— Что?

— Твой одеколон пахнет хвоей… О Боже! Нет… Нет…

Трейси отшатнулась от стола. Прижав руку к горлу, она словно пыталась сдержать стон отчаяния, обрушившегося на нее подобно огромной волне цунами, которая в один миг смыла все ее надежды, превратив их в бесполезный мусор.

Потому что такой личности, как Фрэнк, не существует на свете! С самого начала интуиция не подвела Трейси. У Бена нет никакого брата, не говоря уж о брате-близнеце. Человек, который клялся ей в любви с первого взгляда, который обладал всем набором качеств, напрочь отсутствовавших у Бена, и который вдохновил ее на столь яркие интимные проявления чувств, этот человек являлся не кем иным, как ее мужем!

— Проклятый одеколон! — удрученно проворчал Бен. — Послушай, я хочу все тебе объяснить. Постарайся понять меня.

Его упрямство только подлило масла в огонь, возмутив Трейси до крайности.

— Понять? — сдавленно переспросила она. — Да что же ты за человек такой, Бенни? Ты хотя бы отдаешь себе отчет в том, что ты сделал? Неужели ты настолько безразличен к чувствам других людей, что все еще продолжаешь на что-то надеяться после такого… провала?

Бен поднялся и направился вокруг стола к Трейси. Боже мой, подумала та, он и не думает сдаваться! Чувствуя, что ее охватывает паника, она начала пятиться от Бена, пока не уперлась в стоявшие напротив стола стулья.

— Не подходи ко мне! — взволнованно произнесла Трейси, с ужасом наблюдая, как быстро сокращается расстояние между ней и мужем. — Если ты не остановишься, я закричу!

Бен замер и бросил на нее полный неподдельного отчаяния взгляд.

— Ты должна выслушать меня, Трейси!

— Ошибаешься! Я ничего тебе не должна. И я не стану слушать тебя, потому что презираю даже больше, чем прежде. Твоя наглость возмутительна. А твоя непонятливость переходит всякие границы. То, что ты сделал, не только нечестно, но и подло. Ты заставил меня поверить в мечту, которую сам же и создал, заставил влюбиться в иллюзию. Однако хорошо смеется тот, кто смеется последним! Случилось так, что Фрэнк окончательно излечил меня от тебя, Бенни. Я больше не люблю тебя. Все мои чувства направлены на Фрэнка. Вот его я действительно полюбила душой и телом! Жаль только, что Фрэнка не существует в реальности. Он является вымыслом… насмешкой!

— Нет! — горячо возразил Бен. — Фрэнк существует. Он — это я. Вернее, лучшая моя половина. Таким я был до тех пор, пока не умер мой отец. И я продолжал бы оставаться тем, кем был в ранней молодости, если бы не разочаровался в любви и не закрыл для нее свое сердце. А этого, в свою очередь, не случилось бы, если бы перед моими глазами не стоял пример того, что сделала любовь с моим отцом. Ведь я знал, что мне угрожает нечто подобное, потому что своей чувствительностью очень похожу на него, — горько усмехнулся Бен. — Любовь — вещь неуправляемая, и это обстоятельство сильно смущало меня. В конце концов я научился сохранять эмоциональную дистанцию с близкими людьми и старался в принятии решений руководствоваться доводами рассудка, а не сердца. Со временем в моем воображении четко обозначился образ девушки, на которой я мог бы жениться, и, когда я повстречал тебя, оказалось, что ты полностью соответствуешь моим представлениям о будущей жене. — Бен на секунду замолчал, будто собираясь с мыслями, а потом продолжил: — Ты считаешь, что я обманул тебя, Трейси, но на самом деле я одурачил самого себя. Потому что даже не заметил, как влюбился в тебя по уши. И произошло это в тот самый момент, когда я увидел тебя на катере мужа твоей сестры. Но вся ирония заключается в том, что осознал я свои чувства только тогда, когда ты покинула меня. Я так тосковал по тебе, что едва не лишился рассудка. И еще меня мучило запоздалое раскаяние… Ты должна поверить мне, Трейси — я действительно люблю тебя!

Да, ты хороший актер, думала в это время Трейси. Ты настолько вошел в роль, что тебе трудно не поверить. Но все же ты недостаточно хорош. Если бы ты и впрямь любил меня, как продолжаешь утверждать, то явился бы ко мне с извинениями и предложением все начать сначала. Но нет! Ты затеял новый обман, еще более коварный и изощренный, чем прежний!

