Брейди выпрямился в своем кресле.

– Никогда больше – ни ты, ни Джина – не суйте свой нос в такие дела. Ясно?

Не стоило просить ее просто помочь. С Эрин никогда ничего не получается просто. Если Хэны не завозят эти порнофильмы откуда-нибудь из-за границы, то соваться к ним крайне опасно.

Они организованы не хуже коза ностры. Только вычислить их гораздо сложнее. Азиатская мафия очень сильна и очень жестока со своими врагами.

Эрин подняла руки вверх.

– Сдаюсь. Не ради этого я живу. Хотя Джине, похоже, понравилось.

Брейди сурово посмотрел на нее, и Эрин быстро затараторила:

– Все, все. Мы больше не лезем в дела крутых парней.

– Мы поняли друг друга?

– Да мне еще много надо успеть сделать для мэра.

– Кстати, что ты ему рассказала?

– Ничего. Он согласился, что утечка информации могла быть и из его круга. Больше всего его беспокоит избирательная кампания, но он не винит меня в провале пресс-конференции. В отличие от председателя его избиркома, который с удовольствием послал бы меня куда подальше.

– Ты говорила ему что-нибудь про видео?

Эрин покачала головой.

– Пока мы не знаем, из-за кого произошла утечка, думаю, не стоит рассказывать ему что-нибудь. И вряд ли подобная информация будет полезна мэру. Только ты узнай что-нибудь побыстрее. Потому что, хотя Гад и глуп, но он тоже обо всем этом думает и в конце концов что-нибудь на эту тему напишет, и тогда мое молчание будет выглядеть подозрительно.

– Да. – Брейди тяжело вздохнул. – Спасибо за помощь.

– Не за что.

Он оставил несколько банкнот на столе, и они направились к выходу. Эрин помахала на прощание рукой сидящим за стойкой.

– Как дальше будет идти твоя работа с мэром? – спросил Брейди.

– Ну, во-первых, больше никаких пресс-конференций. Пока у тебя не будет готова какая-нибудь новая информация.

– Они будут мусолить то, что уже знают.

Брейди открыл перед ней дверь.

– Как будто я этого не понимаю, – сказала Эрин, выходя на улицу. – Но встречаться с ними бесполезно. Я буду работать с Флетчером, ведущим предвыборную кампанию. Будем фокусировать внимание на действиях Хенли, а от Сандерсона попытаемся отречься. Наше официальное заявление звучит так: «У нас нет других комментариев, кроме того, что это дело – забота полиции, и мы не сомневаемся, что они хорошо выполнят свою работу».

– Хм, спасибо…

– Ты же сказал, что всегда справляешься.

– Да.

Брейди впервые отчетливо осознал, насколько рад, что она взяла на себя прессу. У него и без этого было проблем по горло. Его мысль шла одновременно в разных направлениях. Всю ночь ему предстоит выяснять подробности того, о чем сейчас рассказала Эрин. Брейди нутром чуял, что это правильное направление. Только вот чем кончится следствие? У него были нехорошие предчувствия.

Эрин протянула руку, останавливая такси.

– Я могу тебя подбросить. Моя машина припаркована чуть дальше.

– Э-э, спасибо… не надо, правда. – Ее улыбка впервые за вечер померкла.

Брейди нахмурился. Значит, она прекрасно чувствовала себя с ним на людях, но не вдвоем в машине? Боится, что он может воспользоваться ее слабостью? В ней еще надо найти слабость.

– Ты не хочешь поиграть сиреной и послушать, что говорят копы по рации?

Наконец к Эрин вернулось самообладание. Ее минутное замешательство заинтриговало Брейди, но ему больше нравилось, когда она не уступала ему в быстроте реакции.

– Ты умеешь устроить женщине приятный вечер, О'Киф. Но только научись вовремя останавливаться.

– Некоторым женщинам нравятся полицейские игрушки.

– Не мне. Кожаные ремни и серебряные браслеты можешь оставить себе.

– Ты задеваешь мои чувства.

– Не знала, что у тебя есть чувства.

– Теперь мы оба это знаем.

Они рассмеялись. После недолгого молчания Брейди сказал:

– Пойдем, моя машина там.

Эрин кивнула в знак согласия, и он помог ей сесть в совершенно обычную машину, без каких-либо знаков отличия.

