Однако в данный момент Глории хотелось оладий и яичницы. И, наверное, клубники. Пусть даже теперь и не сезон. Ладно, она сбегает в свою квартиру и принесет кое-что, и когда Фил проснется, теплые оладьи уже будут ждать его на столе.

Натягивая перед уходом жакет, она улыбнулась.

— Хорошая работа, — сказала она ему.

Проснувшись, Фил не обнаружил рядом с собой Глории, зато услышал, как она хлопочет на кухне.

О Господи! Он потянулся, пробуя мускулы, которые давно уже не были в работе, и улыбнулся.

Так значит, это она. Большая любовь.

Любовь подкралась к нему незаметно, как змея. Он не мог сказать, когда именно влюбился в Глорию. Ясно было одно — это случилось еще до прошлой ночи. В этом можно не сомневаться.

Кстати, о прошлой ночи… Фил закрыл глаза и вновь прокрутил в своей памяти самые восхитительные, самые потрясающие моменты. Глория сняла свой жакет в его гостиной — да, это был класс. Когда он увидел эти тяжелые белые груди с просвечивающими сквозь кружево лифчика яркими сосками… Совершенно определенно судьба предназначила Глорию ему. Ее он не променял бы на всех женщин мира, какими бы достоинствами они не обладали. Отныне он посвятит все свое время познанию этой женщины и узнает, что делает ее такой особенной и неповторимой, и позволит ей сделать то же самое в отношении себя.

Фил попытался представить себе возврат к жизни без нее и не смог. Вообще-то эта мысль вызвала у него легкий приступ тошноты. А может быть, он просто проголодался. Интересно, что она делает там, на кухне, и когда собирается проверить, проснулся ли он. Если бы Глория подошла близко к постели, он схватил бы ее в охапку и уложил к себе, и тогда все, что она там готовила, наверняка сгорело бы ко всем чертям.

И может быть, тогда он сказал бы ей, что любит ее.

Глория смотрела на сдобные булочки, которые она только что вынула из духовки. Булочки. Домашние. Приготовленные на скорую руку. Сначала ей хотелось оладий, но потом она передумала.

Она сбегала в магазин и купила клубнику по бешеной цене. Клубника зимой — это ведь романтично. Она приготовила омлет вместо яичницы, положив туда больше белков, чем желтков, потому что так полезнее для здоровья. Она вымыла тарелки, оставшиеся после вчерашнего ужина Фила.

Глория посмотрела на стол, который украсила настоящими салфетками из ткани. Итак, она опять заботилась о мужчине, вошедшем в ее жизнь. Ничего не поделаешь. Наверное, это было у нее в крови.

Но это же Фил, сказал ей тихий внутренний голос. Он стоит этого.

Да, стоит. Вот почему она ничего не может поделать с собой. У нее поникли плечи.

На отношениях с Филом стоял штамп «Временно». Рано или поздно, но он вернется в свой настоящий дом, к своей настоящей жизни, в которой не будет места для нее. Она все предоставлявшееся судьбой время и энергию потратит на него и в конечном счете окажется там же, откуда начала. В активе у нее останутся лишь приятные воспоминания.

Приятные воспоминания у нее уже имелись. Так почему бы не перескочить через этап потерянного понапрасну времени? Еще не слишком поздно. Они могут позавтракать и расстаться. Затем она упакует жакет и отошлет его Джози по почте, после чего вернется к своему плану произвести впечатление на босса, получит повышение и с ним личного помощника, достигнув, таким образом, успеха и вечного счастья.

И тогда, если бы Фил… нет. Никаких тщетных надежд. К тому времени он наверняка будет вне сферы ее досягаемости.

Глория положила ему омлет на тарелку и оставила все булочки, а затем написала беззаботную записку: «Давай как-нибудь повторим этот опыт». Зачем сжигать мосты?

Что поделаешь, ей не хватало последовательности, и она это знала.

Глория попросила мать прийти и помочь ей подготовить презентацию идей с киосками.

Патриция прибыла, вооруженная тактическими и стратегическими замыслами, а также записной книжкой. Пока Глория занималась анализом деловой информации, ее мать занималась кадрами. Во всяком случае, о боссе Глории ей было известно почти все. Глория, проработавшая с этим человеком четыре года, не знала и половины того, что сообщила ей мать.

