Ноэль передернуло. Она-то думала, что ничто уже не способно увеличить ее отвращение и гнев, но, как выяснилось, ошиблась. Этот тип еще пытался отпираться! На лице его не было раскаяния, лишь досада. И как только он может быть столь бесчувственным чудовищем?

— А вот я так не думаю, милый мой сын. Она показала нам фотографии.

О Боже! Ноэль пыталась выискать на лицах окружающих то же брезгливое негодование, что раздирало ее душу, но, казалось, происходящее всех лишь забавляло. Уму непостижимо! И сестра моя туда же, думала она, с ужасом глядя на глуповатую улыбочку Сары. Только Крис, стоящий подле Ноэль, похоже, разделял ее потрясение.

Виновник всей этой суматохи испытующе посмотрел на Сару. Та виновато кивнула. Тогда Филип еле заметно пожал плечами, губы его скривились в мимолетной, чуть виноватой усмешке, по-прежнему без намека на стыд или раскаяние.

— Я тут подумал, мы могли бы попозже просмотреть их все вместе, сынок.

Джордж Нейчел, высокий широкоплечий здоровяк, добродушно похлопал Филипа по плечу.

Для истерзанных нервов Ноэль это было уже чересчур. А ведь она всегда считала себя человеком свободомыслящим и непредубежденным. Шатаясь, точно пьяная, она бросилась в отель.

— Через мой труп! — донеслись до нее слова Филипа.

Сотрясаемая внутренней дрожью, Ноэль вошла в номер.

— Как же стойко ты все это переносишь!

Услышав слова сестры, Ноэль резко повернулась. С мокрого платья веером полетели брызги, так что Сара поспешно отпрянула в сторону. С губ несчастной сорвался горький смешок.

— Ты и в самом деле так думаешь?

— Ну да. — Гладкий лобик Сары перерезала морщинка недоумения. — Случись с моим платьем такое, я бы не перенесла.

— С платьем? — Ноэль ушам своим не верила. Она раздраженно сбросила с плеч намокшую куртку Филипа. — Да меня нисколько не волнует это чертово платье!

— Вот и правильно, — подхватила младшая сестра, не в силах, правда, удержаться от быстрого самодовольного взгляда на серебристое великолепие собственного наряда. — Мы тебе что-нибудь подыщем, не сомневайся. А что до волос — примешь быстренько душ, и все дела.

Она деликатно старалась не смотреть на грязные разводы на щеках Ноэль.

— Я не останусь на вечер, — сказала та. У Сары вытянулось лицо от огорчения.

— Как? Ты же это не всерьез? Сегодня моя помолвка, это мой праздник. Как же без тебя?..

Чашка чаю! — воскликнула она с таким видом, будто ее озарило. — Чашка чаю — это то, что тебе сейчас надо!

О, если бы ее и впрямь могло исцелить такое простое средство! Ноэль тихо вздохнула.

— Я не в праздничном настроении, — возразила она, собирая все силы, чтобы не разжалобиться, глядя на страдальческое выражение лица сестры.

— Но… но не можешь же ты просто взять и уехать! — Тут в дверь негромко постучали. — Фил! — облегченно выдохнула Сара, увидев, кто появился на пороге. — Скажи Ноэль, что она должна остаться.

— Ноэль, ты должна остаться.

— Ты закапаешь весь… ковер.

Голос Ноэль прерывался от враждебности.

— Не сильнее, чем ты, — возразил Филип, выразительно глядя на расползающееся по дорогому ковру мокрое пятно у нее под ногами.

Ноэль поняла, что вот-вот заплачет, и поспешно отвернулась, шмыгнув носом.

— Где Бетси? Я хочу к ней! — потребовала она дрожащим голосом.

— О ней позаботятся, — спокойно сказал Филип. — Бедняжка утомилась, теперь будет спать всю ночь.

— Думаешь, я тебе хоть в чем-то поверю на слово?

Ноэль наконец оторвала взгляд от пола. Глаза ее метали молнии.

Лицо Филипа сделалось жестче.

— Если хотите, я схожу проверю, как она там, — торопливо предложила Сара.

Она знала, что спасается бегством, но просто не представляла, как обращаться с Ноэль, когда на сестру нашел такой стих. Удушливую предгрозовую атмосферу минувшего вечера — и ту было куда легче вынести, чем нарастающее напряжение в этой комнате.

