Испытывая невероятное чувство неловкости, Линда открыла верхний левый ящик, извлекла из него ключ от подвала и спрятала его в складках юбки. Еще несколько минут — и она уже была в архиве, не забыв тщательно запереть за собой дверь.

Сбежав по ступенькам, Линда направилась прямо к дубовому шкафчику и через минуту уже держала в руках черную с золотом лакированную шкатулку. Вставляя в нее ключ деда, она боялась, что тот не подойдет, однако ключ повернулся без труда, и шкатулка открылась. Линда застыла в нерешительности, чувствуя себя настоящей преступницей. Она живо представила себе, как возмутился бы Кэл, узнав, что она сейчас делает.

Но ведь она тоже член семьи, лихорадочно оправдывалась про себя Линда. В конце концов она приходится троюродной сестрой владельцу замка. И стоило ли ехать в такую даль, чтобы в последний момент отступить?

Стиснув зубы, Линда подняла крышку.

В шкатулке оказалось около десятка различных документов: одни были написаны на пергаменте, другие — на мелованной бумаге. Некоторые были запечатаны красной сургучной печатью с гербом Лорриморов. Линде пришлось повозиться, но в конце концов она все же отыскала завещание. Оно было составлено сразу после рождения ее деда и было очень простым. Согласно этому документу замок Лорримор и прилегающие к нему земли отходили к Генри Джеймсу Роберту, единственному сыну Джона Дэвида Джошуа и Абигайль Айсис…

Здесь же оказалось и второе завещание, составленное после предполагаемой смерти Генри.

В нем все предыдущие завещания объявлялись недействительными, а имение и титул полностью отходили к Элберту Уильяму Джейкобу.

Вот и все, подумала Линда. Даже если бы дед опротестовал завещание со ссылкой на семейные традиции и юридическую практику, вряд ли ему удалось бы чего-либо добиться. Все дело в конечном итоге упиралось в элементарную справедливость. Генри имел моральное право на владение Лорримором, однако его младший брат предпочел это проигнорировать.

Интересно, знал ли Кэл о том, что произошло? Судя по его поведению, он был твердо уверен, что его двоюродный дед погиб на войне. И, слава богу, иначе он бы уже давно заподозрил, кто такая Линда Саммнер, — ведь она столько раз по-глупому выдавала себя. Что ж, решила Линда, она позаботится о том, чтобы Кэл никогда не узнал правды. Он был хозяином замка и поместья, которые холил и любил. Кроме того, Кэл был честным и порядочным человеком, и Линде вовсе не хотелось бросить тень на доброе имя Лорриморов. К тому же она не хотела ставить под сомнение право Кэла на владение титулом.

Аккуратно уложив документы в шкатулку в том порядке, в каком они там лежали прежде, девушка повернула ключ и поставила шкатулку на место. Бросив взгляд на часы, она с ужасом обнаружила, что время пролетело незаметно. Кэл должен был вернуться с минуты на минуту.

Хан, поджидавший ее у лестницы, побежал вслед за Линдой наверх. Девушка поспешно заперла дверь и помчалась в кабинет Кэла, чтобы вернуть ключ на место. Еще немного — и все будет в порядке, с надеждой думала она.

В кабинете она слишком торопилась и поэтому захлопнула ящик с неожиданным грохотом, от которого вздрогнула сама. Закусив губу, девушка подошла к двери и открыла ее.

На пороге стоял Кэл. Его лицо казалось высеченным из камня, а серые глаза смотрели холодно и сурово.

— Нашла то, что искала? — вкрадчиво спросил он.

— Я… я ничего не искала, — пролепетала Линда.

— После того, как я поймал тебя с поличным…

— С пустыми руками. — В доказательство Линда протянула обе руки ладонями вверх.

Хан внимательно следил за ними своими блестящими умными глазами.

— Стало быть, не нашла того, что искала?

— Повторяю — я ничего не искала.

— Тогда что ты делала в моем кабинете?

— Просто зашла посмотреть, не вернулся ли ты.

— Ты что, за дурака меня держишь? — мрачно рассмеялся Кэл. — Ты шарила в моих ящиках, и я желаю знать, зачем.

Линда лихорадочно соображала. Если сейчас же не найти правдоподобного объяснения, то Кэл может быстро докопаться до истины. И тут ее осенило.

