— Ну а меня преследует то, что Пола подставили. В этом я уверена. — Мартина осторожно потрогала повязку на плече Денби. — И я хочу выяснить почему.

— Брось ты это дело, прошу!

— Бросить? — Мартина вскочила с постели и принялась рыться в туалетном столике.

На пол полетели теплые носки и нижнее белье. Вернувшись к Денби, она вложила ему в ладонь нечто твердое и холодное.

— Знаешь, что это такое?

— Шип, — сказал он, рассматривая кусок металла. — Такие иногда наугад вбивают в деревья, чтобы остановить или хотя бы сократить площадь вырубки.

— Прекрасно! Только это не просто шип. Именно его прямо перед гибелью устанавливал мой брат.

— А как он к тебе попал? — выпрямился Денби.

К такому повороту событий Уильямс был не готов и в который уже раз молча выругал себя за то, что влез в эту историю.

— Как попал, так и попал.

— Мартина!..

Холодное железо оттягивало ладонь. Инструмент разрушения. Орудие смерти.

— Пол здесь вырос. Он любил эту долину. И я ее люблю. Мы вместе валили деревья. Брат никогда бы не стал забивать шипы! — Голос ее задрожал и оборвался.

Денби сжимал и разжимал пальцы, словно пробуя на вес металлический стержень. Она так уверена в своей правоте! И так заблуждается! Но теперь уже поздно раскрывать ей глаза на правду. Оставалось лишь надеяться, что Мартина никогда ее не узнает. В противном случае ей откроется не только другая жизнь брата, но и то, почему Денби оказался в долине.

— Пол умер, ну как ты не можешь понять!

Денби мягко обнял Мартину. Боль ее и тоска — отражение боли и тоски, которые когда-то едва не погубили и его самого.

Денби прижал к себе теплую, податливую Мартину, надеясь облегчить раздирающие ее страдания. Но он все время ощущал холод металла, разделяющего их, холод, неизбежный, как сама правда.

Осторожно, чтобы не разбудить Мартину, Денби встал с постели. После нескольких часов сна он был свеж и бодр. Кошмары, преследовавшие его с тех пор, как погибла Лайна, нынче ночью его не тревожили. Хотя покоя Уильямс, наверное, и не заслуживал.

Денби подошел к окну и улыбнулся. Просто замечательно, что Мартина не признает занавесок. На черном небе редкими гроздьями рассыпались звезды и весело подмигивали ему. Откуда-то снизу доносился шум волн. Может, это рокот, а вовсе не Мартина, свернувшаяся рядом калачиком, принес такое успокоение.

Представив себе, как, должно быть, приятно покалывает морозный воздух, Денби глубоко вздохнул. С той секунды как он впервые проснулся в этой комнате, жизнь Уильямса круто переменилась. Вот если бы все теперь так и было: просто, легко, без всяких проблем!

Но слишком много недоговоренностей осталось между ним и Мартиной.

У Денби есть определенные обязательства, и их надо выполнять. Он вздохнул и поставил локоть на холодный подоконник. Честь и профессионализм требовали, чтобы Денби Уильямс сделал свою работу, сделал незаметно и четко, как всегда. И не важно, чего это может стоить ему лично. Денби повторял себе, что благополучие Мартины не его забота, а в ушах снова и снова звучал голос Юргена: «Держись от нее подальше». Совет хорош, да только понял Денби это слишком поздно.

Денби гордился тем, что умеет разбираться в людях, особенно после гибели Лайны, которая многому его научила. Но теперь, когда узнал Мартину поближе, когда они стали любовниками, никакая на свете сила не способна оторвать его от такой женщины. Это он знал точно.

Если бы только удалось уберечь Мартину от горьких разочарований! Характер у нее прямой и решительный, и прикидываться она не будет. Даже намека на то, что Пол погиб по собственной вине, будет достаточно, чтобы Мартина перестала держаться за этот чертов шип как за некий талисман.

Пусть прошлое останется в прошлом, пусть сестра оплакивает брата, но жизнь должна продолжаться. И не так, как у него после потери близкого человека. Тогда гибель жены как громом его поразила, и какое-то болезненно-гипертрофированное чувство справедливости заставило Уильямса доискиваться правды. Открытие долгожданной правды оказалось страшным.

Но, возможно, Мартина другая. Возможно, узнав все как есть и о гибели брата, и о его связи с самыми радикальными группами экологического движения, Мартина не будет так уж потрясена. «Да, но как Марти воспримет правду обо мне, о моем появлении здесь?»

— Тихо, верно?

Услышав ее негромкий голос, Денби обернулся.

