— Я понимаю. Это ценное имущество, и я бы сделала то же самое, — продолжает она. — Если этот парень не видит, какая ты на самом деле, это его проблема, не твоя.

— Ты права, — говорю я, заканчивая эту вечеринку жалости к себе. — Не знаю, почему я вообще позволила ему задеть меня.

— Никогда не позволяйте никому заставлять тебе считать себя хуже, чем ты есть. Ты один из лучших людей, которых я знаю.

— Спасибо, Эм, — шепчу я, ее слова значат для меня больше, чем она может вообразить.

— Всегда пожалуйста. Теперь давай поговорим об этой мужской линии, которую ты планируешь запустить, — говорит она, ее волнение отражает мое собственное. — На какой ты сейчас стадии?

— У меня скоро назначена встреча с Грэмом Дэвисом для получения кредита.

— Как здорово.

— Знаю. Будем надеяться, что ему понравится мой план.

Я легко могла бы взять деньги у мамы, но это последнее, что я хочу делать. Я открыла этот бутик самостоятельно, и хочу продолжать в том же духе.

— Понравится. Мало того, что твой бутик успешен, так еще и Грэм с твоим отцом были давно знакомы. Он ни за что не откажет тебе.

Это одна из причин, по которой я попросила встречи с ним. После смерти моего отца я отдалилась от социального круга, в котором выросла, но Грэм и мой отец были близки. Он хороший человек. Мой отец доверял ему.

Звуковой сигнал в дверь сигнализирует о том, что кто-то пришел.

— Эм, у меня клиент, можно я тебе перезвоню?

— Конечно.

— Спасибо. До скорого.

— Пока.

Отключаясь, я обхожу прилавок, чтобы поприветствовать посетителя и обнаруживаю Джил.

— Привет, — удивлённо приветствую ее. — Почему ты здесь в свой выходной?

— Я пришла, чтобы забрать вот это, — говорит она, беря тонкий черный свитер Donna Karan со стола. — Собиралась купить его вчера вечером, до того, как ушла, но совсем забыла. Он будет частью моего наряда на день рождения.

— У тебя день рождения? — спрашиваю я, чувствуя вину за то, что не знала об этом.

— В эту субботу. Мы со старшим братом родились в один день с разницей в два года. С ума сойти, правда?

— Точно, — соглашаюсь я.

— У нас будет вечеринка в доме за городом, который принадлежит моему дяде.

— Звучит весело.

— Будет классно, ты должна прийти.

Приглашение практически заставляет меня съежиться.

— Спасибо, что пригласила, но у меня много дел в эти выходные, — лгу я.

— Каких, например? Потому что вечеринка в субботу вечером, и, если я не ошибаюсь, в воскресную смену работает Моника.

— Ну, да, так и есть, но у меня много бумажной работы и... других дел.

Она не ведётся на это, и я ее не виню. Я ужасная лгунья.

— Давай, СиСи. Ты никогда не соглашаешься пойти куда-нибудь, когда я приглашаю.

Потому что я всегда думаю, что она приглашает меня из жалости. Не секрет, что моя жизнь вращается вокруг бутика. Эмили в значительной степени моя единственная подруга, и теперь, когда она ушла, я отдаю всю себя работе. От этого ощущая себя менее одинокой.

— Мой дядя предлагает бесплатные комнаты всем, кто придёт, — продолжает она. — Будет весело, и я была бы очень рада, если бы ты к нам присоединились. Пожалуйста?

Это полное надежды «пожалуйста» попадает в цель.

— Ох, ладно, хорошо.

— Да! — восклицает она.

— При одном условии, — добавляю я.

— Каком?

— Ты позволишь мне дать тебе этот свитер и, — тянусь и беру со стойки ожерелье, на которое она положила глаз, — это в качестве твоего подарка на день рождения.

Она улыбается.

— Мне нравится. Спасибо тебе.

— Всегда пожалуйста.

Пока я заворачиваю для нее подарки, она даёт мне указания, как добраться до домика и рассказывает планы на вечер. Должна признаться, что звучит очень весело.

— У моего брата есть несколько одиноких горячих друзей, так что может, ты найдешь с кем-то из них общий язык, — добавляет она, поигрывая бровями.

