— Привет, — сказал он голосом все еще хриплым от того, что мы разделили.

— И тебе привет, — повернувшись, я посмотрела ему в глаза.

— Я люблю тебя, — прошептал Ксавьер.

Я сощурилась от удовольствия, блаженства и счастья.

— Я тоже тебя люблю.

Несколько долгих секунд мы просто лежали друг напротив друга, не разговаривая и едва дыша. Но нам было хорошо.

— Кора… — тихо позвал Ксавьер. Я почувствовала, что он собрался сказать нечто серьезное. — Что мы теперь будем делать? Как ты хочешь, чтобы все закончилось? — он казался нервничающим.

Мне не нужно было даже задумываться. Я не медлила с ответом.

— Я просто хочу тебя, Ксавьер. Я хочу тебя в своей жизни навсегда, — крепче прижавшись к нему, я вздохнула, чувствуя себя дома.

Внезапно он отстранился, и я испугалась, что сказала то, чего не должна была.

«Нет, этого не может быть. Он любит меня. Он хочет меня так же, как я хочу его»

Я наблюдала, как Ксавьер слез с кровати и подошел к своей куртке, лежавшей на полу в куче прочей одежды. Он стоял ко мне спиной, поэтому я не могла видеть его действий. Приподнявшись на постели, я завернулась в одеяло, и у меня участился пульс. Однако Ксавьер тут же обернулся, и я увидела, что именно было у него в руках.

Маленькая черная бархатная коробочка.

Я сразу поняла, что сейчас произойдет. У меня округлились глаза. Ксавьер опустился передо мной на одно колено, открыл коробочку и показал усыпанное алмазами кольцо. У меня перехватило дыхание. Я прикрыла рот ладонью, переводя взгляд с Ксавьера на кольцо и чувствуя навернувшиеся на глаза слезы.

— Кора Роуз МакКензи, я любил тебя с самого детства и знал, что больше никто во всем мире не значит для меня так много, — сказал Ксавьер, и я с бешено колотящимся сердцем зарыдала от счастья. — Я очень давно хранил кольцо и хотел сделать тебе предложение, но знал, что должен стать лучше, суметь обеспечить тебя и дать нам хорошую жизнь, — он вытер слезу и широко улыбнулся. — Я хочу с тобой вечность, Кора. Я хотел сделать предложение, когда мы были еще молодыми, и отдать тебе себя во всех смыслах.

Я плакала и смеялась от невероятного счастья.

— Выходи за меня замуж. Сделай меня наисчастливейшим из мужчин. Я люблю тебя больше всего на свете, сильнее всего чертова мира, — Ксавьер достал из коробочки кольцо и, нежно взяв мою руку, надел его мне на палец. Через пелену слез я посмотрела на алмазы. — Кора, ты выйдешь за меня замуж?

Я закивала прежде, чем он закончил говорить.

— Да. Я тоже люблю тебя больше всего на свете, — я бросилась в его руки, и от моего порыва он повалился на пол.

Ксавьер крепко обнял меня, мы смеялись, и я так его любила, что перехватывало дыхание.

— Во всем мире нет ничего, что стоило бы жизни без тебя, — прошептал Ксавьер мне в волосы. — Ничего, Кора.

— Ты и я, Ксавьер. Ты и я.

Один год спустя…

Я выдохнула. Вопреки нервозности у меня в животе порхали бабочки. Я посмотрела в ростовое зеркало и оценила, как на мне сидело легкое кружевное белое платье. Ничего необычного, но оно идеально подходило мне и мужчине, за которого я выходила замуж.

Ксавьер, мой будущий муж.

— Ты готова? — спросила Карли, стоя позади меня с широкой улыбкой.

Посмотрев на нее в зеркало, я кивнула и постаралась не расплакаться.

— Настолько, насколько это возможно.

Я выходила замуж за своего лучшего друга. Сегодня я наконец-то собиралась положить начало совместной жизни с Ксавьером. Прежде чем повернуться к своей подруге, я снова вдохнула и выдохнула. Она тоже была красива, с высокой прической и в платье светло-синего цвета.

— Теперь я уверена, — сказала Карли.

— В чем?

— Когда Ксавьер увидит тебя, разрыдается, как младенец.

