Все трое в изнеможении рухнули в мягкие кресла. Принимать заказ подошла негритянка, и Сандра поймала себя на том, что разглядывает курчавую чернокожую красавицу с неприличным любопытством. Заказав на всех кофе, сэндвичи и салат, Шольц погладил кейс с документами и сказал, обращаясь к Милошу:

— Ну вот, полная победа.

— Да, я уже боялся, что придется задержаться до завтра, — с набитым ртом отозвался югослав.

— Я тоже. Когда они пропустили «Ltd» в названии фирмы…

— Да, лицо у тебя было выразительное. Даже клерки это поняли. Ты видел, как они засуетились?

— Послушайте, а мне кто-нибудь что-нибудь объяснит? — возмутилась вдруг Сандра, до этого меланхолично дувшая на горячий черный кофе. — Я подписала не глядя такую кучу бумаг, что по ним меня, наверное, можно продать в рабство.

— Рабство в Америке отменили в тысяча восемьсот шестьдесят пятом году, — невозмутимо ответил Шольц, — а вы, мисс Сеймур, напротив, стали владелицей достаточно прибыльной фирмы и, заодно, уютного дома на Лонг-Айленд. Очень жаль, что мы уже не успеем туда заехать. Но здесь, — он снова любовно коснулся кейса, — есть все фотографии интерьеров, дома во всех ракурсах и даже окрестных улиц. Так что пока придется со всем этим знакомиться теоретически. Ну, перекусили? Тогда идем, нам пора.

— Куда теперь? — жалобно спросила Сандра, залпом допивая кофе.

— Как куда? В аэропорт. Нас ждет Лондон!

Вечерний Нью-Йорк на прощание окатил девушку неоновой волной разноцветных вспыхивающих реклам, взлетающих до самого неба, пронзительная голубизна которого приобрела глубокий фиалковый оттенок. В машине, мчавшей их в аэропорт, Сандра уже начала дремать, потом в полусне выдержала все формальности перед посадкой — у нее не было даже сил переживать из-за фальшивого паспорта. Как только самолет взлетел, она, донельзя переполненная впечатлениями, уснула, и ее растрепанная голова скользнула со спинки кресла на плечо Урмасу Шольцу.

Даже после Нью-Йорка, лондонский аэропорт Хитроу ошеломил Сандру царившим в нем шумом и столпотворением — возможно, к девушке постепенно возвращалось ощущение реальности. Накануне несколько рейсов были отложены из-за капризов погоды, и теперь самолеты взлетали и садились буквально один за другим. С трудом пробираясь следом за своими спутниками, она старалась не отставать. Мужчины остановились столь внезапно, что она буквально уткнулась в спину югослава. Их путь пересекали передвигающиеся плотной группой японские туристы, все как один облаченные в одинаковые костюмы и с фотоаппаратами на животах.

— Я вижу Расти [1], — заметил Милош.

— Да, — удовлетворенно отозвался Шольц. — Попробуем к ней пробиться.

Проследив за направлением их взглядов, Сандра увидела у самого выхода из зала приподнявшуюся на цыпочки и приветственно махавшую рукой коротко стриженную рыжую девушку. Лавируя среди заполнившей зал толпы, они сумели добраться до нее.

Девушка, одетая в узкие джинсы и черную кожаную куртку, подпрыгнув, чмокнула в щеку Милоша, а Шольца наградила белозубой улыбкой и лукавым прищуром светло-зеленых глаз. Сандре она серьезно и даже немного застенчиво бросила по-английски «привет», цепким взглядом охватив ее с ног до головы. Сандра тоже с интересом разглядывала новую знакомую: на вид она смотрелась почти девчонкой, едва ли старше семнадцати-восемнадцати лет. Расти была похожа на молодую лисичку: вздернутый носик, маленькие острые ушки, а щеки и даже грудь в вырезе черной майки были усыпаны крупными яркими веснушками.

— Знакомься, Сандра. Расти — наша кибербогиня и твоя будущая наставница во всем, что связано с компьютерами, — весело сказал Шольц.

— Я очень рада, что ты приехала, — Расти приветливо протянула Сандре тонкую руку с длинными, как у пианистки, пальцами. — Ты очень красивая, еще красивее, чем на фото! Я уверена, что мы подружимся.

