— Даже не думай, я тебя одного не оставлю. Поедем вместе.

— Это может быть опасно. Тебе нельзя ехать, возвращайся в город. Я не разрешаю тебе ехать со мной.

— Да что ты, — съязвила в ответ Кей, — и как же ты собираешься мне запретить?

Сэм насупился, но потом, вздохнув, махнул рукой:

— Ладно, поехали вместе, что с тобой поделаешь.

— Знаешь, я думаю — неужели баймы так плохо стреляют, что не попали в нас? Или нам повезло? — спросила Кей.

— Кто его знает. Хотя, может быть, они хотели взять нас живыми. Они ведь не знают, что мы — май-нинос. Думали, что захватят нас и будут держать у себя, пока мы не станем баймами, такими же, как они. Суэмцы ведь не могут находиться среди баймов, они очень быстро перерождаются. И все, конец. Был человек — и, считай, что его нет.

Кей передернула плечами — как-то жутковато все это звучало.

— Нам надо торопиться, — Сэм похлопал Дорогушу по шее и сжал коленями ее бока.

И снова началась сумасшедшая скачка через холмы.

На некотором расстоянии от городских стен, на холмах, поросших можжевельником и одинокими молодыми сосенками, были построены еще одни стены — они огибали Такнаас, являясь заслоном от баймов с севера и запада. Узкие, высокие башни венчали остроконечные купола с маленькими флажками.

К одной из таких башен подъехали Кей и Сэм. Мальчик сказал, что знает командира пограничного отряда этой башни, и сказал, что его зовут Лэстин. Именно Лэстин и встретил их, когда они, на взмыленных лошадях добрались, наконец, до пограничной стены.

Суэмский командир был молод и крепко сложен. Его высокий лоб охватывал серебряный обруч, грудь и спину закрывала кольчуга, за плечами висел зеленый короткий плащ. Впрочем, зеленые плащи с белой фигурой единорога — знаком Такнааса — носили все воины города.

Пока Сэм рассказывал Лэстину о случившемся, Кей скромно помалкивала, полагая, что война — это все-таки мужское занятие. Потом Лэстин недолго посовещался со своими ребятами с отряда, и, вернувшись, приказал Сэму, глядя на него строгими и немного уставшими глазами:

— Я дам тебе поручение, Сэм, и рассчитываю, что ты его выполнишь, — он сделал небольшую паузу, все также вглядываясь в пыльное и мокрое от пота лицо Сэма, потом продолжил, — Ты поедешь в Такнаас, к офицеру стражи Золотых Ворот, передашь ему печатный знак и скажешь, чтобы отправил два отряда воинов на подмогу к той равнине у двух холмов, где на вас напали баймы. Надеюсь, что ты понимаешь всю важность поручения. Нам неизвестна численность врага, мы можем все погибнуть, если их окажется слишком много. Ты должен постараться как можно быстрее выполнить это поручение.

Золотыми Воротами называли Северные, главные ворота города, потому что на внутренней их стороне были прикреплены выкованные из золота гербы города. Кей знала об этом втором названии ворот.

Она также понимала, что Сэму страшно охота поучаствовать в военной стычке, и что Лэстин об этом догадывается, и поэтому старается его отослать.

Сэм тут же возразил на предложение командира Лэстина:

— Это может сделать и Кей. Возьмите меня с собой, а Кей пусть выполнит это поручение. Ты ведь сам сказал, что баймов может быть слишком много, поэтому я вам буду нужнее.

Лэстин чуть заметно усмехнулся и покачал головой:

— Сэм, ты же знаешь, женщины в военных действиях не участвуют, это не в наших правилах. Поэтому Кей я не буду давать никаких поручений. Так что езжай, твое задание не обсуждается.

Потом он повернулся к Кей, слегка поклонился ей и сказал:

— Да сохранит тебя Создатель, Кей. Я надеюсь, что мы еще встретимся.

— И вам — благословений Отца. Я тоже надеюсь, что мы еще встретимся, — ответила ему Кей.

Кей и Сэм, оба вернулись в город. Кей понимала, что Лэстин, конечно же, специально отослал Сэма с важным поручением, чтобы уберечь мальчишку. И она была благодарна ему. Сэм тоже догадывался об этом, и, хотя особенно не возмущался, Кей видела, что он не доволен. Что и говорить, поручение он выполнил, как только оказался в Такнаасе, но попасть в отряд, отправляющийся на помощь Лэстину и его воинам, у него не было никакого шанса.

