Кучер, устав ждать, открыл обращенную к дому дверь. Оттолкнув его, Тай бросил свой кошелек и шляпу Джейн.

— Расплатитесь сами, хорошо?

Он пустился в погоню.

— Оставьте меня в покое, — бросила Мэри через плечо и ускорила шаг.

Тай нагнал ее и схватил за руку. Она набросилась на него, размахивая кулаками и стараясь оттолкнуть. Пытаясь защититься, он опустил голову и получил сильный удар по носу. Тогда его терпению пришел конец. Он поднял ее, перебросил через плечо, как мешок с зерном, и понес к дому миссис Пиблз.

Мэри пиналась, царапалась и пыталась его укусить. Это была та самая Мэри. Если она боролась, то боролась до конца. Но ей попался достойный противник, который был крупнее, сильнее и упрямее ее.

Миссис Пиблз ожидала их под дверью.

— Я не шучу, — предупредила она. — Я хочу, чтобы мисс Гейтс и жена моего племянника покинули дом.

Тай не остановился.

— Мы с радостью уедем, — закричала Мэри уже с лестницы, по которой ее тащил Тай.

Джейн поддержала ее:

— Я начну собираться прямо сейчас.

— Позаботьтесь и о вещах Мэри, — распорядился Тай. — Мы едем в Шотландию, и как можно скорее.

Миссис Пиблз взлетела за ними по лестнице.

— Замечательно!

Мэри подняла голову.

— Не слушай его, Джейн. Я никуда с ним не поеду.

— Пригнитесь, — скомандовал Тай.

— Пригнуться? — повторила Мэри, но вынуждена была молниеносно опустить голову, чтобы не столкнуться с дверным косяком.

Тай ногой захлопнул дверь прямо перед разъяренным лицом миссис Пиблз, прошел на середину комнаты и не слишком нежно опустил Мэри на пол. Почувствовав твердую землю под ногами, Мэри сжала кулаки и ударила его изо всех сил. Он поймал оба ее запястья. Мэри начала вырываться.

Шпильки выпали, и ее волосы плотной завесой упали на плечи. Жакет, который все еще был на ней, распахнулся, обнажая грудь. Понимая, что ей с ним не справиться, она сменила тактику, решив разыграть драматическую сцену, что-то вроде «рабыня в плену у варвара».

— И что вы собрались делать? Будете держать меня в плену, пока я не соглашусь выйти за вас замуж?

Вместо ответа Тай поцеловал ее.

Мэри была так потрясена, когда Барлоу поцеловал ее, что не могла и вздохнуть. Она широко раскрыла глаза и стала похожа на испуганного зверька. Барлоу не обращал внимания на ее замешательство. Сопротивление было бесполезно, Тай крепко сжимал ее запястья, так что ее бездействию было оправдание.

Когда Тай привлек ее ближе и обнял за талию, она поняла, что все это время, пока ей казалось, что ее руки у него в плену, она сама обнимала его за шею. Страстный поцелуй словно подхватил жар недавних ласк в парке, но сейчас ничем не сдерживаемое возбуждение нарастало с невероятной быстротой.

Господи, сопротивляться этому поцелую было все равно, что сопротивляться потребности дышать.

Язык Тая нежно разомкнул ее уста, и Мэри ответила ему такой же лаской, тихо застонав от удовольствия. Впервые пламя страстного желания разгорелось в ее душе с такой силой. Она привстала на цыпочки. Возбужденная плоть Тая, зажатая между их телами, была неопровержимым доказательством того, что он собирался делать. Если она позволит.

Мэри прижалась к Таю всем телом. Этого он и хотел. Избавляя ее от необходимости тянуться к его губам, он поднял ее и прижал спиной к двери. Она обхватила его ногами. Дверь глухо скрипнула под тяжестью их тел. Тай крепко сжимал ее в объятиях. Его дыхание обжигало ее губы, воспламеняя все ее чувства, лишая сил.

Барлоу целовал уголки ее губ, ее подбородок, ее щеки, ее веки. Он провел рукой по бедру, а затем начал поднимать ее юбки. Его пальцы ласкали обнаженную кожу над подвязками.

— Господи, как же я хочу тебя, — прошептал он.

Она тоже хотела его. Ее желание было столь глубоко, столь неотвратимо, что, казалось, не утоли она его немедленно, ее существованию придет конец.