Сандра, улыбаясь, поежилась: она была все в том же легком костюме, обнаруженном в шкафу нью-йоркской гостиницы, у жакета были короткие рукава, а в Лондоне оказалось прохладно.

— Ой, ты же мерзнешь. Извини, я совсем забыла.

Расти достала из большой сумки пакет, в котором оказался длинный плащ. Надев его, Сандра поблагодарила девушку, неуверенно добавив, что она взяла с собой теплые вещи, но багаж еще не пришел.

— Ну, багаж — это надолго, — засмеялась Расти. — Мы оставим мужчин в аэропорту, а сами поедем домой. В Лондоне похолодало — всю неделю шли дожди.

— Я слышала, в Лондоне всегда дожди, и все постоянно ходят с зонтами.

— Нет, нет, все не так плохо! — рыжая девчонка продолжала смеяться. — Ну же, идем! Да не беспокойся ты о них, — добавила она, заметив, что Сандра оглядывается, — они не заблудятся.

— Я просто за последнее время привыкла к их присутствию, — растерянно пробормотала Сандра.

Расти серьезно взглянула ей в глаза и кивнула:

— Понимаю.

Синий микроавтобус выехал со стоянки.

— Мы с тобой теперь соседки. — Пока Сандра пыталась привыкнуть к непривычному левостороннему движению, Расти, сидевшая за рулем, уверенно встроилась в средний ряд. — Твоя комната рядом с моей. Ты себе не представляешь, какую битву я выдержала, когда мы ее обставляли! Они собирались поселить тебя в настоящую казарму! А вот, обрати внимание на ограду. Раньше, до войны, тут была удивительная решетка, у меня есть альбом, я тебе потом покажу, если захочешь. Но в войну ее срезали, чтобы переплавить на взрыватели для снарядов, а потом специально не стали восстанавливать…Нет, представь себе: в комнате только кровать и стол! Ты бы чувствовала себя все время на работе. А вон, смотри, видишь тот дом, который с эркером? На нем есть мемориальная доска… Но в первую очередь, знаешь, куда я тебя поведу? В Тауэр! Там каждый камень хочется погладить…

О Лондоне Расти болтала не умолкая, и в каждом ее восторженном: «Представляешь! Нет, ты посмотри, как красиво! Это все такое древнее!» — чувствовалась искренняя любовь к этому городу. Сандра послушно вертела головой. Ей тоже нравилось здесь все: и дома, и то и дело попадавшиеся навстречу красные двухэтажные автобусы, и знаменитые английские газоны, которые, правда, оказались совсем не такими, как она себе представляла… Господи, да разве она могла когда-нибудь мечтать о том, что увидит все это наяву?!

Микроавтобус вывернул на неширокую изгибающуюся улочку и затормозил перед старым торжественным зданием из серого камня. Сандра не успела даже окинуть взглядом фасад, потому что тяжелая кованая решетка, перекрывавшая въезд, плавно отворилась. Машина въехала под арку, а потом, миновав вторую решетку и еще раз повернув, проследовала через столь же беззвучно распахнувшиеся в узком туннеле ворота и оказалась в просторном гараже. Не дожидаясь полной остановки, Расти открыла свою дверцу, выпрыгнула наружу и помогла выбраться Сандре. Двери лифта распахнулись перед подошедшими девушками.

— Третий этаж. Жми кнопку, — сказала Расти под аккомпанемент мягко заурчавшего лифта.

Двери растворились в просторный холл, с почти черным натертым до блеска паркетом. Холл украшали строгие дубовые панели и роскошный камин, перед которым располагались невысокий резной столик и несколько мягких кресел. По одну сторону от камина высился старинный буфет с резьбой, а по другую — укрепленный на поворотной штанге отлично вписавшийся в старинный интерьер огромный телевизор. В холл выходили четыре двустворчатых двери с элегантными бронзовыми ручками, по две с каждой стороны. Расти порылась в карманах.

— Вот, держи, — протянула она кольцо с ключами. — Ты хозяйка, тебе и открывать.

Сандрой овладела странная нерешительность. Желая оттянуть момент знакомства со своим новым жилищем, она спросила:

— А ты где живешь?

— Рядом, — Расти улыбнулась. — Напротив твоей — комната Милоша, а четвертая — гостевая, там обычно никого не бывает.