– Алло, – схватил трубку Чарли.
– Мистер Сантоли?
– Да.
– Это Рич Мейерс. С удовольствием сообщаю, что брат Станислас и брат Каспер только что заняли места на борту некоего чартерного рейса.
Облегченно улыбнувшись, Чарли поделился радостной информацией с женой и Стерлингом.
– Через восемь часов самолет должен приземлиться в Валлонии. Полиция уже ждет их с наручниками. Наши агенты на борту снимут свои церковные одеяния и вернутся обратно, как только самолет заправят.
Чарли показалось, что двухтонная глыба спала с его плеч.
– Полагаю, вам нужны от меня дальнейшие заявления.
– На следующей неделе. Наслаждайтесь праздником. Не сомневаюсь, что вы будете сотрудничать с нами. Не беспокойтесь слишком сильно, мистер Сантоли, – помолчав, добавил Рич. – Вы же понимаете, о чем я.
– Спасибо, – тихо произнес Чарли.
– Все будет хорошо, – вставая, заверил Стерлинг. – С вами все будет хорошо, Чарли. Вы хороший человек. А теперь мне придется вас покинуть.
– Стерлинг, как мы сможем вас отблагодарить? – спросила Мардж.
– Не стоит благодарности. Просто разумно используйте отведенное вам время на земле. Поверьте, жизнь проходит очень быстро.
Супруги переплели пальцы.
– Мы никогда вас не забудем, – прошептала Мардж.
– Никогда, – горячо повторил Чарли.
– Мы обязательно встретимся снова. Обязательно, – сказал Стерлинг и исчез.
Глава 24
– Долго еще? От этой хламиды я весь чешусь, – прошипел Эдди, и был вознагражден толчком локтя в бок от Джуниора, который достал из кармана блокнот и написал: «Обет молчания. Заткнись. Почти прилетели».
В этот момент по громкой связи раздался голос стюардессы:
– Через двадцать минут мы приземлимся в аэропорту монастыря…
Далее последовали обычные инструкции.
Эдди задергался от волнения и обезумел от радости.
«Мама Хедди-Анна! Я приехал, мамочка!» – мысленно ликовал он.
Джуниор не засек точный момент, когда ощутил внезапную слабость. Посмотрел в окно и прищурился. Было облачно, самолет начал снижаться, редкие снежинки кружились вокруг. Вытянул шею и вгляделся в монастырь и взлетно-посадочную полосу рядом. «Все в порядке, – решил он. – Просто на минуту заподозрил, что Сантоли нас подставил».
Снова раздался голос стюардессы:
– Нам только что сообщили – из-за внезапного оледенения полосы приземление возле монастыря невозможно. Вместо этого совершим посадку в аэропорту Валлонии за тридцать миль отсюда.
Братья встревожено посмотрели друг на друга. Эдди сдвинул капюшон и спросил:
– И что теперь?
«Заткнись!» – яростно нацарапал Джуниор.
– Вас на автобусах отвезут прямо в монастырь Святого Стефана, – бодро щебетала стюардесса. – Приносим извинения за доставленные неудобства, но безопасность превыше всего.
– Как мы пройдем таможню? – безуспешно пытался снизить голос Эдди. – Паспорта вроде в порядке, а если они по-настоящему рассмотрят их под особым светом или что-то подобное?
«Заткнись!!!» – еще раз накарябал Джуниор. «Может, все обойдется, – подумал он. – Может, это обычное дело». Огляделся, всматриваясь в лица попутчиков. Большинство из них глубоко погрузились в молитвенники.
«Паспорта в полном порядке, – написал он. – А вот твой болтливый рот может навлечь на нас беду!»
Эдди перегнулся через брата и выглянул в окно.
– Мы над горой. Смотри! Вон наша деревня. Смотри! Бьюсь об заклад, я способен разглядеть дом мамы, – едва ли не в полный голос радовался Эдди.
Джуниору пришлось свирепо закашляться. Стюардесса тут же предложила ему воды.
«Срочно нужно выпить, – яростно шипел он про себя. – Если вернемся на Лонг-Айленд, лично разорву Чарли Сантоли на мелкие кусочки!»
