Дасти заерзала на своем сиденье.

— Нельзя ли поточнее?

— Быть свободным означает действовать и думать самостоятельно, но в рамках взаимосвязи с другими. Скорее зависимость, нежели независимость. Я помогаю тебе сегодня, ты поможешь мне завтра.

— Как это я помогу тебе?

Мигель опять ухмыльнулся:

— Подозрительная маленькая леди, а?

— Я не маленькая и не леди.

— Ты меньше меня. И ты женственная, сексапильная женщина, хоть и отрицаешь это. Любопытно почему? Не любишь мужчин?

— Не позволяю себе превращаться в беспомощную, жеманную идиотку при появлении сексуально озабоченного мускулистого мужика.

— Это ты обо мне?

— Ты ничего, — произнесла Дасти нейтральным тоном, не осмеливаясь, однако, взглянуть на него.

— И если бы ты призналась, что тебя влечет ко мне, то почувствовала бы себя в невыгодном положении?

— Хочешь помериться силой рук? — Она наконец с вызовом посмотрела на него.

Мигель ответил ей лукавым взглядом.

— Забавнее бы ног. — Его глаза пробежали по ее длинным обнаженным ногам.

Дасти едва не задохнулась, вообразив себе переплетение своих и его ног.

Мигель потянулся и обхватил ладонью ее бицепс — его пальцы соприкоснулись.

— У меня мышцы больше, чем у тебя. — Напыжив грудь, он согнул свою правую руку. Дасти сжала его бицепс — в два с лишним раза больше, чем у нее, и под теплой кожей чувствовалась сталь.

— Подумаешь! — насмешливо бросила она.

— Ты не можешь не признать, что биологически я сильнее тебя. Ну почему ты отрицаешь разницу полов? Они дополняют друг друга. Мужчинам нужны женщины, а женщинам — мужчины. Почему это тебя пугает?

Дасти ощетинилась.

— Ничто меня не пугает! Думаю, я смогу тебя победить в армреслинге. В нем техника и концентрация значат не меньше силы.

— Ты уходишь от ответа на мой вопрос.

— Как и ты.

— Леди, мы сразимся. А какой приз?

— Десять баксов?

— Нет! Лучше поцелуй, а?

— В щечку?

Мигель остановил пикап посреди дороги и повернулся к ней лицом.

— Я скорее представлю себе долгое… — Он растягивал слова, — медленное… слияние губ.

— О! — ничего иного Дасти не смогла придумать в ответ. Ее глаза никак не могли оторваться от крошечного углубления над его верхней губой. Она подавила стон, не в состоянии отрицать, что жаждет его поцелуя… и что боится своего желания.

— Какой приз потребуешь ты, если победишь? — Его мягкий, но глубокий голос наполнил ее, словно полноводная река.

Ее взгляд задержался на едва заметной, как тень, бороде, проступившей на его щеках, и ей тут же представилось, как его щетина покалывает ее кожу. Потом она заглянула в его глаза — тяжелые веки, темные зрачки, светящиеся внутренней теплотой. Эти глаза опалили ее от головы до ног.

— Тот же, — отозвалась Дасти таким голосом, что сама не узнала его.

Мигель с шумом втянул в себя воздух.

— Прекрасно, — промолвил он. — Похоже, ни один из нас не проиграет. — Его чувственная улыбка таила обещание.

И он включил передачу и поехал дальше!

Но что он делает? Дасти рассердилась. Она практически предложила ему себя на блюдечке с голубой каемочкой, а он бросил: «Прекрасно» — и поехал дальше!

Она была вне себя. Да и не знала она почти ничего о таких вещах. Стремясь быть с отцом и противясь стараниям матери внушить ей женское начало и любовь к домашнему уюту, Дасти преднамеренно избегала скромных двуполых игр подростков. Ее опыт ограничивался одной короткой любовной связью.

Летом после окончания средней школы, когда она спускалась на плотах по реке Колорадо с более зрелыми, чем она, гидами, Дасти угнетала ее девственность. Поэтому она и отнеслась благосклонно к заигрываниям одного туриста, немногим старше ее и не более опытного. Чад был мягок, добр и неуклюж. Она не переживала, когда после коротких каникул он вернулся на Восточный берег, и не испытывала с тех пор искушения пройти через то же самое еще раз.