В который уже раз он подумал, что в этих мягких, бархатных интонациях и утонуть можно. Завернуться бы в этот бархат да забыть все на свете! Если бы все было так просто! Мартина протянула к нему руки. Денби подошел, прижал ее к себе, но ощущение лжи, лжи холодной и тяжелой, как этот металлический шип, пронзило и не оставляло его.

— А я думал, ты спишь.

— Мне не хватало… — ее ответ Денби уже знал, — тебя.

Он посмотрел Мартине прямо в глаза. Такие прозрачные! Такие бесхитростные! Денби не стоил ее. Не стоил простой, чистой любви, которую дарила ему Мартина. Но, обнимая ее, Денби твердо знал, что дар этот примет в любом случае, пусть хоть на краткий миг украденного времени. Он жаждал тепла этой женщины — ведь так долго ему было холодно!

— О чем задумался?

— О том, как жил до встречи с тобой.

При этих словах у Мартины перехватило дыхание.

— Ты похожа на эту ночь.

— Как это? Такая же холодная и такая же темная?

Денби грустно покачал головой.

— Такая же дивная. Марти, ты честная, прямая, бескомпромиссная. Словом — не такая, как я.

— Возможно, но это только одна моя половина. Мне нужно солнце. Мне нужен свет, и ты мне их дал.

— Боюсь, совсем наоборот. — И подумал, что правда слишком уродлива.

— Это невозможно. — А глаза договаривали: «Я люблю тебя».

Не в силах выдержать взгляд — это молчаливое признание в любви, Денби всю свою душу, всю силу своей любви сжег в поцелуе. Теряя голову, он взял Мартину на руки и понес в постель.

Денби принялся поглаживать бархатистую кожу и, откликаясь на ласку, мышцы у нее напряглись, а колени, словно сами собой, раздвинулись. Его настойчивые ладони легли на мягкую лужайку, покрытую золотистыми завитками. Мартине пришлось прикусить губу, чтобы не закричать. Казалось, здесь сошлись все ее нервные окончания, жарко отзываясь на умелые прикосновения Денби. Она вцепилась в простыню, запрокинула голову и закрыла глаза. В висках стучало только одно — его имя. Имя, которое стало для нее сейчас вселенной.

Денби коснулся губами заветного места. Мартина напряглась и попыталась оттолкнуть его. Тщетно… Внезапно на место губ пришел кончик языка. Внутри нее все взорвалось, разлетелось на миллион кусочков, в каждом из которых сосредоточилась сладкая боль. Мартина вдруг почувствовала, как он заполняет ее всю, и оба взмыли ввысь…

Такого у Мартины никогда еще не было.

Мартина подняла голову, посмотрела на часы и медленно вздохнула. Как это она так заспалась? Сегодня не просто обычный день. Это день, наступивший после ночи любви с Денби… При воспоминании об этом у Мартины заныло все тело, а уголки губ изогнулись в чувственной улыбке. Никогда прежде не испытывала она такой радости оттого, что родилась женщиной. И оттого, что встретила Денби.

Натягивая джинсы, Мартина вздрогнула. Прикосновение ткани заставило ее вспомнить неведомые ранее ощущения. Мартина надела свитер и только тут поняла, что в доме как-то слишком тихо.

Третье утро подряд Мартина просыпалась, когда в печке уже горел огонь и сварен кофе. Тепло и забота! К этому еще предстояло привыкнуть.

Наливая кофе, Мартина прислушалась. Снаружи доносился какой-то скрип. Она выглянула в окно и улыбнулась. Денби расчищал от снега дорожку. Улыбка ее тут же погасла: наверное, собрался уходить.

На небе не было ни облачка. Сверкало солнце, и в ослепительном его блеске волосы Денби отливали платиной. Изо рта у него вырывался пар. Внезапно на земле мелькнула быстрая тень — это пронеслись несколько соек, чьи голубые с оттенком индиго крылья словно прогоняли задержавшуюся зиму. Проводив птиц взглядом, Мартина увидела, что они подлетели к растущему неподалеку кедру. Судя по тому, как они жадно что-то клюют, Денби там устроил птахам кормушку. Мартина посмотрела на него. Денби помог во всем разобраться, вернул в ее жизнь долгожданный порядок. Теперь она не будет себя мучить этими бесконечными «а что, если» или предаваться несбыточным фантазиям. Достаточно того, что сейчас этот мужчина рядом, а потом уж Мартина найдет в себе силы сказать «прощай». Сказать так, чтобы Денби ни о чем не жалел и ни на что не надеялся. Она тяжело вздохнула, понимая, что сделать это будет очень трудно и очень больно.