Самолет приземлился, проехался по полосе и остановился на приличном расстоянии от терминала. Открывшаяся взору картина заставила братьев онеметь куда эффективнее любого обета молчания. Внизу стояла дюжина мужчин в форме валлонских полицейских, одинокая женская фигура среди них энергично подпрыгивала вверх-вниз и бодро размахивала руками.
Мама Хедди-Анна.
– Что-то она не похожа на умирающую, – покачал головой Джуниор.
– Выглядит абсолютно здоровой, – озадаченно протянул Эдди. – Не могу поверить.
– Нас обвели вокруг пальца, и теперь остаток жизни мы проведем в тюрьме.
Дверь самолета открылась, и четверо полицейских побежали по проходу.
Баджеттам было предложено подняться с мест и заложить руки за спину. Когда их увели, попутчики взорвались стихийными аплодисментами, сбрасывая монашеские одеяния.
У подножия лестницы братья попали в медвежьи объятья мамаши.
– Меня навестили очень симпатичные полицейские и сообщили, что вы сюрпризом решили нагрянуть домой. Знаю, вы в беде, но есть и хорошие новости! Вашего отца только что назначили главой совета попечителей в тюрьме, где отныне вы будете пребывать. Все трое моих мальчиков вместе, в покое и безопасности, где я смогу навещать вас каждую неделю, – просияла она.
– Мама, – зарыдал Эдди, положив голову ей на плечо. – Я так волновался за тебя все это время, что меня здесь не было. Как ты себя чувствуешь?
– Прекрасно, как никогда, – погладила сына Хедди-Анна.
Джуниор вспомнил о недвижимости на Лонг-Айленде, лимузине, деньгах, власти и Джул, у которой через пару недель появится новый дружок. Пока Эдди сотрясался от прилива чувств, в голове Джуниора крутилась единственная мысль: «Как я мог быть таким идиотом?»
В рождественское утро и Билли, и Нор машинально проглотили завтрак, ни один из них не ощущал ни трогательности, ни даже интереса к празднику. Суровая реальность – Рождество и восьмой день рождения Мариссы висели над ними тяжелой угнетающей тучей.
Внезапный настойчивый звонок в дверь заставил обоих вздрогнуть. Билли побежал к выходу.
Сияющий маршал Фрэнк Смит с порога выпалил:
– Их повязали! Вам забронировали места на рейс 12:40 до Нью-Йорка, и если хотите успеть, поспешите, каждая минута на счету!
В канун Рождества «У Нор», как правило, наблюдался приятный наплыв обеденных клиентов. Некоторые из них были посетителями, в последний момент остановившимися перекусить. Другие, более организованные, пришли спокойно поесть, пока не начались религиозные и семейные торжества.
«Сегодня здесь просто жутко», – подумал Деннис, оглядывая помещение из-за стойки, и покачал головой. Хорошо хоть Нор решила, что бессмысленно открываться в праздничный вечер.
– Наверное, ты прав, Деннис, – призналась она. – Всего десять столиков зарезервировано! Теми беднягами, которым больше некуда податься.
«Похоже, мы идем к банкротству», – сокрушался Деннис, выполняя заказ на одно пиво.
В баре зазвонил телефон, Деннис поднял трубку.
– Деннис! – Раздался голос Нор, певучий и энергичный. – Мы уже в аэропорту, направляемся домой. Мы свободны! Баджеттов схватили и заперли навсегда! – ликовала она. – Закажи торт ко дню рождения Мариссы и обзвони наших постоянных клиентов. Скажи им, что «У Нор» организует рождественский ужин, и все будет по-домашнему. Но не проболтайся Мариссе! Мы хотим сделать ей сюрприз.
С того момента, как она открыла глаза в канун Рождества и прошептала про себя: «Сегодня мне исполнилось восемь лет», Марисса начала терять веру, что Стерлинг способен доставить домой папу и Нор-Нор. Ведь она не сомневалась, что они будут здесь, когда проснется, но теперь поняла, что все осталось неизменным.
Марисса загадала, что они вернутся на Пасху, но увы… Потом уверилась, что к летним каникулам… Потом что к началу учебного года… Потом ко Дню благодарения…
«Сегодня тоже ничего не произойдет», – решила она, вставая и надевая халат. Слезы потоком полились из глаз, но девочка нетерпеливо смахнула их пальцами. Старательно изображая улыбку, спустилась вниз.