— Вряд ли. В этом году мне не везет со свиданиями.

Я вздрагиваю, думая о последнем свидании, на которое ходила несколько месяцев назад. Оно было с успешным бухгалтером, который всю ночь говорил о своей скучной жизни, пялясь при этом на мою грудь. Затем он разделил счет пополам.

Это была катастрофа.

Вынуждена признать, что может и хорошо, что мы с Пеппом всегда вдвоем. Эта мысль такая удручающая...

— Никогда не знаешь наверняка. Может быть, тебе повезет, — подмигивая, она берет свою сумку и направляется к двери. — Увидимся в субботу, — говорит она через плечо.

— Пока.

Как только дверь за ней закрывается, я начинаю копаться в одежде, в поисках идеального наряда. Я могу появиться на этой вечеринке одна, но будь я проклята, если не буду выглядеть стильно.

Да вы, блин, издеваетесь! Из всех мест в мире, я должен был встретить ее... здесь?

Мы с Джонни знаем друг друга с детства. У нас один круг друзей, и я думал, что знаю и всех друзей Джил.

Определенно нет.

Однако я знал, что она начала работать неполный рабочий день в бутике. А оказалось, это чертов магазин Блондиночки. Кто-то возьмет, да посмеется над иронией всего этого.

А вот я не вижу ничего смешного.

С первой нашей встречи меня преследовали воспоминания о ее попке, облаченной в черный шелк. А то, что я повсюду сталкиваюсь с ней, лишь прибавило мне мучений. И, конечно же, она появилась на вечеринке, выглядя, как сладкая мечта каждого парня, одетая в платье, демонстрирующее ее длиннющие ноги, и шпильки, созданные для того, чтобы впиваться в спину парню, пока он бессмысленно трахает ее.

Увидев меня, она выглядела такой же счастливой, как и я. Когда Джил знакомила нас, все это выглядело ненужным и неудобным, если не сказать больше. Джил же обрадовалась тому факту, что мы уже знали друг друга, и совершенно не обращала внимания на напряжение между Блондиночкой и мной. Что завораживает меня, и взывает ко всем первобытным инстинктам, которыми я обладаю. Девочка, которую я почти не знаю, связала меня по руками и ногам, и мне это охренеть как не нравится.

После обмена именами она избегала меня как чумы. Лишь раз взглянув на меня, пока попивала свой розовый напиток, она оставалась на другой стороне комнаты.

Не виню ее. Когда мы последний раз виделись, я вёл себя как придурок. Кажется, я ничего не могу с собой поделать. Есть в ней нечто такое, что сводит меня с ума. И не только тот факт, что она избалованная богатенькая девушка.

А нечто большее.

Огонь в ее глазах бросает мне вызов, заставляя меня хотеть увидеть, как далеко я смогу зайти. Не сомневаюсь, в ней есть нечто большее, чем она показывает всем вокруг, и часть меня жаждет узнать, что же это такое.

— Ты собираешься поведать мне историю о Барби или так и будешь продолжать глазеть на неё? — спрашивает Джонни, прислоняясь к стене рядом со мной.

— Нечего рассказывать, — жалкая ложь, даже для моих ушей.

— Точно, именно поэтому у тебя такой вид, словно ты готов кого-нибудь как следует отделать.

Мне хочется врезать кое-кому, но это не Блондиночка. Моя злость направлена на Тревиса, ещё одного моего давнего друга, который сделал своей целью развлечь ее. С того момента, как она вошла сюда, он пытается очаровать ее и залезть ей в трусики. Не сомневаюсь, они из черного шелка, едва прикрывающего ее феноменальную попку.

Через комнату я наблюдаю, как она сидит с ним, и мое раздражение растет, когда она откидывает голову назад и смеется над тем, что говорит этот ублюдок. Ее тонкая шея манит меня, и мой рот наполняется слюной, так сильно мне хочется попробовать нежную кожу.

В конце концов, она извиняется и отправляется в ванную.

Тревис идет к нам с Джонни, смазливая усмешка красуется на проклятом лице.

— Чувак, видел эту цыпочку? Я знал, что у твоей сестры есть горячие подруги, но эта, должно быть, самая горячая.

Это замечание заставляет меня захотеть вырвать ему язык.