Глава 10

Вторник, 20 августа 1822 года

Здание парламента пустовало, в библиотеке факультета не было ни одной живой души, как на кладбище Грейфраерс. Единственный, кто здесь находился, — это Дэвид. Даже пожилой мистер Макгилкрист, ежедневно сидевший за одним и тем же столом последние тридцать лет, сегодня отсутствовал.

Празднование королевского визита охватило город до такой степени, что повседневные земные дела, включая работу судов, пришлось приостановить.

Однако сегодняшний день идеально подходил для того, чтоб заняться работой. Дэвиду пришлось многое нагонять: он написал три заключения, а к концу недели должен разработать проект ходатайства. Забавно, что не так давно он волновался из-за того, откуда возьмется следующее дело.

Патронаж Чалмерса полностью все изменил. Дэвид не только стабильно получал работу от самого Чалмерса, но и несколько солиситоров, что инструктировали Чалмерса, сотрудничали с ним напрямую. Дела, в которые его вовлекали, становились все значительнее, ценнее, сложнее и приятнее. Мистер Рассел из «Гилд и Рассел», одной из самых загруженных фирм в городе, предложил Дэвиду присоединиться к закрытому клубу, как только освободится место. Сам Дэвид не стал бы изъявлять желания стать членом этого клуба, однако когда вас приглашают, это отрадно. Внезапный успех — неожиданный и в то же время долгожданный — опьянял. Но работать, конечно же, приходилось много.

Поскольку отсутствовал Дональд Фергюсон, изводивший его необходимостью питаться, Дэвид проработал весь обеденный час и не прерывался до полудня. Его полностью поглотили ответы на вопросы, заданные Расселом в последней памятной записке. Только когда библиотечный клерк коснулся его плеча, он наконец-то оторвался от книг.

— Прошу прощения, что прерываю, мистер Лористон, вас спрашивает джентльмен. Мистер Макленнан.

Дэвид удивленно моргнул. Он не рассчитывал на очередной визит после того, как Йен поспешно покинул его квартиру.

— Он ждет в зале? — Дэвид выпрямился и поморщился. В сгорбленной позе он просидел много часов и успел одеревенеть.

— Да, сэр.

— Хорошо, спасибо. Сейчас же с ним встречусь. Не могли бы вы убрать эти книги?

Заприметив размер упомянутой стопки книг, клерк вскинул брови, но с готовностью согласился. Дэвид поднялся из-за стола, оставив разбросанные заметки там, где они и лежали.

Он выбрался из недр библиотеки и вошел в парламентский зал. Гулкий звук шагов разносился по пустому этажу, пока он приближался к мужчине, что стоял в другом конце зала с заведенными за спину руками и рассматривал мраморный бюст какого-то судьи, жившего в прошлом столетии.

В прошлый раз, когда Йен приходил в это здание в поисках Дэвида, он был еще мальчиком — неловким, долговязым, крутившим шляпу в руках. Сегодня он совершенно другой: высокий, широкоплечий, уверенный, элегантно одетый и чисто выбритый. Респектабельный мужчина.

Йен улыбнулся, когда Дэвид подошел ближе, и протянул руку.

— Дэви, счастлив тебя видеть.

Дэвид пожал Йену руку, не сводя с него настороженного взгляда.

— А я — тебя. Чем могу помочь?

— Боюсь, на днях я повел себя крайне невежливо. Я имею в виду свой поспешный уход из твоей квартиры. — Йен виновато улыбнулся. — Я торопился, но это не оправдание. Разреши в качестве извинений купить тебе выпить. — Лицо у него было открытым, а в глазах виднелось искреннее сожаление.

— У меня скопилось довольно много работы, — откликнулся Дэвид, припомнив предупреждение Мёрдо, и моментально ощутил укол вины.

— Сможешь уделить мне час? Хочу рассказать тебе о Питере.

— Есть новости?

Двумя годами ранее Питера, брата Йена, отправили на каторгу за государственную измену. Дэвид все гадал, пережил ли он поездку до Антиподов⁹.

— Даже лучше. — Йен улыбнулся. — Несколько месяцев назад я получил от него письмо. Ну же, Дэви, даже если ты занят, удели мне час. Давай, как раньше, сходим в «Толбут», только в этот раз я куплю тебе виски.

Любопытство в отношении Питера и, вероятно, безрассудная преданность Йену победили мудрость.

— Ладно. Ты иди. Встретимся там через двадцать минут.

— Хорошо. — Йен осклабился. — Увидимся.

Йен удалился, а Дэвид вернулся в библиотеку для того, чтоб прибрать бумаги. Сложив заметки, портфель он оставил за столом. Позже он вернется и поработает еще. Несколько бокалов виски не повлияют на концентрацию. К тому же иногда казалось, что в состоянии легкого опьянения работалось лучше.

Надев шляпу для солидности, Дэвид устремился к таверне «Толбут». Прогулка по Хай-стрит заняла всего несколько минут, и вскоре он уже входил в заведение.

Людей в общем зале было много, но Йену удалось занять уголок возле окна с небольшим подоконником, на котором можно сидеть, а рядом располагался низенький массивный стол. Взмахом руки он подозвал Дэвида к себе.

Добравшись до места, Дэвид заметил, что Йен уже купил выпивку. Глиняный кувшин стоял и ждал, когда же из него наполнят маленькую оловянную стопку. Сам Йен пил эль. Возможно, все дело в привычке чураться крепких алкогольных напитков, которые не одобрял старший брат.

