Жюли дрогнула. Какие-то глубинные надежды, которые, как ей казалось, были мертвы и похоронены, вдруг подняли голову и восстали из могилы. Она всегда хотела от него только одного, но любовь по просьбам не выдается.

— Жюли! — не унимался он. — Чем я могу тебя порадовать?

Ее руки легли на лацканы его смокинга, вызвав у него мгновенную дрожь чисто мужского предвкушения. Она медленно склонилась к нему, дразня его манящей близостью своих губ.

Опуская ресницы, она прошептала свою просьбу — одно-единственное слово:

— Верь!

Ее теплое дыхание еще витало между ними, когда его губы коснулись ее губ, и слово, сказанное так тихо, что он решил — должно быть, оно ему почудилось, затерялось в реальности поцелуя, сладкого и горячего, как только что собранный мед. Ах, губы у нее были спелые и влажные, когда надо — упругие, когда надо — податливые. Он накрыл ее рот своим и медленно обвел языком ее губы. Какие они налитые, какие гладкие, и — о чудо из чудес — они приоткрылись, впуская его.

От этого Эрик мгновенно пришел в себя, и как раз вовремя. Он закончил поцелуй, благопристойно поджав губы. Что это с ним? У него нет никакого права на настоящий обручальный поцелуй. Слава Богу, он успел опомниться прежде, чем его совсем занесло.

Он отступил на шаг. Аплодисменты, раздавшиеся при начале поцелуя, переросли в громовую овацию, наполнив просторный зал от стены до стены и отдаваясь от потолка.

Все кончено. Толпа поверила. Дело сделано.

Эрик положил руку на плечи Жюли и повел ее через одну из каменных арок прочь из бального зала.

В открытую дверь врывался холодный ветерок, шелестя под каменными сводами коридора. Видимо, охрана не посрамила своей репутации. За ними никто не вышел.

Едва они ушли со сцены, Эрик снял руку с плеча Жюли.

— По-моему, все прошло даже лучше, чем можно было надеяться, — сказал он ровным голосом.

Жюли закатила глаза, но воздержалась от комментариев. Первый поцелуй Эрика страшно разочаровал ее. Наверное, она сама виновата — столько лет мечтала об этом. И все-таки, даже при столь странных обстоятельствах, не обязательно было целовать ее вот так, через силу.

Эрик покосился на нее.

— Извини за поцелуй. Я сожалею.

— Да уж, — буркнула Жюли, спасая свое раненое самолюбие.

— Получилось… неловко, — кивнул он. Вероятно, согласившись изображать его невесту, Жюли не ожидала, что ее принудят к физическим контактам с ним.

— Забудем об этом, — сказала она.

Ей легко говорить. А он все еще боролся с желанием прижать ее к ближайшей стене и продолжить поцелуй прямо с того места, где они остановились.

Чтобы отвлечься, он стал перебирать в уме причины, заставившие его выбрать своей партнершей именно ее. Факт его физического влечения к ней в этом списке не значился.

Незачем чувствовать себя виноватым, что втянул ее в эту историю. Жюли — взрослая, самостоятельная женщина и вполне способна сама принимать решения. Она согласилась участвовать в его плане абсолютно добровольно, по каким-то своим причинам. Можно предположить, что преданность королю повлияла на ее решение не меньше, чем на его решение остановить на ней свой выбор.

Поднявшись по лестнице, он повел ее по коридору, тщательно сохраняя дистанцию.

— Нужно обсудить еще много деталей, — сказал Эрик.

— Детали подождут. Я ложусь спать.

Жюли открыла дверь в спальню, через которую нужно было пройти, чтобы попасть в ее башенную комнатку.

На кровати были беспорядочно разбросаны предметы мужской одежды.

Эрик недоверчиво воззрился на Жюли.

— Почему-то мне казалось, что ты не замужем и ни с кем не состоишь в связи.

— Так и есть!

— Тогда чья же это одежда?

— Я как раз хотела спросить об этом у вас.

Они вошли в комнату. Эрик заметил в углу чемодан. Рассмотрев его, он выругался.

— Это вещи Уита, — сказал он.

Жюли нахмурилась.

— Но король говорил мне, что он отправил принца Уита домой, на остров Андерс.

