Эта мысль должна была радовать Мэндж, но вместо этого она испытывала беспокойство и напряжение. Честно говоря, ее ошарашили слова Джеймса. Неужели он действительно считает, что она использовала его, обвиняя в эгоизме, трусости и занудстве? Значит ли это, что он видел ее такой? А вдруг она такая и есть на самом деле?

Мэндж решила не думать об этом и с головой ушла в работу. Прежде всего она пересмотрела внимательно счета, потом навела порядок в ящиках, а заодно и прибрала на полках, висящих вдоль стен. Но ничего не помогало избавиться от тяжелых мыслей. Обидные слова Джеймса звучали в ушах.

Последующие дни тоже не принесли облегчения. А тут еще Дик стал проявлять настойчивость. Он завел привычку заходить по вечерам, причем если Мэндж задерживалась на работе, то заезжал за ней в контору. А она все не решалась с ним объясниться.

Да еще не оставляли мысли о Гарри. Братец явно ждал от нее денег, но управляющий банком решительно отказал в ссуде. А это означало, что больше нельзя тянуть с продажей дома. Все эти проблемы измучили Мэндж.

А Джеймс звонил каждый день. Рози объявляла ей, что он на проводе, но Мэндж всякий раз отказывалась разговаривать.

— Почему бы вам не поговорить с ним? — отважилась спросить как-то Рози. — Он так любезен по телефону. Просто не верится, что это тот самый Джеймс Райан.

— О, будь уверена, это тот самый Райан, — отозвалась Мэндж.

— Он был таким необузданным в молодости. — Рози покачала головой. — Бедный мальчик, он казался не очень-то счастливым. Я ведь знала его мать. Она считалась красоткой, но справиться с Джеком Райаном у нее не было сил. Он обладал тяжелым характером. Думаю, он по-своему любил Мод, но так ее ревновал, что просто замучил до смерти. И Джеймса он тоже, видать, бил, пока тот не вырос. Неудивительно, что парень отбился от рук. Он страдал, что не может защитить мать, и поэтому старался хоть как-то досадить отцу. Мало кто мог его понять. Все думали только о том, что Джеймс может испортить их сыночков да совратить дочек. Наверное, им всем стало легче, когда Джеймс сбежал из дома. — Рози вздохнула. Воспоминания были не очень приятными. — Я виделась с Мод вскоре после того, как Джеймс убежал. Она выглядела ужасно. Джеймс был еще так молод, и она до смерти боялась за него. Но вот что она сказала мне: если бы парень остался дома, дело бы дошло до беды. Думаю, он уехал из-за отца, а вернулся из-за нее. Мод уже знала, где он, она сильно болела, но сыну дала знать слишком поздно. Он приехал буквально за день до ее смерти. — Рози вздохнула еще тяжелее и стала перебирать конверты. — Но мне, наверное, не надо было вам говорить этого. Правда? Вы же его знали лучше меня.

Неужели? Мэндж словно застыла. Она и не подозревала о домашних проблемах Джеймса, не знала, что он приехал домой к умирающей матери, не ведала о его чувствах тогда. «Ты никогда по-настоящему не интересовалась мной», — сказал он. И оказался прав. Занятая заботами о Гарри и спорами с отцом, она и на секунду не задумывалась о чувствах Джеймса. Он был намного старше и казался сильным, полным жизни. Ей и в голову не приходило, что у него могут быть проблемы.

— Не так уж много я знала, — призналась она Рози. — Райан никогда не рассказывал мне о родителях. Но если он так ненавидел отца, почему же остался с ним после смерти матери?

— Джек стал совсем плох после смерти Мод. Наверное, Джеймс считал, что должен его поставить на ноги. Но это вовсе не главная причина.

— А что же тогда?

Рози удивленно заморгала.

— Да конечно же вы! Мисс Сэнд, вы же не знали его раньше. До этого он больше недели с одной девчонкой не встречался. А тут все лето только с вами!

И с Флорой, тут же подумала Мэндж. А о скольких барышнях она не знает?

— Он вряд ли очень изменился, — сказала она, вспомнив Энни. — И сейчас такой же.

Мэндж прошла к себе в кабинет и попыталась сосредоточиться, но рассказ Рози не давал ей покоя.

