Когда я немного прихожу в себя, Вон выглядит так, будто я только что отправила его в ад.

- Келли, - стонет он, его голос громыхал от надежды. - Пожалуйста…

- Пожалуйста, что? - отвечаю я, медленно облизывая свои пальцы. - Пожалуйста, прикоснуться к тебе? О, детка, это только начало.

Черт возьми, я умираю.

Нет, хуже, я уже мертв. Отвезите меня в офис коронера (прим.перев. “коронер” - должностное лицо, специально расследующее смерти, имеющие необычные обстоятельства или произошедшие внезапно, и непосредственно определяющее причину смерти) и отметьте причину смерти - “грязное воображение Келли и чудодейственное влагалище.”

Блядь.

Я не предполагал, что она способна на такое. Мне пришлось так сильно сжимать кулаки, что появилась кровь от моих ногтей. И все для того, чтобы не сорваться и не положить ту сладкую задницу на стол, и показать, что может с ней сделать мой член, когда она не спит. И то было бы не медленное погружение в ее киску, я собираюсь вколачиваться в нее жестко, как девственный мудак, как животное, пока она не закричит от удовольствия.

Но я не могу сделать этого. Блядь. Я должен сдерживаться, даже если это убьет меня. Потому что это мое испытание, способ доказать Келли, может ли она доверять мне или нет.

И я намерен доказать ей, что может.

- Как ты думаешь, что может означать этот сон? - Келли улыбается мне. Она полностью одета, но ее сияние от оргазма так чертовски красиво, и от этого у меня перехватывает дыхание.

- Это означает, что ты чудо, черт побери, - выдыхаю я. Мне так больно, каждый дюйм моего члена изнывает от желания погрузиться по самые яйца в эту сочную киску. - Пойдем прямо сейчас. Я отведу тебя на крышу Сохо Хаус и буду трахать тебя там, пока кто-то не вызовет полицию.

Она хихикает. - О, нет. У меня еще есть на тебя планы. Начнем прямо сейчас. Раздень меня. Медленно, - добавляет она строго.

Я стискиваю зубы и борюсь с желанием сорвать с нее блузку, разорвать ее бюстгальтер, пока эти спелые персики не окажутся на свободе.

Проклятье.

Я медленно протягиваю руку и расстегиваю блузку. Келли это забавляет. - Хороший мальчик, - ухмыляется она.

Ебать, такой взгляд заводит меня еще больше. Я всегда требовал от своих женщин полной капитуляции. У меня никогда не возникало желание, чтобы было иначе. Теперь же, интересно, как Келли будет выглядеть полностью одетая в кожу, на огромных каблуках, вонзая в мою спину…

- Эй! - до меня доносится резкий голос Келли. Я смотрю вниз. В своем похотливом безумном состоянии, я дернул за пуговку слишком сильно, отрывая ее и бросая через всю комнату.

- Мне жаль.

- Тебе будет жаль. - Келли задумалась. - Интересно, какое будет твое наказание. Я подумаю об этом, пока ты меня раздеваешь.

Я аккуратно снимаю оставшуюся одежду. Мое сердце колотиться, будто наковальня. Так она чувствовала себя каждый раз, когда я отдавал ей приказы? Черт, я могу кончить прямо сейчас, как подросток, просто освободить себя без единого прикосновения.

Наконец, она голая, и, черт возьми, стало еще больнее, чем до того. Каждый дюйм ее тела обнажился для меня, эти пышные изгибы, тугие соски, влажный блеск ее киски…

- Правильно, посмотри на меня, - приказывает Келли. - Ты скучал по мне?

- Да, - прорычал я, меня всего трясет от напряжения. Ебать, она нужна мне, нужно обладать ее телом, заклеймить ее руками. Мне необходимо потеряться во влажном, сжимающем меня влагалище, пока в мире не окажется никого, кроме нее.

- Я тоже скучала по тебе, - тихо проговорила она, все еще дразня меня. - Я скучала по твоему рту на моих сосках. - Она поднимает руки и медленно гладит свои груди. - Я скучала по твоим прикосновения, твоим поцелуям.

Келли проходит по комнате и располагается на диване. Как и рассказывала о своем сне, она откидывается голая и раскрывается передо мной.

- Наверстывай упущенное время. - Ее голос звучит отчётливо. - Прикоснись ко мне, Вон.

Я опускаюсь к ней, но она поднимает руку, предостерегая. - Нежно, - приказывает Келли. - Гладь меня, трогай меня везде. Я хочу, чтобы твои руки побывали на каждом дюйме моего тела.

