но как только похоронная процессия оказалась за пределами городской стены, число носильщиков было увеличено до 120 человек. Впереди шли великий князь-регент, его охрана, члены Верховного императорского совета, сопровождаемые полным штатом чиновников. Позади гроба двигались солдаты в парадной форме, а за ними — длинная вереница верблюдов с погонщиками. Верблюды были навьючены разобранными юртами — они предназначались для ночных привалов во время четырехдневного шествия к месту захоронения.

К месту захоронения Цыси несли нарядно разукрашенные зонты, подаренные вдовствующей императрице по случаю ее возвращения из ссылки в 1901 г. (зонты были сожжены во время погребения). Далее шествовали главный евнух, высшее духовенство ламаистской церкви и служители императорского двора; последние несли маньчжурские жертвенные сосуды, буддийские музыкальные инструменты и ярко расшитые знамена.

В кортеже находились три колесницы с лошадьми под нарядными попонами. Колесницы были покрыты балдахином из желтого шелка, украшенного драконами и фениксами. Здесь же несли два паланкина по форме точно такие же, какие использовала вдовствующая императрица при ее переездах (они также были преданы огню возле могильного кургана).

Покойная императрица всегда боялась покушения на свою жизнь, поэтому двери всех домов, расположенных вдоль дороги, по которой проходила процессия, были плотно прикрыты и тщательно охранялись полицией.

В 70 километрах от Пекина, в тихом месте, окруженном девственным сосновым лесом и обрамляемом сзади горами, расположены Восточные курганы. Здесь находился мавзолей, заранее сооруженный для Цыси. Его постройка обошлась правительству в огромную сумму. Мавзолей примыкал к могиле покойного мужа Цыси императора Сяньфэна, а к западу от мавзолея находилась могила экс-регентши Цыань, когда-то делившей с ней власть.

Гроб Цыси водрузили на богато украшенное драгоценностями ложе, на котором были выгравированы фигурки девушек и евнухов, готовых вечно прислуживать своей повелительнице. После траурных церемоний массивная дверь навсегда закрыла посмертное жилище Цыси.

Эффектным и внушительным зрелищем была похоронная процессия, устраиваемая и для знатного покойника.

Впереди такой процессии несли «объявление о смерти» с указанием, кто был усопший, и с просьбой не беспокоить его и дать ему дорогу. «Объявление о смерти» писалось на белой бумаге черной тушью и наклеивалось на деревянные доски, снабженные ручками. Затем проносили деревянные доски, на которых писались должность и чин усопшего. Доски были выкрашены красным лаком, надписи на них делались золотой краской. На белых полотнищах были написаны парные изречения (дуй цзы) с восхвалением заслуг покойного. Потом шли носильщики со знаменами из разноцветных кусков шелка, разрисованных цветами. За ними несли два зонтика, расписанных различными рисунками. Знамена указывали дорогу душе покойника, а зонтики защищали ее от солнца и дождя.

В давние времена знатных покойников провожали до могилы вооруженные воины. От этого обычая осталось лишь одно: впереди гроба шествовали люди с деревянными красного цвета моделями древнего оружия: мечей, пик и т. п. В паланкине проносили поминальную табличку с именем покойного. Потом наступала очередь музыкантов. За ними несли сделанные из ветвей сосны или кипариса фигуры львов, оленей, аистов. Дальше на подставках появлялись «серебряные горы» (инь шань) и «золотые горы» (цзинь шань) — «жертвенные деньги» из позолоченных и посеребренных полосок бумаги. Тут же были бумажные изображения мальчиков и девочек — слуг покойного в загробном мире. Впереди гроба шли близкие родственники покойного: сыновья, вдова, дочери.

Сын нес знамя из белого полотна, на котором было написано, когда отец родился и когда умер.

Около самого гроба располагались два распорядителя похорон с двумя деревянными жезлами. Один жезл — короткий, желтого цвета, а другой — длинный, из красного дерева. Размахивая жезлами, распорядители давали сигналы носильщикам, как и куда двигаться: медленно или быстро, направо или налево. По сторонам гроба следовали четыре знаменосца. С одной стороны полотнища знамен были синие, а с другой — красные.

Когда похоронная процессия достигала места захоронения, гроб опускали в могилу. Первым бросал землю на гроб старший сын умершего, затем другие родственники и близкие. После погребения перед могилой совершался обряд поклонения праху.

Обычно впереди похоронной процессии проносили ветви бамбука: они устрашали тех злых духов, которые пытались преградить путь усопшему. При этом листья бамбука должны быть зелеными. Сухой бамбук, оказывается, не отгоняет, а, напротив, привлекает злых духов…

По древнему обычаю, траур по родителям следовало соблюдать три года, но фактически этот срок был меньше.

Муж по жене носил траур в течение года. Жена по мужу должна была носить траур всю жизнь.

Во время траура по отцу или матери сын не должен был причесываться и бриться, не имел права есть мясо, пить вино, смеяться, слушать музыку. Не разрешалось в это время праздновать календарные или семейные праздники и т. д. Замужняя дочь носила траур по родителям в течение года.

Сыновьям, дочерям и женам в знак траура по родителям и мужьям полагалось в первый год носить одежду белого цвета, во второй год — серого и в третий — черного.

Обычай обязывал сыновей при трауре по родителям в течение ста дней вплетать в косы белые хлопчатобумажные шнурки. Дочери должны были вначале также вплетать в волосы белые шнурки (сто дней), а затем — черные (один-два года).

Соблюдение траура считалось не только семейным, но и общественным делом. Родственникам умершего предоставлялось право временно уйти со службы, и за ними сохранялись определенные льготы. Соседи также проявляли внимание к родным умершего: старались не тревожить их громкой речью, пением или музыкой, не быть назойливыми. Ведь, по старым верованиям, человек, соблюдающий траур, должен был постоянно пребывать в состоянии сосредоточенности и созерцания.

Обычай требовал навещать могилы предков не менее раза в год. Эти паломничества символизировали возобновление прав на землю, где возвышался могильный курган. Неухоженная могила означала, что потомки усопшего скончались или покинули родные места.

В первую половину апреля после зимнего солнцестояния наступал праздник могил (бай шань — букв: «поклоняться горам»). Название объясняется тем, что во многих районах Китая покойников предпочитали хоронить в горах. Этот праздник называли также «приведение в порядок могильных курганов».

Праздник могил связан с наступлением ясных и светлых дней весны. Борьба зимы и весны, воспринимавшаяся как противоборство светлого начала ян с темным началом инь, заканчивалась в пользу весны. Считалось, что ян и инь приходят в равновесие: небо оплодотворяет землю и зарождается новая жизнь.

Церемония «приведения в порядок могил» могла продолжаться до тридцати дней. Однако первый день считался самым торжественным.

Американский путешественник Д. Невюз, побывавший в Китае в середине XIX в., свои впечатления о празднике могил выразил так: «В чудесные весенние дни, когда природа набирает жизненные силы, а воздух наполнен ароматом весенних цветов, на всех холмах я видел людей, направляющихся к могилам своих покойных родителей. Но вот могила найдена: она тщательно приводится в порядок. Произносятся молитвы. Съестное и „жертвенные деньги“ приносятся в жертву духам покойников. Несколько горстей земли положено на поверхность могильного кургана, в него воткнули и палку, к которой привязана полоска белой материи. Так все будут знать, что могила усопшего не забыта родственниками».