Филип не стал дожидаться, пока она выйдет. Подумать только, больше тридцати лет ждать женщину, которой захочешь сказать о любви, но именно она глядит на тебя, как на мокрицу какую-то. Везет как утопленнику!

— Неужели ты все дуешься из-за того, что произошло на реке?

Его утомленный тон стал последней каплей, переполнившей чашу ее терпения. Ноэль отреагировала, как бык на красную тряпку.

— И ты еще спрашиваешь! После того что я слышала и видела у входа в отель?

— Ах это. — Филип переступил с ноги на ногу. — Ну да, согласен, вышло неловко. Но, в общем-то, пустяки. Всякий поступил бы так на моем месте.

Только если бы этот «всякий» был таким же гнусным животным!

— Неловко? — недоверчиво переспросила она. — Неловко?! — Голос Ноэль звенел от гнева. Непонимающе хмурясь, Филип взирал, как яростно вздымается полуприкрытая грудь негодующей красавицы. — По-твоему, это неловко — похитить… Господи, Филип, да она же не старше Сары!

Ноэль задыхалась от отвращения и злости.

— Правильно ли я понимаю: ты считаешь, будто я похитил у Жанетт сердце? — Похоже, эта мысль позабавила Филипа. — И все твое праведное негодование направлено лишь на защиту ее поруганной невинности? — сухо поинтересовался он. — Ты совершенно уверена, что зеленоглазое чудовище тут ни при чем?

Ноэль раздраженно топнула ногой. Ну до чего же похоже на Филипа — так извратить ситуацию, что оправдываться приходится ей!

В глазах Филипа угас насмешливый огонек. Он протянул обе руки Ноэль, и сердце ее едва не разорвалось от мучительной борьбы. Так хотелось протянуть руки ему навстречу, но она справилась с собой…

Филип принял ее отказ, небрежно пожав плечами. Однако этому жесту противоречило разочарование в глазах.

— Ноэль, честное слово, это дитя видит во мне героя, испытывает ко мне что-то вроде благодарности, понимаешь? Знала бы ты, до чего это неудобно! — добавил он прочувствованно.

У Ноэль даже дыхание перехватило.

— Что-то вроде благодарности! Так вот что положено испытывать тем счастливицам, с которыми ваше величество изволило переспать!

Не знай она доподлинно, с каким двуличным и лживым типом имеет дело, непременно купилась бы на недоуменное выражение лица Филипа. Однако теперь она ответила на это недоумение лишь презрительной гримасой. Через несколько секунд лицо ее собеседника осветилось озарением — и, что самое удивительное, весельем.

— Твоя вера в меня просто трогательна, ангел мой, — простонал он. — Нет, Криса я еще могу понять, он мой брат и полный идиот, но ты-то…

Ноэль поймала себя на том, что невольно начинает поддаваться. Ее глубокая внутренняя убежденность в своей правоте начала таять Сердито тряхнув головой, молодая женщина прогнала наваждение.

— А как насчет фотографий? — всхлипнула она, но попыталась выдать этот всхлип за язвительное фырканье.

На добрых десять секунд Филип превратился в соляной столп. Наконец-то до него целиком и полностью дошел весь смысл ее слов.

— Фотографии! Ты решила, что это фотографии нас с…

Не в силах продолжать, он разразился неудержимым хохотом. Плечи его заходили ходуном, по щекам поползли слезы.

Ноэль окончательно растерялась. Либо этот человек — первоклассный актер, либо она все поняла не так.

— Если это не…

— Порнофотографии меня и… О Боже, Ноэль, ты меня шокируешь!

Однако вид у него был вовсе не шокированный, а веселый и почему-то необычайно самодовольный.

— Ну ладно, ладно, — поспешно сказала Ноэль, пока Филип не начал смеяться снова. — Видишь ли, я просто не представляю, о каких еще фотографиях могла идти речь. И коли уж все действительно столь невинно, чего ты так боишься, что об этом кто-нибудь узнает?

— Потому что я действительно не хочу об этом говорить, — уклончиво ответил он.

— Подумайте, как удобно! — язвительно воскликнула Ноэль.

— Тебе холодно, — как ни в чем не бывало сменил тему Филип, заметив, что Ноэль бьет крупная дрожь. — Почему бы тебе не снять мокрую одежду перед тем, как я попытаюсь себя обелить?