От замечания Мэндж Джеймс только развеселился, и в его глазах снова появилось хитроватое выражение.

— Что же может носить для тебя более деловой характер, чем ужин с клиентом?

Мэндж прищурилась.

— А с другими подрядчиками ты бы тоже ужинал?

— Конечно. Но им отказано и выбрана ты, поэтому приглашение относится к тебе.

— Понятно.

Мэндж совсем не хотелось ужинать с Джеймсом. Может, ее бывший возлюбленный и считает это деловой встречей, но из его затеи ничего не выйдет. Она все предвидела, но отказаться сейчас не могла.

Непредсказуемость Джеймса сбивала ее с толку: то он строг и официален, то веселится и приглашает ее отужинать, а уж каков будет потом — сказать трудно. Весь опыт общения с ним подсказывал ей, что надо быть осторожней. Она еще раз попыталась настоять на своем:

— А контракт предусматривает подобные ужины?

— Никто еще никогда не швырял контракт мне в лицо. Поэтому и не приходилось предусматривать компромисс, — иронически заметил Джеймс. — Ты вынуждена теперь делать красивую мину при плохой игре. А ужин — лучший выход из положения. Соглашайся и все.

— Это просто шантаж какой-то! — возмутилась Мэндж.

На Джеймса это не произвело впечатления.

— Скорее нормальный бизнес. Ты просто не знаешь правил, малышка. Если бы ты имела деловое чутье, то сама пригласила бы меня на ужин, чтобы загладить вину и исправить ошибку.

— Черт возьми, зачем мне это делать?

— Но это же очевидно! — удивился Джеймс. — Если бы я совершил промах по отношению к своему клиенту, от которого зависит будущее всей моей компании, то сделал бы все, чтобы умаслить его. А вот чего бы я не стал делать, так это ломаться, как ты, и изображать из себя жертву.

— Я бы тоже так поступила, если бы не знала тебя как облупленного, — строго сказала Мэндж и села в кресло. Она напрочь забыла, что собиралась быть паинькой.

В какой-то момент она даже испугалась: а вдруг Джеймс разозлится и передумает иметь с ней дело? Но она ничего не могла поделать со своим упрямством: сидела, высоко подняв голову и выпрямив спину. Джеймс лишь пожал плечами.

— Ну у тебя и характер, крошка! Ну кто другой рискнул бы потерять контракт второй раз за день из-за приглашения на ужин. Я уже начинаю сомневаться, нужен ли он тебе на самом деле этот чертов контракт.

— Нужен, — поспешно согласилась Мэндж, почувствовав в его словах угрозу. — В общем, если это так важно, я пойду ужинать с тобой.

— Никогда еще не тратил столько времени на уговоры! — улыбнулся Джеймс. — Значит, договорились? И надеюсь, ты будешь со мной любезна?

Тут уж она не выдержала.

— Любезности тоже входят в условия контракта?

Джеймс поднял брови.

— Ты думаешь, следует это сделать?

— Не стоит. Раз это чисто деловой ужин, мы оба будем вести себя согласно этикету.

Мэндж намеренно подчеркнула слово «оба». А то что-то Джеймс здорово разошелся.

— Будем, будем. Кроме того, ты в своем письме обещала личное участие в делах. Вот и считай, что начинаешь выполнять обещания.

Мэндж направилась к выходу. Джеймс предупредительно открыл дверь.

— Я заеду за тобой в полвосьмого.

Джеймсу удалось-таки настоять на своем. Мэндж не знала, легче ли ей стало после этого разговора. Вроде бы все сложилось удачно. Для фирмы. Но ради этого ей пришлось сломить свою гордость, подавить самолюбие и выслушать дурацкие наставления. С другой стороны, он явно хотел завоевать ее расположение. Иначе зачем настаивать на этом ужине вдвоем? Но нужны ли ей хорошие отношения с Джеймсом? Как с клиентом — да, а как с приятелем — нет.

Мэндж решила не думать больше об этом. Все-таки она возвращалась в контору с хорошими новостями для сотрудников. Конечно, ужин с Джеймсом — достаточно высокая цена за это. Но ей надо воспринимать все как протокольную обязанность: еда, бокал вина, десерт и — до свидания! И ничего такого в этом нет. Ничего, кроме одного — с ней будет Джеймс. Единственный человек на свете, по отношению к которому она не может вести себя сдержанно, спокойно и рассудительно. С другими ей всегда удавалось сохранять репутацию серьезной деловой женщины.

