– Ладно, хватит детство вспоминать. – Она засмеялась и расположилась поудобнее в кресле, закинув ногу на ногу. Эти ножки просто великолепны, подумал Брейди.

Он прикоснулся рукой к голове – прическу пора бы привести в порядок – и сел напротив. Брейди расследовал самое громкое убийство года. И поэтому заигрывания с Эрин Махони нужны ему меньше всего. На такие вещи у него просто нет времени. Эрин же, видимо, последние двадцать лет совершенствовала свои женские боевые качества и довела их до недосягаемых высот.

– Что хочет знать мэр? – спросил Брейди. Коротко, по делу и без лишних эмоций. – И как давно ты с ним работаешь?

– Он хочет знать, кто и почему убил Сандерсона. И работаю я с ним с четверти десятого утра – с тех пор, как он нанял мою фирму, чтобы помочь ему с прессой.

– Твою фирму? У тебя есть фирма?

– Не только ты дорос до ответственной работы, О'Киф. Я занимаюсь связями с общественностью. «Махони и Бриггс». Слышал о нас?

Связи с общественностью? Брейди непременно бы рассмеялся, если бы не взглянул на нее и не понял, что она говорит это совершенно серьезно. Он пожал плечами.

– Нет, извини.

Эрин тоже пожала плечами, ничуть не обидевшись.

– Фирма маленькая, но с хорошей репутацией.

– А чем занимаешься именно ты?

– Я консультант. Ко мне обращаются по разным вопросам. Самовыдвижение, продвижение товара, освещение в прессе…

– Ясно. Пиарщица. Выражение ее лица не изменилось.

– В данном случае моя задача – помешать прессе превратить картину убийства Сандерсона в непотребную оргию. – В ответ на его недоверчивый взгляд Эрин добавила: – Более, чем они это уже сделали. При этом я не собираюсь усложнять тебе жизнь.

Брейди рассмеялся.

– Когда-то давно, в нашем общем прошлом, ты только и делала, что старалась усложнить мою жизнь. Единственное, что изменилось, – теперь тебе за это платят. – Он откинулся на спинку кресла и скрестил руки. – Неплохая работа.

– Неплохая. И зарабатываю я тоже неплохо.

Она удобнее устроилась в кресле, и Брейди пришлось очень постараться, чтобы, не отводя взгляд, продолжать смотреть ей прямо в лицо.

– А так как зарабатываю я неплохо, то к работе отношусь весьма серьезно, – продолжала Эрин. – Мы с тобой будем на связи постоянно, и ты мне будешь сообщать все, что сможешь узнать, чтобы я готовила информацию для прессы. Все публичные заявления будут исходить от меня, никто другой не должен общаться с журналистами.

– Кто это сказал?

– Это я говорю. По просьбе мэра, разумеется.

– Хорошо, я согласую этот вопрос с начальством.

– Думаю, мэр уже договорился.

Брейди неслышно выругался. Его начальник, комиссар Дуглас, был назначен Хенли и в дальнейшем, после выборов, рассчитывал на его протекцию. К черту обоих! Речь идет о безопасности его расследования.

– Согласовывай со мной свои заявления. – Эрин снова положила ногу на ногу. – Если ты как следует подумаешь, то поймешь, что я облегчаю тебе жизнь. Тебе вообще не придется общаться с прессой – только со мной.

Брейди уставился на нее в изумлении. Она просто ненормальная, если думает, что может давать ему указания, как мальчишке.

Эрин было трудно смутить.

– Не мучайся, детектив. Уверена, мы отлично справимся.

– Мне нравится твой оптимизм. – Брейди решительно поднялся из кресла.

Впервые он почувствовал ее замешательство. Прекрасно. Надо запомнить, как это произошло, и повторить. Ему это понадобится.

– Подожди, мне надо почитать твои рапорты, – в голосе Эрин слышалась неуверенность.

– Пора домой, надо хоть немного поспать.

Брейди сложил папки по делу Сандерсона стопкой и убрал их в ящик, который запирался на ключ. Ключ он положил в нагрудный карман рубашки. Обходя кресло, где все еще сидела Эрин, Брейди сказал:

– Возможность провести ночь со мной в расчете, что я разговорюсь во сне, оставим на потом.