– Ух ты, – воскликнула Эрин, с восторгом глядя на навороченную приборную панель, – крутые у тебя игрушки!

– Необходимы для работы. Куда тебя отвезти?

– Наверное, обратно в офис.

Брейди кивнул и повернул ключ зажигания. У них есть общая черта – они оба трудоголики. Это хорошо. Так же как и то, что он не узнает, где живет Эрин. Надо соблюдать дистанцию. Брейди твердил себе это всю дорогу до ее офиса.

– Почему ты до сих пор не женат? – спросила она после долгой паузы.

Брейди не спросил, откуда она об этом знает.

– Работа в полиции и семья – трудносовместимые вещи. – Брейди изо всех сил старался смотреть на дорогу, а не на длинные ноги пассажирки справа.

– Ты точно знаешь?

– Еще бы! Я видел, как жили мои родители, и наблюдал, что происходит в семьях друзей по работе. Я решил, что буду учиться на чужих ошибках.

– Цинично.

– Работа такая.

На это Эрин ничего не ответила. Брейди обещал себе не спрашивать о ней, но не удержался.

– А ты?

Она пожала плечами.

– Я очень много времени провожу на работе. На личную жизнь времени просто не остается. – И с легкой иронией в голосе добавила: – К тому же большинство мужчин, с которыми я встречалась, – идиоты.

– Значит, вопрос лишь в том, когда появится стоящий мужчина? Или все-таки бизнес для тебя на первом месте?

– Когда-нибудь я все расставлю по местам. Не хочу, чтобы работа была главным в моей жизни. Если все, что у тебя есть, – только карьера, то чему ты можешь радоваться?

– Воспоминаниям о достижениях в работе и тому, как много ты сделал для людей, – легко ответил Брейди.

– Этого не хватит, чтобы согреть ноги холодным зимним вечером. – Ее взгляд погрустнел.

– Ну, для этого есть собаки.

– У тебя есть собака?

В ее голосе звучало легкое удивление. Значит, она тоже мечтает о собаке. Глупо. У Брейди не было собаки.

– Я сам не каждый день успеваю поужинать и выйти прогуляться на улицу. Я говорю о том, что будет после отставки.

– Ты можешь себе представить день, – Эрин скрестила руки на груди, – когда тебе нечего будет делать, только выгуливать собаку?

Брейди слишком разоткровенничался. Как легко ей удается читать его мысли!

– Нет, – сказал он честно.

Брейди притормозил у офисного здания.

– Симпатичные офисы. – Ему очень хотелось сменить тему. Или сбежать.

– Да, – ответила Эрин. – Это все Джина. Ты же знаешь, как важно место, где работаешь.

– Давно вы здесь?

– Два года. Дела идут нормально.

– Но контракт с мэром для вас весьма лакомый кусок, не так ли?

– Совершенно верно, – она посмотрела ему прямо в глаза, – так что иди и поймай убийцу – для меня. Тебе это тоже зачтется.

– Это моя работа, – кивнул Брейди.

Точно так же он мог сказать: «Это моя жизнь», – и был бы абсолютно прав.

Эрин вышла из машины и, внезапно наклонившись, сказала ему очень серьезно:

– Этого недостаточно, Брейди. Ты не можешь быть только копом, даже самым лучшим. Должно быть что-то еще. – Она выпрямилась и захлопнула дверцу.

– Видела сегодняшние заголовки в газетах? – Джина опустила толстую пачку газет на рабочий стол Эрин. – «Сандерсон продает секс на стороне»! – Она недовольно фыркнула. – Написали бы лучше: «Секс продает газеты», лицемеры.

Эрин нахмурилась. После ужина с Брейди прошло три дня. Газеты только о том и писали, что Сандерсон связан с порноиндустрией. Гад не терял времени даром. С Брейди Эрин больше не встречалась, но часто видела его в новостях: с тех пор как мэр и его представители отказались комментировать это дело, детектив стал предметом охоты журналистов, где бы он ни появился.

Но у самой Эрин работы не становилось меньше: продолжительные встречи с Флетчером, длительные переговоры по телефону, написание релизов и текстов радиовыступлений. При этом надо было осторожно избегать напоминаний о том, какую помощь оказывал мэру Морт Сандерсон.