— Вот и Подкова, — вклинился в ее мысли Мигель, затормозив. — Куда теперь?

Дасти посмотрела на деревянный магазин с бензозаправочными колонками и привязями для лошадей.

— А здесь живут, оказывается. — Она достала свою карту.

— В основном отдыхающие из Финикса. — Мигель показал на несколько бревенчатых хижин, прятавшихся в тени деревьев. — Я собираюсь купить содовой. Тебе взять чего-нибудь?

— Кока-колу, пожалуйста. — Она погрузилась в изучение карты, а он пошел в магазин.

Мигель улыбнулся продавщице за прилавком, ответил на ее вежливое приветствие и по узкому проходу направился к секции охлажденных продуктов. Открыв стеклянную дверь, он окунулся в холодный воздух, заменивший ему холодный душ, и прислонился лбом к ледяной полке.

Выражение глаз Дасти, когда она заявила, что согласна на поцелуй, если проиграет в схватке в армреслинг, просто воспламенило его. А ее нижняя губа, выпятившаяся в явном приглашении! Если бы он хоть на секунду остался с ней наедине в кабине, то не сдержался бы и накинулся на нее.

Мне следовало бы, подумал он, осматривая полки с прохладительными напитками, купить мешок со льдом и пристроить к своему паху. Он желал и других женщин, но не так, как желал Дасти. В ней была очаровательная смесь силы и ранимости, а пробуждаемые ею чувства даже пугали его.

Только дураки торопятся там, где ангелы боятся ступить. С Дасти он будет поспешать медленно. По шагу за раз. Предостережение Моны о том, что ему еще придется подавать Дасти шлепанцы, звучало в его голове.

Взяв несколько банок содовой и сандвичи, он вернулся к прилавку, купил там мешок со льдом и загрузил часть своих покупок в холодильник грузовичка.

— Ты посадил меня на диету? — спросила Дасти, когда он сунул ей банку содовой и сел за руль. — Твоя мать старается, чтобы я поправилась, а ты хочешь, чтобы я похудела?

Мигель взглянул на банку в своей руке — тоже диетическая. Он ненавидел привкус искусственной сладости. Открыв банку, он сделал большой глоток и проронил:

— Сахар вреден. Я пью только диетическую. Хочешь, чтобы я отнес твою банку обратно?

— Я сама это сделаю. Заодно поспрашиваю, не видел ли кто отца. — Она выпрыгнула из грузовичка и побежала в магазин. Мигель прижал холодную банку ко лбу, пожирая глазами ее обтянутые круглые ягодицы и длинные загорелые ноги. Вид спереди, когда она шла обратно, был не менее соблазнительным: ее ничем не скованные груди под просторной маечкой прыгали и раскачивались от быстрой ходьбы.

— Ну как, узнала что-нибудь? — спросил он, когда Дасти забралась в кабину и открыла свою банку воды.

Она кивнула:

— Он покупал тут продукты, но с тех пор прошло уже несколько недель. — От беспокойства ее гладкий лоб сморщился.

Сексуальное влечение, овладевшее Мигелем, было вытеснено чувством вины. Он и забыл о поисках ее отца.

— Куда двинем теперь? — спросил он, надеясь скорее успокоиться.

— Держи прямо и высматривай лесную дорогу № 163. Она может оказаться такой же плохой, как и те, на которых я побывала в последнее время. Хочешь, я поведу?

— Ты сомневаешься в моих способностях? — возмутился он и наградил ее мрачным взглядом.

— Не в способностях, а в опыте, — поправила она его. — Вездеход — это тебе не спортивная игрушка на асфальте.

— Думаю, справлюсь.

— Ремни безопасности! — скомандовала Дасти, пристегиваясь сама. Мигель последовал се примеру.

Когда они добрались до нужной дороги, он включил переднюю ось и выругался, когда подъем оказался слишком крутым. Он взял его медленно, но твердо, понимая, что, если не справится, они застрянут в колее. Дасти от души похвалила его, когда они наконец преодолели подъем, и он расплылся в улыбке, получив безмерное наслаждение от этой похвалы.

— Высматривай черный «форд» — пикап с самодельной будкой, — подсказала Дасти, когда дорога выровнялась. — Он обычно разбивает лагерь в стороне от дороги. Поэтому поезжай медленно и заглядывай во все тропы, куда можно заехать, особенно там, где есть вода.