— Кроме того, в понедельник я играю в теннис с Грейс Флитроу. Мы играем в паре против Бекки Слик и ее партнера.

— Грейс Флитроу — жена Марка Флитроу? Это же босс моего начальника!

— Вот именно.

Глория от удивления разинула рот. У ее матери был доступ к каждому более или менее влиятельному лицу.

— Я замолвлю за тебя словечко, будь спокойна. Но во вторник ты должна не ударить лицом в грязь. Подготовь все свои тезисы. Ты должна быть в состоянии ответить на любой, самый каверзный вопрос. Вечером в понедельник я позвоню и проинструктирую тебя дополнительно. — Сделав соответствующую пометку в записной книжке, Патриция Кемпбелл откинулась на спинку дивана. — А теперь представь себе, что я — твой начальник. Изложи мне свои предложения.

Мать оказалась очень дотошной слушательницей, не прощающей никаких огрехов.

Когда пришел Фил, Глория уже в третий раз повторяла свои тезисы. Она ожидала его с некоторым волнением, какое присутствует почти всегда у женщин и мужчин после их первой интимной близости при встрече «на следующее утро после…».

Глория широко распахнула дверь, чтобы Фил успел заметить ее мать.

Не произнося ни слова, Фил долго и строго смотрел на Глорию, а затем улыбнулся через ее плечо:

— Как дела, Пэт?

Пэт? Глорию передернуло.

— Фил, это ты? Проходи скорее.

Он прошествовал мимо.

— Мне так не хватало тебя в «Монморанси», — сказала ее мать и подставила Филу щеку для поцелуя.

Фил чмокнул ее с таким видом, словно они проделывали это много лет.

Ну и ну. Спятил он, что ли? Глории и в голову не приходило, что он мог разозлиться. Она, конечно, допускала, что его самолюбие могло быть уязвлено, но не в такой же степени.

— Мы с Глорией обсуждаем сейчас ее кампанию. Она упоминала о ней в ваших разговорах?

Фил сел на диван рядом с ее мамой, а Глория осталась стоять рядом. Такой расклад выглядел несколько странно. По крайней мере, в глазах Глории.

— Именно поэтому я и пришел.

— Вот как? — удивилась Глория.

Он не удостоил ее даже беглым взглядом. Пэт взяла ручку, приготовившись записывать.

— Ну вот и отлично. Каково же твое мнение?

Фил подался всем телом вперед.

— Вот что я скажу. Идея киосков вполне разумна. Но реализовывать ее лучше в сотрудничестве с компанией, владеющей сетью закусочных и кафе. Нужно усилить узнаваемость торговой марки. Это немаловажно. К тому же, наличие партнера удешевляет расходы на строительство, а рекламный аспект остается в полном объеме. Чем плохо?

Разве не ей он должен был говорить все это?

— Отлично, — сказала ее мать, торопливо записывая. — Мы включим это отдельным пунктом в презентацию Глории.

— О да, это будет здорово. — Глория приложила определенные усилия, чтобы в ее голосе не прозвучал сарказм. — Но вряд ли я смогу так быстро найти партнера, готового сотрудничать с «Фаст Фудс». Да и к тому же у меня нет полномочий.

— Но у тебя есть я. — Фил посмотрел ей прямо в глаза, после чего Глория решила, что лучше не обмениваться с ним взглядами. — Я познакомлю тебя с моим дедушкой. — Он перевел взгляд на Пэт и добавил: — «Тойнби Снэк».

— О, не может быть! — Мать Глории даже хлопнула в ладоши. — Мне нужно внести изменения в записную книжку. Ф-и-л-и-п…

— Тойнби, — медленно произнесла Глория. — Значит, ты и есть «Тойнби Снэк»?

— Да. — Он удивленно посмотрел на нее. — По-моему, тебе это было известно.

— Я знала твою фамилию, а также то, что твоя семья занимается бизнесом, но я никогда не думала, что… — Священная корова. «Тойнби Снэк». Гигантский спрут. Почти монополия.

— Глория, с такими связями ты вряд ли нуждаешься во мне. — Пэт собрала свои вещи.

— Мама, не уходи!

— Кстати, я чувствую… — Она показала на Фила. — Вам двоим нужно поговорить.