Я не могла сдержать улыбку и склонила голову. Выйдя из гардеробной, я остановилась перед закрытыми двойными дверьми, ведшими в главную залу.

Карли стояла рядом, чтобы пройти со мной к алтарю — теперь лишь она была моей семьей, за исключением, конечно, Ксавьера. Мать с отцом исчезли из моей жизни уже очень давно, поэтому я и не подумала пригласить их. По правде говоря, у меня даже не возникло такого желания. Я не хотела, чтобы они остались в моих воспоминаниях о сегодняшнем дне. Я оттолкнула мысли о них подальше. Свадьба — неподходящее время для отрицательных эмоций.

А потом двойные двери открылись, и заиграл свадебный марш. Увидев Ксавьера на расстоянии всего нескольких шагов, я почувствовала, как мое сердце подскочило к горлу. Рядом с ним стояли Ашер, Кэш и Тревор. На церковных скамьях расселись наши друзья — люди, выросшие вместе с нами и ставшие нам семьей.

На подкашивавшихся ногах я пошла к алтарю, сцепив перед собой руки. Оказавшись перед Ксавьером, я заплакала при виде слез на его глазах и широкой улыбки. Но плакала я от счастья и предвкушения. Наконец-то я выходила замуж за своего лучшего друга — за единственного мужчину, которого любила в своей жизни. Я с радостью посвящала ему себя до конца дней.

Он взял меня за руку, и когда притянул к себе, Карли отошла в сторону. Глядя в глаза Ксавьера, я полюбила его еще сильней. Он обхватил ладонями мое лицо и, склонившись, поцеловал меня. Мы еще не дошли до этой части церемонии, поэтому все присутствующие засмеялись.

— Черт возьми, кто на моем месте смог бы дождаться обетов, чтобы поцеловать тебя? — прошептал Ксавьер мне в губы.

Я улыбнулась, затем рассмеялась. И когда мы повернулись к священнику, я знала, что такое идиллия.

В тот миг мы начала нашу совместную жизнь.

Еще один год спустя…

Я вышагивал по приемному покою, взволнованный тем, что происходило в палате. Мне хотелось остаться с Корой, но когда врачи начали рассказывать про эпидуральную анестезию, я понял, что упаду в обморок.

Стоило мне представить страдания Коры, и через что ей предстояло пройти, рожая нашего мальчика, как я оказался на грани срыва.

Даже просто видя ее мучения, я выходил из себя от желания сделать все возможное, лишь бы ей стало легче.

Проведя рукой по волосам, я шумно выдохнул под напряженными взглядами медсестер и больничного персонала. Скорее всего, я выглядел так, словно вот-вот сорвусь. Я и чувствовал себя точно так же.

Вскоре после свадьбы Кора забеременела, и сказать, что мы обрадовались, было бы преуменьшением. Мы не предохранялись и пробовали зачать. Я хотел этого. Хотел увидеть ее живот, округлившийся от нашего малыша, и знать, что мое семя дало всходы.

Возможно, это было по-варварски, но плевать я хотел. Кора принадлежала мне. Она была моей женой, матерью моего первенца. И в будущем у нас родилось бы еще больше детей, черт возьми, да, гораздо больше. Я хотел, чтобы наш дом был полон маленьких девочек, похожих на Кору, с яркими голубыми глазами и длинными светлыми волосами.

Мое сердце билось так тяжело, что причиняло боль. От нараставшего беспокойства я покрылся испариной, и на моем лбу выступили капли пота.

Когда открылась дверь палаты, я оттолкнулся от стены и выпрямился, словно проглотил аршин. Я волновался, хоть и понимал, что на то нет никаких причин. Кора была в надежных руках людей, которых я знал.

Анестезиолог ушел, и вскоре появилась медсестра, с улыбкой позвавшая меня в палату. Увидев, что Коре стало легче, я выдохнул от облегчения. Она сонно мне улыбнулась, и уже через секунду я был рядом, чтобы взять ее за руку.

— Тебе лучше?

Она кивнула, и я почувствовал, как мои напряженные плечи немного расслабились. Я остался сидеть у кровати и держал Кору за руку. Много часов подряд я смотрел на нее спящую и постоянно поглядывал на монитор, наблюдая за схватками и радуясь, что она их не чувствует.