В процессе принятия решений и в своих суждениях мы также чаще всего слишком зацикливаемся на материальной стороне дела, вместо того чтобы прислушаться к собственным чувствам; причина в том, что измеримые вещи намного легче поддаются количественной и качественной оценке. Мы больше ценим то, что можно измерить (материальное богатство и престиж), чем то, что измерить нельзя (эмоции и смысл).

В нашем материалистическом мире мы поклоняемся всему материальному. Богачей боготворят за то, что у них есть материальная собственность, а стоимость имущества становится подходящим мерилом личных достоинств. В научной среде количество публикаций считается главным критерием для определения перспектив карьерного роста. Мы оцениваем, удачно ли прошел день или неделя, в зависимости от того, насколько продуктивно мы работали и много ли нам удалось сделать. Как пишет в своей книге «Дзэн и искусство зарабатывать на жизнь» Лоренс Г. Болдт [41], «общество нам постоянно внушает, что весомы только вещи и что в расчет нужно брать только то, что можно подсчитать». Денежную стоимость дома подсчитать можно, а вот наши чувства к нему — нет. «Гамлет» Шекспира может стоить в книжном магазине десять долларов, но что он значит для нас — этого ни измерить, ни подсчитать никак нельзя.

Чем старательнее мы копим материальные блага, тем ближе мы к банкротству в плане удовлетворенности жизнью. Подобно тому как банкротится бизнес, может обанкротиться и человек. Чтобы оставаться на плаву, бизнес должен давать прибыль; то есть доходы должны превышать расходы.

В наших размышлениях о жизни было бы полезно представить себе все хорошее, что с нами случается, в виде доходов, а все плохое — в виде расходов. Если хорошего в нашей жизни больше, чем плохого, мы получаем доход во всеобщем эквиваленте. А затяжную депрессию можно рассматривать как своего рода духовное банкротство — продолжительность и интенсивность плохого (убытки) сводит на нет все, что было хорошего (прибыль).

Если процент индивидуальных банкротств будет непрерывно расти, то в один прекрасный день наше общество может оказаться перед угрозой очередной великой депрессии — всеобщего банкротства. Аналогичным образом, если будет расти процент нервозности и депрессии, общество будет стремительно деградировать в направлении духовного банкротства, которое измеряется не в деньгах, а во всеобщем эквиваленте.

Таким образом, несмотря на колоссальный прогресс в науке и технике — как и во всем, что касается нашего материального благосостояния, — в духовном отношении мы будем откатываться все дальше и дальше назад.

К сожалению, никаких признаков улучшения ситуации пока не наблюдается. Примерно треть американских подростков страдает от депрессии. Исследования, проводившиеся в Соединенных Штатах, Европе, Австралии и Азии, указывают на то, что сегодняшние дети больше страдают от нервозности, беспокойства и депрессии, чем предыдущие поколения детей. Эта тенденция распространяется все шире, ломая этнические и социально-экономические барьеры.

Как отмечает в своей книге «Эмоциональный интеллект» Дэниел Гоулман [42], с начала двадцатого столетия во всем мире каждое следующее поколение людей было подвержено более высокому риску депрессии, чем поколение их родителей; а ведь депрессия — это не только печаль, но и парализующая апатия, уныние, жалость к себе и неодолимое чувство безнадежности. То, на что здесь в первую очередь указывает Гоулман, — это обострение в масштабах всего общества такой проблемы, как духовное банкротство. Неодолимое чувство безнадежности, а это и есть нигилизм, по описанию Гоулмана, возникает вследствие ощущения, что мы не в силах — будь то в масштабах отдельной личности или всей планеты — справиться с состоянием полнейшей духовной нищеты.

По Гоулману, «век нервозности» (так он метко охарактеризовал двадцатое столетие) теперь плавно перетекает в «век меланхолии». В своей книге «Человек в поисках смысла» Виктор Франкл утверждал, что «в двадцатом веке экзистенциальный вакуум стал широко распространенным явлением», и сокрушался по поводу того, что 25 % его студентов в Европе и 60 % в Америке ощущали себя в «экзистенциальном вакууме» — в состоянии «внутренней пустоты, глубокой опустошенности в сердце».

Сегодня ситуация намного хуже, чем была в 1950 году, когда Франкл написал свою книгу. Причины этого можно понять, проанализировав результаты относительно свежих опросов студентов, поступающих в американские колледжи. В 1968 году свежеиспеченным студентам колледжа задали вопрос, каковы их личные цели: 41  %опрошенных хотели заработать много денег, а 83  % —научиться философски относиться к жизни. В 1997 году общая раскладка совершенно изменилась: 75  %студентов ответили, что их цель — сделаться очень состоятельными в материальном отношении людьми, а 41 % новичков хотели научиться философски относиться к жизни. Чем больше людей воспринимают материальные блага как самоцель и вследствие этого ощущают себя несчастными, тем ближе все общество в целом подходит к состоянию духовного банкротства.

Духовное банкротство — это неизменный спутник самых тревожных социальных проблем, которые сегодня в наибольшей мере дестабилизируют общество, таких как наркомания, безудержное пьянство и религиозный фанатизм. Нетрудно понять, почему несчастный человек употребляет наркотики, — ведь они обеспечивают ему временное бегство от реальности его безрадостной жизни; или почему другой человек идет в рабство к харизматическому проповеднику, — ведь тот предлагает ему вечное счастье.

Счастье — это вовсе не роскошь, и для того чтобы зажить счастливо, не надо дожидаться, пока разрешатся все наши личные и общественные неурядицы. Чем больше будет у нас всеобщего эквивалента, тем выше будет качество жизни отдельных людей, а в результате наш мир станет лучшим и более безопасным местом для жизни.

Метод «незаконченного предложения» разработал психотерапевт Натаниэль Бранден — тот самый, которого считают отцом-основателем движения за обретение чувства собственного достоинства. Этот метод очень прост — берем неполное предложение и придумываем для него несколько вариантов окончаний, в результате чего к людям частенько приходит прозрение, которое влечет за собой благотворные перемены в их жизни.

Для выполнения этого упражнения существует несколько основных правил. Вам нужно очень быстро предложить как минимум шесть возможных окончаний — или столько, сколько у вас выйдет. Это можно сделать в письменном виде или наговорить на диктофон. Здесь не бывает правильных и неправильных ответов, к тому же некоторые из ваших ответов могут противоречить друг другу. Отбросьте свой критический ум; думайте после, а не во время выполнения упражнения. После того как ваши ответы будут готовы, пробегитесь по ним и посмотрите, не откроется ли нечто важное; возможно, придется сделать несколько попыток, прежде чем на вас снизойдет озарение.

Если же вы и в самом деле узнали о себе нечто новое, попытайтесь над этим как-то поработать. Методика «незаконченного предложения» отлично срабатывает как на сознательном, так и на подсознательном уровне, однако вы получите больше пользы, если попытаетесь сознательно разобраться в том, что вам открылось.

Вот пример незаконченного предложения, к которому нам удалось придумать семь разных вариантов окончаний: