Он попытался ее поцеловать, но Эмили решительно отстранилась.

— Мы едва знакомы. Ты не можешь испытывать ко мне сильные чувства.

— Знаю, все знаю! Но я чувствую это!

Ее сопротивление было сломлено стремительным и жарким поцелуем, который мгновенно растопил холодок недоверия, закравшийся в ее душу. Манфредо шептал, что не даст ее в обиду, что защитит и поможет, если настанут тяжелые времена, что преклоняется перед ее принципами, что она умна, красива, сексуальна… Слова обволакивали Эмили сладкой пеленой, разрушая внутренние запреты, потому что о Манфредо она думала то же самое.

— Я хочу тебя… Хочу прикасаться к твоей коже, чувствовать ее вкус, вдыхать твой запах…

Манфредо медленно снял с нее одежду. Покрывая поцелуями каждый дюйм ее трепещущего тела, он спускался все ниже и ниже, наслаждаясь томными стонами, которые срывались с полураскрытых губ Эмили. Выкрикивая его имя, она прижималась к Манфредо все сильнее, сгорая от нетерпения заняться с ним любовью.

Но…

Было лишь одно «но»…

Доводя ее до исступления, Манфредо так и не сказал заветное «люблю»…

Значит, для него это не так важно, подумала Эмили. Он меня не любит, и наша близость будет лишь мимолетным развлечением.

Горько всхлипнув, она изо всех сил уперлась кулачками в его грудь.

— Хватит! Прекрати! — кричала Эмили, пытаясь высвободиться из-под его разгоряченного сильного тела.

— Да что же это такое?!! — взорвался Манфредо, встряхнув ее за плечи. — Ты не понимаешь? Я же хочу тебя!

— И я тоже! Но этого не достаточно! — прорыдала Эмили. — Пусти! Сожалею, что не успела остановить тебя раньше…

— Да послушай же!

— Нет, это ты послушай…

— Дай мне закончить! Я хочу сказать, что…

— Ты не имеешь права меня принуждать! — перебила Эмили. Собрав в кулак всю свою решимость, она отчаялась сделать признание: — Я… люблю тебя, Манфредо. Но внебрачный секс для меня — табу.

— Да я и не надеялся, что до этого дойдет, — усмехнулся он, обнимая плачущую Эмили. — На какое-то время я просто потерял над собой контроль… Мне никогда не было так хорошо, поверь. Что ж, прости. Я не хотел причинять тебе боль…

— Нет, объясни, за кого ты меня принимаешь! Кто я тебе? Флирт и секс с кем попало — не моя стихия, — краснея, выпалила она.

— И не моя! — откликнулся Манфредо. — Ты первая женщина, к которой я испытываю столь сильные чувства. Меня самого пугает все, что между нами происходит. Мы едва знакомы, но понимаем друг друга с полуслова. Проведя вместе не так уж много времени, мы стали очень близки, близки настолько, что… В общем, веришь ты или нет, но со мной такого еще не было.

Эмили улыбнулась и призналась:

— Со мной тоже.

— Ты для меня как наркотик, — продолжал Манфредо, лаская взглядом ее лицо. — Я никогда таких не встречал…

— Каких?

— Честных, преданных, умных, красивых… В последние дни я вновь почувствовал вкус к жизни, и все это благодаря тебе. До встречи с тобой, Эмили, я, как отшельник, старался замкнуться в своем горе. Сначала ты меня развеселила, я впервые за много лет почувствовал себя отдохнувшим и счастливым. Потом…

— Что потом?

— Потом я понял, что между нами происходит нечто особенное, — осторожно подбирая слова, объяснил Манфредо. — Дни, что мы провели вместе, навсегда останутся со мной. И я готов отдать все на свете, лишь бы они никогда не кончались…

Эмили всхлипнула и закрыла глаза, понимая, что Манфредо испытывает к ней только влечение, но никак не любовь.

— Поедем со мной в Венецию, — попросил он, осыпая ее лицо поцелуями. — Я представлю тебя обществу. В качестве своей невесты…

Не веря своим ушам, Эмили буквально онемела от неожиданности. Она ждала чего угодно, но только не этого.

— Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Ты согласна, Эмили?

Она продолжала молчать, пристально изучая его серьезное лицо.