Затем в голове Трейси промелькнула мысль о том, что Бен, как и раньше, страдает от избытка самоуверенности и считает, что у него не должно быть неудач. Она давно подозревала, что он не отпустит ее так просто. Напротив, постарается сделать все возможное и невозможное, только бы вернуть ее обратно. Ведь она идеально соответствует созданному его воображением образу жены. И вдобавок к этому оказалась такой чувственной и податливой!

Однако кто мог ожидать, что Бен додумается до подобного? Единственным оправданием тому, что Трейси поверила в существование Фрэнка, явилось отсутствие для Бена логического повода вести себя подобным образом. Сейчас она смотрела на него и гадала, чего, собственно, он надеялся добиться — и в Сент-Луисе, и здесь, в Нью-Йорке. То, как Бен держался с ней, когда она только появилась в его кабинете, свидетельствовало о намерении как можно скорее отправить ее обратно в Сент-Луис, в объятия воображаемого Фрэнка. Но зачем? Как долго Бен намеревался продолжать спектакль? Ведь рано или поздно ему пришлось бы признаться во всем.

— Зачем? — простонала Трейси, отчаявшись что-либо понять. — Зачем ты затеял эту игру?

— По-моему, это очевидно.

— Нет. Я ничего не понимаю. Чего ты мог добиться своими ухищрениями? И когда собирался сказать мне правду? Не считал же ты, что сможешь притворяться Фрэнком вечно!

— Я пытался завести с тобой подобный разговор той ночью, на борту «Нимфы». Но когда ты… О, проклятье!.. — перебил Бен сам себя. Он нервно провел рукой по волосам и принялся ходить по кабинету из угла в угол. — Если я скажу тебе, почему передумал тогда, то еще больше потеряю в твоих глазах.

Трейси почувствовала, что краснеет при мысли о предельно откровенных ласках, которые происходили между ними в тот день. И все это было во имя любви. И без всякого предохранения…

— Господи! — воскликнула она, пораженная последней мыслью. — Так вот в чем состоял твой план! Ты рассчитывал на то, что я забеременею. Вот зачем тебе понадобилось изображать из себя собственного брата. Ты хотел, чтобы я вернулась обратно в Сент-Луис к Фрэнку и занималась с ним любовью каждую ночь, пока не случилось бы неизбежное. Это стало бы для тебя гарантией того, что, нося под сердцем твоего ребенка, я никуда не денусь!

— Нет, изначально это не входило в мои планы, — возразил Бен. — Просто так вышло… Прошу тебя, Трейси, поставь себя на мое место. Ты никогда не согласилась бы выслушать меня, если бы я приехал к тебе в своем обычном качестве. И ты ни за что не поверила бы мне, если бы я сказал, что люблю тебя.

Трейси кивнула.

— Верно. А знаешь почему? Потому что считала и продолжаю считать тебя коварным обманщиком, Бенни. И теперь еще больше утвердилась в этой мысли. Мой недавний опыт показывает, что ты еще коварнее, чем я предполагала. Ты готов совершить что угодно, только бы достичь одному тебе известных целей!

Пережитое несколько минут назад разочарование одержало наконец перевес над самообладанием Трейси, и она залилась слезами. Бен двинулся было к ней с явным намерением заключить в объятия, но она отшатнулась от него как от прокаженного и выбежала из кабинета.

При ее появлении в приемной Делла вскочила с места.

— Трейси, подождите! — крикнула она, но та оставила порыв секретарши без внимания.

— Не останавливайте ее Делл, — мрачно произнес с порога кабинета Бен. — Это бесполезно…

Однако Делла, похоже, имела иное мнение на этот счет. Она метнулась за женой шефа и догнала ее в пустынном коридоре, почти у самого лифта.

— Я не хочу ни о чем говорить! — Трейси всхлипнула, пытаясь вырваться, но Делла крепко держала ее за руку выше локтя. — Вы солгали мне, сказав, что ничего не сообщите Бену о моем намерении посетить его. Вы вели разговор так, будто мой муж находится в Нью-Йорке, хотя на самом деле его здесь не было. В тот момент он пребывал в Сент-Луисе! Там же был и Дагги, его персональный пилот. Вот почему Бен смог так быстро прилететь в Нью-Йорк — в Сент-Луисе его дожидался личный самолет. А сообщить Бену о моем приезде могли только вы!