«Фамилия Расти, оказывается, Липскомб. Хотя — вряд ли она настоящая», — грустно отметила Сандра.

— Как вы уже знаете, этот дом принадлежит мне. Я отдал распоряжения по его перепланировке, после чего дом будет выставлен на продажу. Вы можете забрать все, что хотите, остальное будет уничтожено. Теперь я готов ответить на ваши вопросы.

Сандра молчала. Ей хотелось задать множество вопросов, но она понимала, что Грэхем вряд ли скажет ей правду.

— Что показал анализ «черного ящика»? — спросила она, хотя ответ на этот вопрос ничего уже не менял — после того как, стоя на каменистом плато, она сжимала в ладони обугленный осколок черепной кости, сдирая собственную кожу и не чувствуя боли.

— Отказ руля высоты, — спокойно ответил Грэхем. — Уже после вашего отъезда на месте катастрофы побывал Груман. Технические подробности опускаю. Согласно его заключению, наиболее вероятная причина — усталость металла. У меня нет оснований сомневаться в его способностях и квалификации как эксперта.

— Что с женой и детьми Милоша?

— Их судьба вне пределов моей компетенции. И я не уверен, что вам, миссис Харпер, стоит о них беспокоиться. — Грэхем внимательно посмотрел на нее, и она поняла, что это приказ. — У вас есть еще вопросы ко мне?

Поняв, что разговор подходит к концу, Сандра спросила:

— Как мне в дальнейшем вести себя с вами, сэр Грэхем?

— Не думаю, что мы с вами будем часто встречаться. Я уже сейчас передвигаюсь с трудом, а скоро вообще буду прикован к своей постели. Вам улыбнулась удача: нет почти никого, кто помнил бы, как создавалась Сандра Сеймур. Уолтерс умер два месяца назад; леди Трэйлстоун живет затворницей. Имиджмейкера вам тоже придется найти другого.

— Что с Джонни? — испуганно воскликнула она.

— Не пугайтесь, миссис Харпер, — снисходительно улыбнулся ее собеседник. — Вам, видно, нарассказывали про меня всяких страшных вещей. Ваш Джонни теперь живет в Париже, и я уверен, там он не пропадет. Так что постарайтесь скорее забыть всех нас. То, чего вы достигли, принадлежит только вам. А теперь, будьте любезны открыть дверь и позвать моего шофера. Через полчаса он вернется за вами и отвезет вас домой. Вот ключи от вашей комнаты, оставьте их потом в двери.

Выполнив просьбу Грэхема, Сандра поняла, что он действительно уже не мог самостоятельно подняться с кресла и передвигаться без посторонней помощи. Руки его, впрочем, цепко сжимали все ту же трость с рукояткой в виде дубовой ветки.

Через некоторое время под окном заработал мощный мотор — Грэхем уехал. Сандра вышла из офиса и отправилась осматривать опустевший дом.

Прежде всего она поднялась наверх и с волнением заглянула в приоткрытую дверь комнаты Шольца. Мебель здесь стояла нетронутой, а широкая кровать была аккуратно застелена. Остановившись перед рабочим столом Урмаса, Сандра, сама не зная зачем, принялась один за другим выдвигать пустые незапертые ящики и в самом нижнем обнаружила начатую пачку сигарет. Некоторое время она смотрела на нее в полном оцепенении, потом вынула пачку, убрала к себе в сумку и пошла к лифту.

На третьем этаже все двери, кроме дверей ее бывшей комнаты, оказались распахнутыми настежь, а в холле не осталось ничего из прежней обстановки.

Заглянув в комнату Расти, Сандра увидела, что огромные стеллажи по-прежнему стояли здесь, но на них уже ничего не было; длинный стол, раньше всегда заваленный неизвестно чем, сверкал чистотой. А там, где раньше проходили компьютерные кабели, в стенах зияли дыры.

В комнате Милоша не осталось вообще ничего. Одно из окон было почему-то разбито, и под ногами хрустело неубранное стекло. Ветер гонял по полу налетевшие со двора сухие листья.

А в ее бывших апартаментах уже давно было нежилое помещение: как только Сандра переехала, их переоборудовали в офис. Но именно здесь на столе она увидела плюшевого тигра, когда-то купленного Урмасом в рижском магазине игрушек. Яркая шерсть тигра не то выгорела, не то покрылась слоем пыли…

На полу стояли три больших чемодана.

Девушка открыла первый. В нем были платья, костюмы, белье… Все это когда-то сослужило свою службу, сыграло свою роль в тщательно продуманной игре. Странно было бы тащить эти вещи в супружеский дом, где у нее не было недостатка в нарядах. Но, повинуясь странной прихоти, она стала одно за другим вынимать платья из чемодана, и вместе с каждым в памяти всплывал какой-то эпизод ее невероятной жизни.

…Вот узкое черное искрящееся платье, в котором она вышла к своему первому обеду в этом доме. Как смотрел на нее тогда Милош, какой веселой была Расти!..

Вот длинный серебристый вечерний наряд. В нем Урмас возил ее в ресторан, где она впервые увидела Джеймса. А потом Урмас на руках отнес ее в ванну, и она думала, что платье безвозвратно погибло. Но чьи-то руки привели его в порядок.

А вот то, огненно-красное… Прижав его к груди, она зажмурилась. Ей показалось, что сквозь аромат собственных духов она ощущает запах одеколона Шольца.

Вспомнив, сколько умения и души вложили в ее гардероб люди, создававшие имидж Сандры Сеймур и каких средств это все стоило, она постояла немного над разбросанными платьями, собрала их в охапку и стала как попало складывать обратно в чемодан. С трудом закрыв его, Сандра хотела закурить сигарету из пачки, найденной в столе Шольца, но остановилась, вспомнив, что ей вчера сказал врач.

У нее будет ребенок… Жалеет ли она, что это не ребенок Урмаса? Человека, не умевшего любить… Если бы судьба отпустила им больше времени, может быть, ей удалось бы его изменить?

Но этого времени не было. И уже не будет. И ей надо навсегда забыть об этом мужчине, превратившемся в прах в огненном пекле за тысячи километров отсюда. Забыть, потому что дома ее ждет муж, который еще не подозревает, что скоро станет отцом.

Бросив последний взгляд на тигра, грустно таращившего свои пластмассовые голубые глаза, Сандра вышла из комнаты и закрыла дверь на ключ.