— Видно, мой братец не устоял перед искушением завернуть сюда по дороге.

— Да, он не из тех, кто пропустит славную вечеринку.

Эрик принялся запихивать одежду в чемодан.

— Должно быть, он приехал, пока мы были в саду. Он наверняка слышал объявление.

Можно было не продолжать — Жюли уже поняла, что его тревожит: купился ли его брат на их выдумку. Она и сама забеспокоилась. Если Уит что-то заподозрит и расскажет королю…

— Что вы делаете? — спросила она, видя, что Эрик захлопнул чемодан.

Он посмотрел на нее так, как смотрят на людей, утверждающих, будто они встретили НЛО.

— Какой это жених позволит своей невесте ночевать в одних апартаментах с другим мужчиной?

Тут он прав, ничего не скажешь.

— Как удачно, что я велела приготовить для вас те, другие две спальни, — вспомнила Жюли. — Вы с Уитом можете их поделить.

Он снова подарил ее мрачным взглядом.

— Пусть Уит забирает обе.

— Почему?

Эрик попытался помягче сформулировать свою мысль:

— Жюли, мой брат довольно хорошо меня знает. Достаточно хорошо, чтобы догадаться, где я стал бы ночевать, будь у меня настоящая невеста.

Жюли так и ахнула от этого интимного замечания.

От Эрика не ускользнула ее реакция.

— Само собой, я буду спать здесь, внизу, в этой постели, — сказал он, желая ее успокоить.

— Главное — мы оба будем за одной и той же запертой дверью, а воображение Уита дорисует остальное.

Жюли вся вздрогнула от очередного удара по самолюбию. Как видно, принц ни капельки не боится, что ее близкое присутствие окажется для него искушением.

С чемоданом в руке Эрик отправился меняться комнатами. У двери он задержался и, оглянувшись, увидел ее несчастное лицо.

— Поднимайся в свою башню, принцесса, — тихо сказал он. — Там ты будешь в безопасности, обещаю.

Через арку в углу комнаты Жюли вышла на каменную винтовую лестницу. Комната наверху весь прошедший год принадлежала ей. Изогнутые стены образовывали идеально ровный круг.

Окна, также изогнутые, выходили на все стороны, открывая вид на городок, на парк вокруг замка и, конечно, на океан. Комната располагалась на самом верху башни. Жюли выбрала ее потому, что она была не похожа на другие помещения, потому что она была романтична и, конечно, потому что когда-то она принадлежала Эрику.

Жюли смотрела в окно своей светелки и думала о том, что сказал Эрик. Он человек слова и наверняка сдержит обещание. И все же — есть ли в целом свете такое место, где она будет в безопасности от Эрика Андерса?

Жюли проснулась на рассвете. Она натянула футболку и шорты и тихонько спустилась по винтовой лестнице. К своему удивлению, она увидела, что постель Эрика пуста и аккуратно застелена. Может быть, он все-таки передумал и не стал ночевать здесь?

Жюли направилась в ванную, потягиваясь на ходу, чтобы размять не совсем отдохнувшие мышцы. Умывшись, она окончательно проснулась. Почистила зубы и наскоро заплела косу.

Затем прошлепала босиком вниз по большой каменной лестнице, никого не встретив по дороге. Вот и хорошо. Еще слишком рано для завтрака, особенно наутро после бала. Наверное, все еще спят. А ей хотелось выбраться отсюда.

Жюли бесшумно выскользнула из замка через главный вход. В двух шагах от своей машины она сообразила, что забыла ключи. Не задумываясь, она зашагала по дороге, ведущей вниз, в Андерс-Пойнт. Было роскошное июньское утро, и проселочная дорога приятно холодила босые ноги. Жюли глубоко вдохнула свежий морской воздух. Слева, над скалами, и справа, в зарослях, порхали птицы. В этом мире царил порядок.

В мире, но не у нее в душе.

Она слыхала, что нужно опасаться своих желаний, потому что они могут исполниться несколько необычным образом. Что ж, ее давнишнее желание выйти замуж за принца Эрика обернулось куда как странно! Вчера вечером все пили за ее здоровье — здоровье невесты принца; но она-то понимала, что до свадьбы с ним ей так же далеко, как любой другой женщине планеты. И даже дальше.