Да, она в то время больше думала о себе. Она, конечно, была молода, но могла бы попытаться понять, что сделало Джеймса таким. И хотя сейчас ее отношение к нему не изменилось, она готова поговорить с ним, если он еще позвонит. Она не станет извиняться — за что? — а просто докажет, что способна вести себя с ним спокойно и вежливо.

Но Джеймс не звонил. Казалось, он наконец понял ее нежелание общаться с ним, и это случилось как раз тогда, когда она передумала. Мэндж уверяла себя, что так будет лучше, но все же не могла дождаться, когда же Рози соединит ее с Джеймсом. Она вздрагивала от телефонных звонков и, приходя в контору, первым делом просматривала записки — кто звонил ей.

Наконец она просто измучилась от своих противоречивых чувств. Невозможно было одновременно гнать мысли о Джеймсе и бежать к телефону, а там всего лишь Дик!

Мэндж решила принять приглашение друзей и на уик-энд поехать в Бристоль. Не нужен ей никакой Джеймс!

Когда о предполагаемой поездке услышал Дик, он тут же напросился сопровождать ее.

— Мы можем заехать к моим родителям на обратном пути, — предложил он.

— Нет, исключено, — возразила Мэндж и, собравшись с духом, наконец объявила Дику, что их брак невозможен. Она еще пыталась что-то объяснить, но у Дика стал такой жалкий вид, что она замолчала. Конечно, это неприятный разговор, но зато ей сразу стало легче на душе. Лучше это сделать сейчас, чем тогда, когда будет поздно. — Прости, ради бога, — сказала она виновато. — Надеюсь, мы останемся друзьями?

Дик вроде бы согласился и даже улыбнулся ей. Они распрощались.

В пятницу Мэндж с чувством облегчения уехала на машине в Бристоль. Наконец-то можно будет не думать о Дике, Гарри и Джеймсе. Хотя бы один уик-энд.

Но она ошиблась. Конечно, радостно было встретиться с Бесси и Ником. Но за веселыми разговорами Мэндж мысленно переносилась в Грэнтон и думала: не звонит ли телефон? Уверяла себя, что Джеймс в этом случае оставит ей послание. И наконец Мэндж обозлилась на себя. Да что это с ней такое? Зачем ей вообще его звонки! Плевать.

По приезде домой Мэндж вышла в сад, хотела поработать, но стала просто бродить в раздумьях. А что, если Джеймс вообще не захочет с ней разговаривать? Он, наверное, потерял интерес к Грэнтону. Уже месяц, как он не появляется. Хотя она вовсе не считает дни, но все равно получается месяц. Скорее всего, занялся новой женщиной. Ну, тогда Мэндж ей только сочувствует.

В понедельник Мэндж поехала в особняк отвезти краску для временных апартаментов господина Райана. Не похоже, что цвет ему понравится. Но по контракту нужно все покрасить. Нужно — значит нужно.

Когда Мэндж подъехала к дому, там уже была Энни.

— Приветик, Мэндж! — воскликнула та, вылезая из своей машины. — Так здорово повидать тебя!

Мэндж просто передернуло от такой фамильярности и звука ее голоса. И чего это она так радуется, словно Мэндж — ее лучшая подружка? Вертихвостка обыкновенная, да еще зацикленная па мужчинах.

— Как прошел уик-энд? — не унималась Энни.

— Прекрасно, а у тебя? — спросила Мэндж автоматически.

— О! Просто великолепно!

Почему эта птичка не может говорить просто, без придыхания и вибрации в голосе? Да еще эта вечная восторженность! Мэндж стала выгружать краску. Но Энни не унималась:

— Знаешь, Джеймс приезжал! Ой, осторожно!

Последнее восклицание раздалось из-за того, что одна из банок упала прямо рядом с ее драгоценной ногой.

— Извини, — бросила Мэндж, жалея, что промахнулась.

Энни привычно привела в порядок свои кудряшки.

— Так о чем это я? Ах да, Джеймс... Он такой милый, правда?

— Он может быть и милым, если захочет, — буркнула Мэндж.

— А со мной он всегда так любезен! Но вот что я скажу, — не унималась Энни, — в этот раз мы наконец поговорили. Послушай, когда знакомишься с человеком, у тебя бывает такое чувство, будто ты знаешь его давным-давно?

— У меня — нет. — Но ей уже стало интересно.

— Вот так было у меня с Джеймсом. Конечно, у него бурное прошлое, но теперь он, кажется, решил изменить свою жизнь.