Мое чертово наслаждение.

Я опустился на колени рядом с ней, запоминая это зрелище. Ее волосы раскинуты по синему дивану. Я протягиваю руки и медленно ласкаю ее грудь и вниз к животу. Ее сливочная кожа гладкая, как шелк.

Келли испускает довольное мурлыканье. Я продолжаю.

Иисус. Это и рай, и ад - два в одном. Она ощущается, как чертово чудо, такое теплое и мягкое под моими грубыми руками. Я хочу схватить ее плоть, сильно сжать и пожирать. Но я должен двигаться медленно, заставляя себя едва касаться ее. Я поглаживаю легкими движениями ее бедра, ее ноги, стопы и возвращаюсь вверх.

Ее кожа покрывается мурашками. У меня перехватывает дыхание. Я никогда не тратил времени, поклоняясь ей подобным образом. У нас всегда это происходило жестко, быстро и неистово. Единственного чего я желал - мой член в ее глотке, мой язык, глубоко погруженный в ее киску, следы ее сока на моих яйцах.

Но теперь, я на коленях, под ее контролем, наслаждаюсь ее красотой, изгибами ее тела. Я замечаю каждые ее вздрагивания, не только там, где она их чувствует. Ее эрогенные места, мягкая кожа, которые заставляют ее дрожать.

Я сжимаю ее грудь, и она стонет.

Блядь.

Я делаю это снова, во мне бушует жажда, требующая утоления. Мой стояк болезненно прижимается к дивану, когда я наклоняюсь к ней, нежно обвожу ее соски, пока они не сморщились и не напряглись. Келли тянется к моей руке.

- Оближи их, - выдыхает она. - Я хочу чувствовать твой язык на себе.

Я делаю глубокий вдох, а затем наклоняюсь, чтобы исполнить ее команду. Я медленно облизываю ее сосок круговыми движениями до тех пор, пока не ударяю языком по ее тугой, болезненной шишечке.

Келли ахает. - Да, - вздыхает она. - Еще.

Я уделяю внимание другой груди, облизывая ее и обводя языком, прежде чем сомкнуть губы вокруг соска и всосать его.

Она кричит, ее тело снова выгибается. На этот раз, я чувствую, где она хочет меня, ощущаю потребность ее тела.

Я скользнул одной рукой по ее животу и нежно погладил ее влажный, набухший клитор.

- Да, - снова задыхается Келли. Я ударяю своим языком, сжимая другой бутон свободной рукой. Теперь она дышим быстрыми, короткими вздохами, и тогда я ритмично поглаживаю ее, понимаю, что уже совсем скоро она будет на грани.

Сейчас я в ее голове, ее теле. Вовлечен как никогда раньше.

Я скольжу по ее телу и располагаю голову между ее бедер. Она хотела, чтобы это было медленно и нежно, и она получит это сейчас, пока не закричит. Долгие, неторопливые полизывания. Я вращаю языком по ее клитору, скользнув одним пальцем прямо между ее губками. Недостаточно глубоко. Недостаточно заполняя.

Келли стонет, резко подавшись навстречу моему рту.

- Вон, - охает она. Услышать мое имя из ее уст, это подобно гребаному хору ангелов. Я лижу медленнее. Она стонет сильнее.

Черт, она прекрасна. Я останавливаюсь, чтобы посмотреть на нее, в это время загибаю палец внутри нее и нежно постукиваю им, пока она извивается. Голова запрокинута, рука сжимает подушку.

- Больше, - требует она, подняв голову. Ее глаза пылают желанием, голос надломленный от необходимости. - Вон, я же сказала, я контролирую ситуацию. Я отдаю приказы!

- Я знаю, детка. - Я вытаскиваю палец из нее, влажный и весь в ее сладком соке. Такой сладкий, я чувствую ее запах. Мускусный запах желания.

- Я знаю, чего ты хочешь от меня, - рычу я. - Что ты не можешь подобрать слов, чтобы сказать мне об этом. Но я знаю, что именно тебе нужно.

Я двигаюсь так, что сажусь на пол, затем протягиваю руку и хватаю ее за бедра, стягивая с дивана так, чтобы она упала сверху на меня.

Прямо на мой член.

Проклятье.

Келли вскрикивает, опустившись на меня. Ее упругая киска растягивается, принимая меня внутрь. Дюйм за дюймом. Она такая тугая, такая чертовски мокрая для меня, что я теряю голову.