– Но…

– Спокойной ночи, мисс Махони. Скажи мистеру Хенли, что я передам для него рапорт через капитана, как только подготовлю все материалы. До этого, если у него есть вопросы по расследованию, пусть обращается к комиссару Дугласу.

Брейди решил, что в любом случае лучше общаться непосредственно с Хенли, а не с Эрин.

Рано или поздно, но конфликт между ними наступит, и скорее рано, чем поздно.

Она открыла рот, но он ее опередил.

– А что касается прессы, то не беспокойся – как правило, я никому ничего не сообщаю о ходе следствия. Никогда.

Уже по пути к выходу он с удивлением заметил, что Эрин не бежит следом – а ведь Хулиганка Махони никогда не сдавалась. Брейди обернулся и расплылся в улыбке. Разочарованной Эрин не выглядела. Она смотрела на ключи, висевшие на стене. Вот только что это за ключи, она не знала.

– Махони, – тихо позвал он. Эрин обернулась с невинным видом. Брейди похлопал по карману. – У меня – единственный экземпляр. Спокойной ночи.

С грустной улыбкой она попрощалась с ним.

Выходя из комнаты, Брейди ощущал на своей спине ее пристальный взгляд. Он даже покраснел, но, подходя к машине, понял, что улыбается.

Эрин Махони наблюдала за Брейди О'Кифом, когда тот переходил улицу перед зданием мэрии. Он выглядел хорошо. Просто прекрасно, отметила она с удовольствием, когда Брейди подошел ближе. Даже побрился.

До того как прийти в участок, Эрин и не подозревала о том, что там работает Брейди. Она вообще сто лет о нем не вспоминала. И это был приятный сюрприз, хотя, как показалось Эрин, Брейди не очень обрадовался их встрече.

Конечно, если вспомнить прошлое, у него были причины нервничать. В детстве Эрин слыла задирой. В ее семье было семеро детей, где она была третьей по старшинству. Никто особо за ней не следил, что ее всегда вполне устраивало. Несмотря на все это, Эрин умудрилась вырасти целеустремленным и ответственным человеком.

А ведь она могла бы и догадаться, что Брейди станет детективом. У него в семье мужчины традиционно были полицейскими: и отец, и дядька, и дед. Тут Эрин вспомнила о только что закончившейся встрече с мэром, на которой присутствовал и больной гриппом начальник отдела убийств. И он, и Хенли превозносили достоинства детектива О'Кифа – ведущего в отделе. Неплохо для столь молодого – всего лишь тридцатилетнего – полицейского.

Они также предупредили ее, что Брейди нелегко будет убедить принять их план. Эрин и сама уже пришла к такому выводу. Однако ситуация была как никогда сложной, и она просто обязана выполнить задание, чего бы то ни стоило.

Решив, что им с Брейди стоит пообщаться в неформальной обстановке, Эрин устроила ему засаду на ступенях здания мэрии.

Он проскочил перед разворачивающейся машиной и ловко проскользнул мимо такси. Хорошая реакция. Бывший худышка возмужал, улыбнувшись, подумала она. Глупо было бы отрицать, что Брейди ей нравился. И, возможно, взаимно. Раньше Эрин никогда не позволяла себе прибегать к интимным отношениям ради достижения цели. Секс и сексуальность – разные вещи. Первой она не пользовалась, но прекрасно осознавала, насколько эффективна вторая.

У женщин много способов, чтобы продвинуться по карьерной лестнице, и Эрин была твердо убеждена, что надо использовать все – на сто процентов.

Мэр просил, чего бы это ни стоило… и, глядя на приближающегося Брейди, она почувствовала, что четкая грань между сексуальностью и сексом становится практически неуловимой.

– Доброе утро.

Он не удивился, увидев Эрин.

– Здравствуй. Комментариев не будет.

– Мне нужно с тобой поговорить.

– Без комментариев.

Эрин обратила внимание, что его голос так же резок, как и вчера. Неужели Брейди всегда такой? Она одернула себя. Не расслабляться, это, черт побери, работа, а не развлечение.

– Ну ладно, я ведь не так ужасна, – ей очень хотелось его помучить. Хотя бы немного.

– Думаю, вам придется поохотиться на кого-нибудь другого, мисс Махони. – Брейди кивнул на прощание и поднялся на ступеньку выше.