— Ну, хорошо, — вздохнула она. — Я искала кассету.

Кэл был ошеломлен. Такого ответа он явно не ожидал.

— Ты меня осуждаешь? — Линда продолжала атаку. Кэл лишь стиснул зубы, и она поспешно добавила. — В обычной ситуации я и помыслить не могла о том, чтобы опуститься до такого…

— Значит, ты признаешь, что это низко?

— Да. Но раз уж мы заговорили о низости… — Линда с удовлетворением заметила, как щеки Кэла залила краска, и решила идти до конца. — Мне самой это неприятно, но в сложившихся обстоятельствах мой поступок имеет оправдание.

Кэл молчал, казалось, целую вечность. Наконец он произнес:

— Что ж, согласимся на том, что на войне и в любви все средства хороши, и забудем об этом. А теперь, может, продолжим прогулку?

— Да. — Голос Линды понизился до едва слышного шепота.

— Мир? — Кэл протянул руку, и Линда, не в силах сказать ни слова от охватившего ее облегчения, вложила в нее свою.

Серые глаза улыбнулись, заглянув в зеленые. Кэл поднес ее руку к губам и поцеловал в ладонь, затем, отступив в сторону, пропустил Линду в холл. Та прошла мимо, изо всех сил стараясь не выдать своего волнения. Хан, повинуясь знаку хозяина, исчез в направлении комнат для слуг.

— Миссис Мэйтклифф его ужасно балует, — весело заметил Кэл. — После обеда они каждый день вместе пьют чай с бисквитами.

— А я и не знала, что Мэйтклифф женат.

— Он и не женат. Мэри — его мать. Ей девяносто семь лет, но она еще бодра и в здравом уме.

Когда они вышли во двор, Кэл предложил:

— Пойдем пройдемся вдоль реки. Там немного прохладнее.

День был по-прежнему жаркий и солнечный. Летнее небо отражалось во рву пятном ляпис-лазури. Серые стены замка нежились в солнечных лучах, а вдоль тропинки, клонясь под тяжестью семян, росли густые летние травы. У реки дул легкий ветерок, прогоняя жару. Место для прогулки было идеальным. Однако Линда этого почти не замечала. Главное — они с Кэлом снова помирились, и даже если бы вдруг хлынул проливной дождь, день все равно казался бы ей чудесным.

В мирном молчании они прошли около мили, и тут тропа, отклонившись от реки, стала уходить в парк.

— Не хочешь отдохнуть? — предложил Кэл, когда они добрались до уединенной полянки в глубине парка.

Линда кивнула, тогда Кэл взял ее за руку и потянул за собой на траву. Вытянувшись в полный рост и скрестив ноги, Линда с наслаждением вдыхала упоительные ароматы лета. Легкий ветерок играл листвой и освежал разгоряченные щеки девушки. Невдалеке высились стены замка — гордого и неприступного, словно заколдованная цитадель из сказки.

Где-то над головой, возвращая ее в современность, раздался гул самолета, и, подняв глаза, Линда увидела в голубом небе проблеск серебряного крыла. Солнце ударило в глаза, и она невольно зажмурилась.

Блаженное тепло летнего дня клонило в сон, к тому же сказывались напряжение и усталость после бессонной ночи. Линда медленно погрузилась в дремоту, вскоре перешедшую в глубокий сон. Ей снилось, что она в Лорриморе, в спальне Кэла. Он целовал ее. Сон был настолько блаженно счастливым, что она закинула руки ему на шею и ответила на его поцелуй.

Через мгновение он сделал попытку отодвинуться, но, Линда крепче прижалась к нему и сама нашла его губы. И была вознаграждена восхитительным страстным поцелуем.

Находясь во власти сладкого эротического сна, Линда пылко отозвалась на прикосновение рук Кэла к своей груди. Она просто купалась в ласках этого сильного, умелого мужчины.

Он был ее любимым, ее второй половинкой, только с ним она чувствовала себя цельной, и, ощутив на себе тяжесть его тела, Линда восторженно отдалась сладостным ощущениям, которые все нарастали, приближая к полному экстазу. Наконец перед глазами Линды словно взорвались мириады танцующих звезд, осветив бархатную тьму ее сна.

И только когда кульминация была позади, Линда запоздало поняла, что она не в постели и это вовсе не сон.