Так как «все чаще только самые беспомощные или самые отупелые проститутки склонны подчиниться игу дома терпимости», то уже один этот факт объяснял бы в достаточной степени выше отмеченное сокращение во всех странах числа домов терпимости. Существует, однако, целый ряд еще других причин, обусловивших это явление. Среди них самая важная — уже отмеченная огромная конкуренция замаскированной проституции, множества кафешантанов, танцзалов, домов свиданий — словом, не пользующихся концессией домов терпимости, предлагающих или по крайней мере обещающих мужчинам более пикантные наслаждения.

Дом терпимости нуждается для постоянного пополнения своего состава в посредничестве профессионального торговца живым мясом, так как в большинстве этих заведений девушки быстро изнашиваются и возникает необходимость постоянно заменять их новыми. Вышеописанная жизнь в домах терпимости объясняет в достаточной степени это явление. Сюда необходимо присоединить еще то, что наличие «свежего товара» служит для заведения самой лучшей притягательной силой. Многие содержатели видят себя поэтому и без того вынужденными показывать гостям как можно чаще новые лица. Это стремление обнаруживается тем сильнее, чем богаче круги, на которые рассчитано заведение.

Некоторые дома предъявляют к телу и юности своих «дам» самые повышенные требования. В особенности во Франции существовали, да и теперь еще существуют богатые заведения, где из пятнадцати или двадцати девушек ни одна не бывает старше двадцати или двадцати трех лет и все отличаются безупречным сложением, а порой и удивительно красивым телом. В тот день, когда грудь уже перестает быть, как прежде, твердой и упругой, девушка уступается или, вернее, перепродается другому, менее притязательному дому. С другой стороны, вновь поступившая девушка сначала предоставляется всем почетным и постоянным гостям и уже только после этого поступает во всеобщее пользование. Если такая вновь поступившая девушка особенно красива, то она нередко заранее расписана на целые недели.

Так как со всеми подобными половыми эксцессами связаны постоянно такие же эксцессы в употреблении алкоголя, то рано или поздно должно сдаться и самое крепкое тело, то есть оно должно по меньшей мере потерять свою прежнюю свежесть, даже если случай убережет девушку от заражения дурной болезнью. При таких условиях немудрено, что в хороших домах девушку редко держат более одного или двух лет. Требующийся «свежий» и притом способный привлечь внимание «товар» могут доставить, естественно, только профессиональные торговцы девушками, так как только самые несамостоятельные женщины идут добровольно в дом терпимости. Реже всего начинают свою карьеру добровольным вступлением в такой дом именно молодые и красивые девушки. По этой причине торговец может добыть свои жертвы в большинстве случаев только обманом или иным преступным образом, обещая хорошеньким горничным, камеристкам, продавщицам и т. д. выгодные места за границей или даже замужество, побуждая их отправиться с ними в другой город, где обманутые слишком поздно узнают, что стали жертвой обманщика.

Часто девушки попадают в цепкие лапы торговцев живым мясом или содержателей заведений также и по объявлениям, гласящим: «Ищут камеристку или секретаршу для богатой дамы» и т. п.

От большой массы проституток кокотка отличается только тем, что умеет брать за свою любовь дороже, и тем, что она находится на содержании только у одного или только у нескольких мужчин. По этой же причине она ускользает от полицейского надзора. Число таких содержанок ныне очень и очень велико, в особенности в сравнении с эпохой абсолютизма, когда только государи да еще некоторые богатые финансисты могли себе позволить подобную роскошь. Напротив, в настоящее время существует благодаря огромному накоплению капитала бесчисленное множество плутократов, многие из которых могут себе позволить роскошь содержать дорогостоящую подругу или временно, или в продолжение нескольких лет.

Кокотка в первую голову задает тон моде. Она же в значительной степени налагает свой отпечаток и на общественную жизнь. В особенности жизнь и нравы определенных изысканных кругов большого города получают от нее свою характерную физиономию. А в целом ряде фешенебельных курортов и иных центров жуирующего света — достаточно указать на Монте-Карло — она вообще ось всей жизни. В таких местах все рассчитано на потребности и вкусы элегантной кокотки. Как ни велика, однако, роль femme entretenue еще и в настоящее время, она перестала быть прежней царицей, за которой все ухаживали, которая привлекала к себе всеобщее внимание, ради которой забывали все и всех. Такую роль играла она еще в эпоху Второй империи во Франции.