— Ты пришел. — Йен улыбнулся.

— Разумеется. Я же сказал, что приду, разве нет?

Дэвид втиснулся на узкий подоконник и, налив порцию алкоголя, сделал глоток. Напиток оказался горьким и огненным. Далеко не самый лучший виски в его жизни, но эта горечь давно стала старым добрым другом.

— Ты человек слова, — согласился Йен.

— Хотелось бы в это верить. — Дэвид снял шляпу и положил на стол. — Ну так что нового у брата?

Йен залез во внутренний карман пиджака и вытащил листок.

— Сам прочитай, — изрек он, протянув листок Дэвиду.

— Уверен?

— Да, читай.

Дэвид развернул письмо и принялся читать текст, написанный аккуратным каллиграфическим почерком. Послание было емким и лаконичным, что типично для Питера. По его словам, по прибытии «пороли его нечасто». Несмотря на то, что первый год прошел «безрадостно», его наконец-то переуступили «доброму господину», который ценил его умения и грамотность. В настоящий момент он трудился у этого мужчины мастером и даже успел жениться.

— Женился! — вскинув глаза, воскликнул Дэвид.

Йен ухмыльнулся — по-настоящему ухмыльнулся.

— Можешь себе представить моего холостяка-брата с женщиной?

Дэвид прыснул со смеху. Питер не был столь же привлекательным, как младший брат. Невзирая на то, что он был крупным, умелым и ярым радикалом, женщин он стеснялся. Возможно, обстановка в Новом Южном Уэльсе помогла женщине взглянуть с иной точки зрения на то, что же все-таки важно в супруге. Или, возможно, Питер посмотрел на себя другими глазами.

— Похоже, он прекрасно справляется. — Дэвид сложил письмо и вернул Йену.

— Да, — согласился Йен и убрал письмо. — Думаю, да. Хотя он говорит, что первый год прошел плохо, я знаю, что на самом деле он прошел ужасно. И мысль о том, что Питеру придется снести самую жестокую порку, о которой только можно услышать... — Он сглотнул. — Остается лишь надеяться, что этот мистер Манро оставит его работать.

— Было бы замечательно, — отметил Дэвид. — Я ручаюсь, что этот Манро обратил внимание на уравновешенность Питера и на то, что он может принести пользу его делу.

Беспокойство почти исчезло из глаз Йена.

— Ты прав, — твердо сказал он. — Питер — находка.

Дэвид поднял стопку.

— За Питера.

— За Питера, — повторил Йен, подняв кружку.

Они чокнулись друг с другом и прилично выпили.

— А как же надежды, что Питер возлагает на тебя?

Письмо заканчивалось тем, что Питер призывал Йена не отказываться от мечтаний о кирке и говорил о том, чтоб он попытался доучиться.

Йен пожал плечами.

— Я сразу же написал ответ, так что он уже должен знать, что я журналист и служителем в кирке не стану.

— Думаешь, он против?

— Думаю, его распирает от гордости. Он нечасто ходил в церковь. А теперь он будет стремиться к тому, чтоб я тоже женился.

Дэвид засмеялся.

— А что, у тебя на примете есть дама?

С ответом Йен не спешил. Он вперился взглядом в кружку с элем, будто размышлял над следующими словами, а вновь подняв глаза, вид имел растерянный.

— Кое-кто есть, — сознался он. — Но она недостижима.

— Ты говоришь о ее положении в обществе?

— Да. И о ее семейном положении.

Замужняя женщина. Какое безумство. Но когда Йен поступал мудро?

— Ты ее знаешь.

Дэвид взглянул на Йена.

— Знаю? Кто...

Имя, пришедшее в голову, вынудило Дэвида замолкнуть посреди фразы. А в следующий миг Йен подтвердил его догадки:

— Леди Киннелл.

— Что? — возопил Дэвид. — Но ты с ней почти не общался.

— Знаю. — Йен покачал головой и печально хохотнул. — Нелепо, да?

— Я бы не сказал, что нелепо, но вы познакомились всего несколько дней назад...

— Но видел я ее во второй раз, — перебил Йен.

— Прости?

— Я видел ее во второй раз.

«Она смотрела на тебя так, будто ты подарок небес. Я не сомневался, что она в тебя влюблена. Я считал тебя счастливчиком».

— Бал в зале собраний, — догадавшись, медленно произнес Дэвид.

— Да. — Щеки у Йена покраснели, и он вызывающе добавил: — Ты не веришь в любовь с первого взгляда?

— Это случилось с тобой? Ты увидел ее два года назад и тут же влюбился?

— В это так сложно поверить? Да, влюбился.

— Ты даже словом не обмолвился.

— Если помнишь, меня занимали другие дела, — ответил Йен. — Тогда я предполагал, что вскоре совершу убийство и подамся в бега. Романтическое увлечение недосягаемой состоятельной дамой причинило бы неудобство.

— А сейчас?

Йен вздохнул и прислонился головой к стеклу.

— Я не рассчитывал ее увидеть. Я убедил себя, что это была мальчишеская глупость, и вычеркнул все из памяти. Когда я шел к тебе, я даже не предполагал, что мы встретимся.

— А теперь ты знаешь, что она замужем, — заметил Дэвид.

Йен стиснул зубы.

— Замужем за скотиной, что ужасно с ней обходится.

Дэвид вздохнул.

— Мы не знаем наверняка.

— Я знаю.