Миссис Пиблз ударила кулаком в дверь.

— Мистер Барлоу? Мисс Гейтс? Что вы там делаете?

Послышался раздраженный голос Джейн:

— Оставьте их в покое. Им есть о чем поговорить.

— Я вообще не слышу, чтобы они разговаривали, — не унималась миссис Пиблз.

— Идите спать, — непривычно резко приказала Джейн. — Оставьте их в покое.

— И пойду, и вам же будет лучше, если утром я не застану тут ни вас, ни вашей сестры!

Тяжело ступая, она отошла от двери.

Барлоу прервал поцелуй, но не выпускал Мэри. Он положил подбородок ей на макушку, а она прижалась к его груди и услышала, как в бешеном темпе колотится его сердце, попадая в такт ее собственному сердцебиению.

Безумие начало медленно отступать перед здравым смыслом. Тай первым нарушил молчание.

— Мы отправимся в Шотландию [19]как можно скорее.

Мэри прижала ладонь к его груди. Сердце стучало уже не так неистово, но все еще возбужденно. Мэри покачала головой.

— Один поцелуй не заставит меня изменить решение. — Мэри сама едва верила в то, что говорила.

— Это было не для того, чтобы убедить тебя в чем-либо, — ответил Тай. — Мне необходимо было привлечь твое внимание.

— Поцелуем заставил меня замолчать? — Она запрокинула голову и посмотрела в его бездонные голубые глаза. — У тебя получилось.

— Тогда почему ты продолжаешь спорить?

На эту реплику Мэри неожиданно ответила тихим и несколько нервным смешком. Посмотрев вниз, она поняла, что порванное платье самым непристойным образом демонстрирует Таю ее грудь, ее напряженные соски. Он смотрел на нее. Его губы приоткрылись, он наклонил голову.

Мэри выскользнула из его объятий. Она отошла подальше и закуталась в его жакет. Если она позволит ему прикоснуться к себе, то вновь потеряет голову.

Таю потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя. Мэри чувствовала, что он так же, как и она сама, смущен внезапным всплеском эмоций.

— Брак — это лучшее решение, — заявил Тай.

— Почему же?

— Это остановит досужие разговоры, и мы оба получим то, что хотим.

— Что? — кратко спросила Мэри.

— Таннера Дерби-Малыша.

Мэри не сразу сообразила, о чем речь. Из-за всех потрясений она почти забыла о лошади. Более того, мысль о Таннере утратила для нее роль жизненного ориентира. Это потрясло ее до глубины души.

— Мэри, все в порядке? Ты побледнела.

Она жестом остановила его.

— Я в порядке.

Рядом с ним ей было тяжело собраться с мыслями. Она пыталась понять, как так вышло, что ее давняя страсть к лошадям, ее неодолимое желание во что бы то ни стало купить Таннера теперь не имеет ни малейшего значения. По правде говоря, она теперь и сама не знала, чего хочет. Но в одном она была уверена: она не может выйти за Барлоу. У нее не было ни одного разумного довода, только интуиция и чутье, которым она предпочитала доверять.

— Я не могу выйти за тебя, — сказала она.

— Не можешь или не хочешь? — В его голосе чувствовалось напряжение.

Мэри опустилась на диванную подушку, набитую гусиным пухом. Не хотелось ни спорить, ни ссориться. Она сама еще толком не знала ответ на этот вопрос.

Барлоу подошел к ней. Кулаки решительно сжаты.

— Мэри?

— Я не хочу, — прошептала она.

И ее сердце немедленно сжалось от невыносимой боли. Она заставила себя сделать вдох.

— Тебе не понять. В моей жизни нет места мужчине. Все глупости, которые я когда-либо совершала, так или иначе связаны с мужчинами. Вспомни хотя бы сегодняшний вечер.

Тай опустился на колени.

— Мэри, любовь — это единственная совершенная тобою глупость. Довериться и полюбить дурного человека — еще не значит совершить преступление.

— Любовь? — Она горько усмехнулась, слезы сдавили ей горло. — Я не знаю, что такое любовь. Меня никто никогда не любил. — Она посмотрела на него. — Барлоу, влюбляться — это очень скверно. Цена любви может оказаться больше, чем кто-либо захочет заплатить.