После всей истории с Джеймсом, когда она так пострадала из-за собственной уязвимости, Мэндж решила воспитать в себе твердость характера. Больше она ни с кем не допускала более чем приятных дружеских отношений. Маска невозмутимости помогала ей и в делах, и в личной жизни. Никогда она не позволяла себе испытывать тот душевный трепет и любовную страсть, которую когда-то в ней разбудил Джеймс.

Кстати, отец и друзья ценили в ней именно рассудительность и благоразумие. И Мэндж считала, что она должна быть именно такой. Это ее истинная сущность.

И вот появляется Джеймс. Куда девалась вся ее хваленая уравновешенность, практичность, уверенность в себе? Мэндж словно шла по тонкому льду: одно неверное движение — и все пропало. Особенно если встретиться с Джеймсом один на один в непринужденной обстановке.

Вечером Мэндж пыталась решить, что же ей надеть, перемерила весь гардероб несколько раз и наконец выбрала белую блузку с вышитым воротником и юбку с высоким поясом.

Она долго крутилась перед зеркалом, приводя в порядок прическу и наводя макияж. Надо выглядеть красивой, но не настолько, чтобы Джеймс понял, что она старалась для него.

Мэндж была готова задолго до назначенного времени, и вынужденное ожидание нервировало ее. Понимая, что волноваться глупо, она поглядывала на часы и бесцельно слонялась из комнаты в комнату, пытаясь внушить себе, что Джеймс просто клиент, и прошлое тут ни при чем, но не осознавала, что уже не прошлое, а настоящее значило для нее неожиданно много.

Звонок в дверь привел ее в состояние легкой паники. Да никакой клиент не способен вызвать такого смятения чувств: радостного сердцебиения, желания скорее видеть и в то же время не видеть никогда.

Мэндж перевела дыхание.

— Я — благоразумная Мэндж Сэнд, — сказала она несколько раз себе. — У меня есть голова на плечах, и я не позволю этому парню снова одурачить меня тем же способом!

Она посмотрела на себя в зеркало. Вид ее абсолютно не соответствовал тому, что она себе внушала. Но нужно было наконец открыть дверь.

Джеймс стоял на крыльце, непринужденно облокотившись о перила. Он выпрямился, увидев Мэндж. В дорогом вечернем костюме с бабочкой он выглядел так привлекательно, что у Мэндж защемило сердце. Она никогда не осознавала, насколько он красив: мужественные черты лица, выразительные голубые глаза, чувственный рот. Почему-то именно сейчас он предстал перед ней в новом свете. Раньше он был для нее просто приятным веселым парнем. А сейчас на пороге стоял зрелый мужчина, в котором ощущались достоинство и надежность.

Мэндж смотрела на него, как зачарованная. Она не замечала, что Джеймс тоже удивленно разглядывает ее. Так они стояли в молчании некоторое время.

Первым пришел в себя Джеймс.

— Привет, малышка!

Только он мог так назвать ее: казалось бы, обычные слова, но из его уст это звучало как музыка.

— Привет! — как можно непринужденнее бросила Мэндж.

— Ты готова?

— Да, вполне, — и вдруг закашлялась, — Сейчас, возьму сумочку.

Джеймс с любопытством наблюдал, как Мэндж запирала дверь. Она повернулась к нему, поправила волосы. Джеймс не двинулся с места.

— Что-нибудь не так?

— Нет. Просто я... удивлен.

— Удивлен?

— Вообще-то мне казалось, что ты передумаешь в последний момент.

— Разве можно? — не удержалась Мэндж. — Кажется, ты дал мне понять, что будет, если я передумаю. Впрочем, ты всегда добиваешься того, что наметил.

— Не всегда, — отозвался Джеймс и, протянув руку, поправил прядь ее волос. Пальцы коснулись зардевшейся щеки, и сердце Мэндж сжалось.

— Пойдем? — пробормотала она.

Они сели в шикарный автомобиль. Мэндж старалась не глядеть на Джеймса и не прикасаться к нему. Боялась снова ощутить тепло его руки, тела. Поймать его неожиданно ласковый взгляд. Она твердила себе, что это только деловая встреча, и Джеймс — ее клиент, чужой для нее человек. Но сердце говорило иное.