Домой они возвращались пешком, медленно поднимаясь вверх на городской холм. Оба молчали. Кей впервые столкнулась с реальностью суэмской войны. Раньше она воспринимала угрозу баймов как что-то далекое, и ее не касающееся. А сегодня смерть оказалась так близко, что ее горячее дыхание буквально обжигало Кей спину. И она все еще чувствовала страх, несмотря на то, что им удалось спастись, и все их приключение осталось позади. Она думала — попадал ли Сэм в такие ситуации раньше, или это его первое столкновение с баймами.

Она покосилась на его вихрастую голову и, наконец, нарушила молчание:

— Ты испугался?

Сэм глянул на нее мельком, нехотя ответил:

— За тебя. Ты неслась, как бешеная, прямо к ним в лапы. У меня сердце чуть из груди не выскочило, думал — вот-вот тебя подстрелят. Хвала Создателю, что все обошлось.

Он вздохнул и добавил:

— Я за тебя так молился, как никогда в жизни, — и еще раз произнес, — хвала и благодарность Создателю.

Кей кивнула:

— Да, это так. Хвала и благодарность Богу. Я тоже за тебя боялась, думала, что Дорогуша отстанет, она ведь медленная лошадка.

— Ну, я бы этого не сказал, — задумчиво протянул Сэм и весело глянул из-под спутанных прядей волос, — вообще-то она бегает не хуже Ловкого. Ее ведь Марк воспитывал специально для меня. Он подарил мне ее на мое десятилетие. У Дорогуши просто такой характер, слишком уж спокойный, а скачет она так же быстро, как и Ловкий.

— Я, наверно, чего-то не понимаю. Почему же тогда я обогнала тебя?

— Я специально придержал Дорогушу. Мне хотелось, чтобы ты порадовалась победе. Ну, почувствовала себя увереннее, что ли.

— Ах ты, противный мальчишка! Это ты специально выдумываешь. Тебе просто стыдно и обидно, что я у тебя выиграла. Стыдно и обидно!

— Да ладно, ладно. Я ж все равно для тебя старался. Можешь спокойно наслаждаться своей победой.

— Эх, уши тебе надрать некому…

— За что? — Сэм скорчил обиженную физиономию.

— За жульничество.

— Ничего подобного.

Кей замолчала. Потом все-таки опять спросила:

— Так ты специально отстал, когда мы от баймов удирали?

— Я же не мог тебя бросить.

— Ну, а какой смысл? Убили бы двоих, вместо меня одной.

— Но ведь не убили. Да я догадывался, что им хочется нас живыми поймать.

— Джейку будем рассказывать?

— Придется. Все равно он узнает. Шило ведь в мешке не утаишь, — Сэм с улыбкой глянул на Кей.

— Ну, шило — это скорее к тебе относится.

— Да, ладно, пусть относится, может тебя это успокоит.

Кей вздохнула, покосилась на него, но промолчала.

Сэм усмехнулся:

— Действительно успокоило.

Джейка дома не было, он появился вечером, когда уходящее солнце стало красно — оранжевым и одним своим боком касалось земли. Он приехал не один — привез раненого в крытой, небольшой, деревянной повозке. Джейк выглядел усталым и хромал больше обычного, но на отдых у него не было времени.

Да и Кей тоже не пришлось отдыхать. Раненый был молодым, очень молодым парнишкой, может ровесником Кей, может чуть старше. Глубокая рана над ключицей, несколько порезов на руках. Пропитанная кровью рубашка и брюки.

В сознание парнишка не приходил. Джейк и Кей перенесли его на носилках в маленькую операционную. Пока Джейк переодевался, Кей освободила парня от кожаного жилета и рубашки, разрезая одежду ножницами. Она уже знала, что делать, Джейк успел подготовить ее к работе с ранеными, но такое количество крови Кей видела впервые. Ее руки немного дрожали, Джейк, когда вернулся, заметил ее страх, но ничего не сказал. Произнес слова короткой молитвы и принялся за работу.

Он молился на протяжении всего времени, пока обрабатывал и зашивал раны, хотя это походило скорее на разговор с живым разумным Существом. Он просил о мудрости и видении, говорил о своей зависимости от Него, говорил о том, что Создатель — многомилостивый и просил милости для своего пациента. Кей его слушала. Она первый раз по-настоящему слушала, как молится верующий человек, не пропуская слова мимо ушей.