— Это хорошо, очень хорошо. Я размышлял о падении империи…

— И решили поговорить об этом со мной прямо сейчас?

— Мне нужно немного отвлечься от произошедшего, а небольшой разговор или дискуссия на, так скажем, отдаленную тему, помог бы собраться с мыслями.

— И что же вас заинтересовало в истории?

— Арминий Германец. Вам знаком этот персонаж?

— Битва в Тевтобургском лесу, не так ли? Восстание германцев против римлян.

— Я хотел понять причины падения Рима, а заодно решить, чем является для нас, современников, этот момент в истории. Чем для нашего поколения является Арминий Германец, то есть, собственно, Герман Херуск. Он ни то ни се. Сразу не поймешь. Такой же дикарь, как и все они, или же нечто большее для истории. Я изучал труды римского историка Тацита, и его «Германию». Попадались мне и труды немецкого историка Теодора о истории Рима. Германские племена были разделены в то время на два племенных союза. Во главе одного из них стоял Арминий, во главе другого — его тесть Марбод — король маркоманнов, союзник римлян. Достиг ли Герман Херуск чего-нибудь в действительности? Победа принесла ему чертовски мало. Через каких-нибудь два года римляне снова стояли на Рейне. В общем, это была колониальная война, своего рода боксерский поединок, с которым римляне быстро справились. Арминия, побежденного римлянами, убили его же соотечественники — его тесть смотрел из императорской ложи, как жену и сына Арминия римляне вели за триумфальной колесницей.

— Битва.

— Да, действительно, битва. Битва в тевтобургском лесу. Три легиона. Один легион — это около шести тысяч человек; с обозом и прочим — от десяти до двадцати тысяч. Болота, леса. Лагерь из повозок, клубящийся туман. Германцы больше всего ненавидели римских юристов. Они изобретали для них изощренные пытки. По словам немецкого историка Зеека Отто, исследовавшего Историю гибели античного мира, германцы считали, что публичное право посягает на индивидуальную честь. Они не хотели никакого права. Это было главной причиной восстания. Арминий Германец. Рассудок дикаря, но он был хитер. Он организовал многое, восстав против Рима и изгнав римлян из Германии. Впустую. Верил ли он что сможет освободиться от власти всемогущего Рима? В те времена национализм имел еще, так сказать, свое оправдание. Эти варвары совершили ошибку, восстав, без всякой надежды на успех, против поработителей, обладавших блестяще организованными и превосходящими силами. Сколько ни побеждал Герман, а в конце концов толку от этих побед действительно никакого не вышло. Такие вещи никогда не кончаются добром. Но то, что в конце концов дело приняло скверный оборот, еще ничего не доказывает. Один взывает: «Что потом?» — «Кто прав?» — другого зов. И этим отличается свободный от раба.

— Вы считает, что восстание Арминия положило начало падению?

— Верно. Только через это восстание, пусть даже с риском позднейших поражений, германцы осознали себя, выкристаллизовались, ощутили себя. Без этого восстания они никогда не вошли бы в историю, они безымянно растворились бы в других народах. Они существуют только благодаря Арминию Германцу, он дал германцам имя. А имя, слава — вот единственное, что идет в счет. Восстание провалилось, но были заложены основы на будущее. Позже в 66–70 годах была неудачная попытка евреев освободить Палестину от римского владычества, окончившаяся тяжелым поражением иудейских войск и разрушением Иерусалима войсками императора Тита. Были и другие попытки. Герман Херуск шел единственно правильным путем. Он поступил так, как за несколько столетий до него поступили Маккавеи: он восстал против угнетателей, выбросил их из страны. А как же иначе поступать с угнетателями? Потихоньку Рим сдавал. Удержать огромную империю они уже не могли.

— Значит Вы пришли к выводу, что началось все с Арминия? Это не совсем верно. Все началось в Иудее двумя десятками раньше.

— Не слышал об этом. И что же там произошло?

— Гибель мира. Но не будем сейчас об этом. Так вы сравниваете себя с этим Арминием, а Николая II выдвигаете на роль угнетателя?

— Именно. Чужой для своих. Он не понимает свой собственный народ, угнетая его. И то, что не получилось в революции 1905–1907 годов, заложило основы для дня сегодняшнего. Мы показали, что император слаб. Верю, что это понимают и те, кто окружают его. Скоро все будут против него. Если только война не закончится для него победой.