Пельтан писал в 1855 г.: «Недавно я присутствовал при представлении пьесы «Шарлотта Корде». В самый драматический момент, когда публика от волнения затаила дыхание, в театре вдруг поднимается шум, все оборачиваются, перешептываются, наводят наконец на определенное место летучую артиллерию биноклей. Что случилось? То явилась львица! Вы не знаете ее? Это дама, посыпающая колеса своей кареты золотым песком, разорившая уже не одного подававшего надежды молодого человека. Спокойная и мужественная, под перекрестным огнем взглядов и лорнеток, принимает она расточаемое ей внимание как естественную дань ее красоте и известности и, ощипывая вырванное из накидки на лебяжьем пуху перо, она точно говорит мужчинам: "Так поступаю я и с вами".

Если сравнить прежнюю роль grande cocotte с ее теперешней, то можно говорить о ее почти развенчании. Это развенчание было, однако, следствием не торжества в этих кругах более высокой нравственности, как, может быть, будут предполагать многие, а конкуренции, которую кокотке создает женщина имущих классов.

Кокотка была оттеснена на задний план, потому что ее приемы и нравы были восприняты также женщинами имущих классов. Ныне эти последние почти все вышли из-под сени домовитости, культивируют во всем и везде ту же безумную роскошь, отличаются такими же экстравагантными склонностями, — словом, они стали такими же монденками, какими прежде, лет двадцать или тридцать тому назад, были одни только кокотки. В тысяче случаев даму теперь уже трудно отличить от кокотки. Или же наоборот. В 1869 г. Лейбль написал лучший портрет парижской дамы и назвал картину «Парижанка». Публика же окрестила картину «Кокотка», и это название так за ней и осталось. Ввиду этого кокотка уже не бросается в глаза, как нечто из ряда выдающееся, а это и было предпосылкой ее успеха. И потому она оказалась побежденной.

Кокотка в более узком смысле слова была развенчана, так как по всей линии восторжествовал тип вообще кокотки.

Едва ли будет преувеличением сказать, что размеры замаскированной проституции многим превосходят проституцию открытую и незавуалированную. Именно в этом и заключается отличие нашего времени от прежних эпох: между тем как открытая проституция сократилась если не абсолютно, то относительно, замаскированная розничная торговля любовью увеличилась абсолютно и относительно самым невероятным образом.

Здесь прежде всего необходимо упомянуть так называемых полушелковых, то есть таких девушек и женщин, которые, правда, существуют исключительно проституцией, но скрывают свою профессию за мнимой деятельностью учительницы или модистки и тем спасают себя от полицейского контроля. Существуют даже целые такие замаскированные дома терпимости, модные мастерские, относительно которых никто ничего не подозревает, и только посвященные знают, что «работницы», так сосредоточенно занятые иглой, когда вы входите, обслуживают гораздо чаще мужчин, чем женщин-клиентов. О Турине Р. Михельс сообщает в своей книге «Die Geschlechsmorab, что здесь есть немало модных мастерских, где все 20 или 30 работниц тайно занимаются проституцией, и притом в самой мастерской.

«Во многих городах, например в Турине, — говорит он, — существуют модные мастерские, расположенные обыкновенно во втором или третьем этаже густонаселенных домов. Внешне их не отличишь от других таких мастерских. Девушки в самом деле заняты работой модисток. Если вы войдете в мастерскую, то всегда найдете их погруженными в работу и ведущими себя вполне прилично и благопристойно. Эти модистки берут заказы и на дом. Только посвященный знает, что шитье представляет одну сторону предприятия, тогда как другая состоит в исполнении совсем другой профессии. Здесь извращенные мужчины, находящиеся в обеспеченных материальных условиях, уже вышедшие из юношеского возраста, принадлежащие к высшим сословиям, находят то, чего ищут, — тайные, не компрометирующие половые сношения с порядочными девушками, а девушки со своей стороны находят то, что им нужно, — сравнительно высокий заработок, не сопряженный с позором.