— Ответь же! Не томи, мне надо знать прямо сейчас! Или, — угрожающе предупредил Манфредо, придвигаясь ближе, — я устрою тебе такой сексуальный террор, что ты сойдешь с ума от страсти, и тогда я заставлю тебя сказать «да»!

— Но почему я?..

— Тебе интересно, почему я выбрал именно тебя? — терпеливо спросил Манфредо, привлекая Эмили к своей груди. — Да потому что я от тебя без ума! Просыпаюсь утром и улыбаюсь от счастья, зная, что весь день мы проведем вместе. Да ты сама все видишь! Я не могу не общаться с тобой, не могу не касаться тебя, не обнимать…

— А я думала, ты со всеми такой…

— Не со всеми. Лишь с тобой я хочу проводить все свое время. Только на тебе хочу жениться, и это не сиюминутное решение, поверь. Я много думал о нашем будущем и жду не дождусь, когда у нас появятся дети…

— Дети… — эхом отозвалась Эмили.

Она представила, как держит на руках крохотного ребеночка, а Манфредо стоит рядом и смотрит на него с восхищением. Они будут жить в Венеции, в его палаццо, куда через увитые плющом распахнутые окна вливаются протяжные песни гондольеров…

— Эмили! — вернул ее к реальности резкий окрик Манфредо. — У тебя на ответ осталось тридцать секунд. Итак, да или нет?

— Дай же мне подумать! — взмолилась она.

— Не дам! Как тебе меня не жалко! Посмотри, что ты со мной делаешь! Думай сердцем, а не головой…

Растерянно собираясь с мыслями, Эмили пыталась найти решение. Взвесив все «за» и «против», она подумала, что риск не так уж велик. По крайней мере, ее не выдают замуж силой. Она любит Манфредо, и Манфредо любит ее. А если родятся дети, то она станет счастливейшей женщиной на свете.

— Выходи за меня, — шептал Манфредо, обнимая Эмили все крепче. — Будь моей женой. Матерью моего ребенка…

Это решило все. Эмили приподняла голову и улыбнулась ему в ответ.

— Да, — тихо сказала она, — я согласна.

Для перелета в Венецию Эмили надела одну из обновок: простого покроя, но элегантное платье соблазнительно обтягивало ее роскошную фигуру, выгодно подчеркивая стройность длинных ног своим легкомысленно развевающимся подолом. Изящное кольцо с огромным до неприличия бриллиантом могло бы отлично гармонировать по цвету с ее голубым нарядом, если бы Манфредо не посоветовал припрятать платинового красавца до лучших времен.

Здраво рассудив, что покупка умопомрачительного кольца, которое было явно не по карману бывшей соискательнице вакансии санитарки, мгновенно привлечет внимание надоедливых папарацци, Манфредо предложил Эмили не надевать его, пока они не окажутся в полной безопасности. Было решено запереть кричаще дорогую драгоценность во внутренний кармашек ее сумки, что не мешало Эмили изредка любоваться кольцом на всем протяжении полета.

Посетив несколько модных лондонских салонов, Эмили почувствовала себя настоящей леди. Пока стилисты и парикмахеры колдовали над ее внешностью, Манфредо готовил их совместный отъезд. Смутные сомнения относительно серьезности его намерений, терзавшие Эмили, с каждым часом становились все более призрачными.

— На-ка! — проворковал Манфредо, обмакнув в сливки большую клубничину, которая мигом отправилась в рот Эмили. — У нас всего три недели, чтобы как следует подготовиться к венчанию. Давай определимся с гостями…

Она чуть не подавилась.

— Да ты что! Нельзя жениться так скоро! Это безумие. Мы только начинаем друг друга узнавать, Манфредо. Нет-нет, не перебивай, — попросила она, видя, что тот уже приготовился к контратаке, — позволь мне высказаться. К браку нельзя относиться легкомысленно, мы ведь женимся навсегда. Вот через полгода будет вполне естественно…

— Полгода??! И это, как ты выразилась, «естественно»?!

Манфредо кипел от негодования. А он не привык, чтобы ему перечили, отметила наблюдательная Эмили.

— Брак — это навсегда, Манфредо. Будет ужасно, если мы когда-нибудь поймем, что совершили ошибку. Так что поженимся через полгода и ни месяцем раньше…

— Ну давай-давай… Только к тому времени ты получишь в мужья безнадежного импотента с психопатическими наклонностями! Я же нормальный мужчина, Эмили! Неужели ты не видишь, что я еле сдерживаюсь?