— Я все больше убеждаюсь, что не ошибся в своем выборе. Я возлагаю на вас, именно на вас, большие надежды. Я долго решался на это, но сегодня, как видите, я здесь с вами.

— Так что же вы хотели? Вы говорили о важных причинах, побудивших вас на эту сегодняшнею встречу со мной. Так что же это?

Иллюзион протянул, достав из своего внутреннего кармана, небольшую черную коробочку, и передал ее Ленину. Коробочка была плотно закрыта и скрывала содержимое своих недр. Владимир Ульянов, приняв этот дар, не торопился раскрывать ее. Сама коробочка не представляла особого интереса, а вот что скрывала внутри? Приоткрыв ее немного, Владимир Ульянов посмотрел, что она таила. Это был небольшой серебристый предмет в форме какого-то насекомого.

— Сверчок. Возьмите его себе и носите с собой постоянно.

— Это предмет на подобие вашего?

— В определенном смысле да. Но у него несколько иные свойства, чем у моего хамелеона.

— И что же он дает?

— Позволяет достигнуть владельцу своей цели любой ценой. Помогает удачей, если можно так выразиться, но не всем. Но я верю, что вы справитесь и со временем разберетесь в нем. Сверчок приведет вас к тому, чего вы так стремитесь достичь. Это и в моих интересах. Судьба России волнует меня не меньше вашего, а Николай II не тот человек, который сможет совладать с кризисом.

— Почему же вы не оставите сверчка себе? Если наши конечные цели совпадают, то вы и без меня сможете достичь их. Так почему же я?

— Мне хватает и хамелеона. Использовать два предмета мне сейчас не под силу. Особенно таких мощных. Так что теперь он ваш. Еще недавно у меня был еще один подобный предмет — кот. Я отдал его Николаю II.

— Но зачем?

— Когда в 1909 году я заменил настоящего Распутина, я намеревался войти в ближнее окружение императора. Узнать его, и людей, которые его окружали. Я видел, какой он, Николай II. Слаб и беспомощен. Я не мог полагаться на такого человека в грядущем. И все что я делал, так это пытался заронить сомнения в своих силах удержать такую огромную империю. И предмет, который я ему передал, кот, лишь усиливал эти сомнения. Предмет показывал ему то будущее, которое будет если он останется у власти. Страдания и боль. Я знал, что Николай II не сможет полноценно использовать предмет, и кот показывал ему различные альтернативные варианты развития событий. Я добивался, чтобы он самостоятельно пришел к выводу о добровольном отречении от престола. Но в пользу кого? Я не видел человека способного взять на себя такую ответственность. Человека способного вывести российскую империю на новый уровень. Никто из тех кто окружал Николая II не подходил на эту роль. Единственным выходом оставалось создание некоего подобия конституционной монархии. Править должен Совет или Дума. Но война смешала все карты. Сейчас группа людей с различными взглядами и мнениями не лучший выход. Нужен лидер.

— И вы пришли ко мне?

— Как видите. Вы станете новым Арминием, избавившим от угнетения свой народ, и даруете им свободу. Но в отличие от него вы добьетесь большего, чем просто революция и восстание, а создадите новую империю. И не закончите свою жизнь на плахе как он — обычным предателем и изменником. Нас ждет новый мир.

Август 1915 г.

Ставка Верховного главнокомандующего

В последнее время все складывалось просто ужасно. Особенно эти лживые газетенки, строчившие свою гадость. Читать-то такое было просто невозможно. При Николае I такое никто бы не посмел напечатать о царской семье, правительстве и армии. А что творится сейчас? Свобода слова и никакой цензуры. И каждый может говорить то, что думает. И ладно бы они здраво оценивали ситуацию и просто критиковали. Но ведь пишут-то одну клевету и паскали ужасные. Нас же самих обвиняют в измене. Да как можно только додуматься до такого. Чтобы сам император Российской империи и императрица шпионили в пользу Берлина. Ну надо же было придумать такое. Что уж говорить о всех этих слухах о Распутине. Не зря я его отдалил от дворца. Сам ведь Распутин никогда не лез в первые ряды политической арены. Это все чертовы стервятники, предвестники революции, стремились сделать из него народное пугало, чтобы дискредитировать меня.