Ромка быстро спровадил друга и мы втроем гуляли по парку, наслаждаясь спокойным осенним днём. Ну почти спокойным, если вспомнить о Мише.
- Ездил к отцу? - тихо спросила я, когда мы уже направлялись к парковке, хотя и знала ответ. Рома каждый год ходил к нему на кладбище и я не мешала ему.
- Да. - коротко ответил муж, крепче сжав мою руку.
Этот день - день смерти Роберта - всегда для него испытание, хоть он и старается казаться сильным. Но я знаю его и понимаю.
Пять лет назад Дима таки нажал на курок, в одну секунду лишив жизни Роминого папу.
Поняв что происходит, Роберт среагировал моментально и, спасая жизнь сына (а первой целью был именно он) , подставился под пулю.
Не знаю понял ли Рома сразу, что отца уже не спасти, но в тот же миг безрассудно бросился на старого друга, избив его до полусмерти.
Те события я помню смутно. Сквозь страх, отчаяние и пелену слез было сложно что-то увидеть и понять.
Знаю только, что Роме на помощь выбежал водитель Роба. Помог он не только обезвредить Лапу, но и не дать Роме стать убийцей. От меня же толку мало было. Я еще дня три в полном ступоре была.
Потом мы узнали, что Лапочкин все время скрывался у старого друга-наркомана, вообще не вылезая из квартиры. Узнав, что семья его предала, Дима вообще слетел с катушек. А "веселая" компания и старые привычки взяли свое, он стал колоться. И в какой-то момент решил, что терять уже нечего. Наблюдав за нами больше суток, уже знал что убьет меня и Рому, а потом и себя, посвятив в "великие" планы своего друга. Тому же на все было наплевать.
Когда на Димином пути подвернулся и Роб, воспринял это как бонус в его списке.
Диму упекли в больницу, признав невменяемым. У нас же с Ромой был очень тяжелый месяц.
Ромео долго не мог успокоиться, обвиняя себя во всем, что произошло. Я пыталась его встряхнуть, помочь очнуться, смириться и жить дальше. Но не так легко убедить своего парня, что его вины нет в том, что его лучший друг слетел с катушек и убил его отца, пытаясь убить его девушку и его самого. Да, запутано как-то, как и все в нашей жизни...
Иногда мы срывались и ссорились по пустякам, сгоняя на друг друге злость, вместо того, чтобы поддержать.
Тогда нам вправляла мозги София.
Если мы и стали жить с Роминой мамой, чтобы ей не было одиноко в огромном особняке, то оказалось, эта женщина сильнее и умнее нас вместе взятых. И у меня язык не повернется опять назвать ее Питбулем. Хотя за тех, кого безмерно любит, моя свекровь кому хочешь глотку перегрызет. Просто теперь, как ни странно, я вхожу в число любимых.
А как она стала мне свекровью? Да своими же стараниями. Дала однажды Ромке подзатыльник за тугодумность и заявила: "Давай или женись, болван, или не дури девушке голову и отдай ее кому-то порешительней."
Меня, если честно, не радовали оба варианта, уж очень я скептически к свадьбе относилась. Но Роме идея уж очень понравилась, хорошо, что не про "отдать кому-то".
Долго бегать я не стала... И только став Маргаритой Кэри, поняла насколько я на самом деле этого хотела.
Тамии, Роминой сестры, на свадьбе не было. Ее мы видели лишь однажды после похорон. Она тогда только рыдала да проклинала всех на свете. И не из-за невыносимой тоски по отцу, а из-за его наследства. Ведь Роме перешло семьдесят процентов всего его имущества, а "милой" дочурке лишь двадцать.
- Ром, мне нужно тебе кое-что рассказать. Не знаю как ты среагируешь. - начала я из далека, нервно поправляя рукав синей кофточки.
Ромка остановился, уловив мою странную интонацию, и бросил подозрительный взгляд.
- Рисён, давай без устрашающих предисловий. Что уже случилось?
Я сделала глубокий вдох как перед прыжком в воду и быстро выдала фразу на одном выдохе:
- Кэри, я ... - я осталась не услышана. Не далеко от нас пробежало стадо буйной и громкой малышни.
- Извини, что? - переспросил муж, провожая их немного испуганным взглядом.
Я недовольно закатила глаза и уже громче повторила:
- У нас ... - на этот раз совсем рядом просигналила машина, "съедая" мой голос. По сосредоточенной и невозмутимой физиономии Кэри было ясно, что он ничего не понял.
Я от досады глупо топнула ножкой, совсем как Миша, и выдала, пока еще какая хрень не случилась:
- Я беременна! - вот, теперь высказалась. Только громковато получилось, кажись.
Женщина, проходящая мимо резко шарахнулась, а потом понятливо ухмыльнулась, глядя на Ромкину обалдевшую мордаху. Все голуби в момент поднялись ввысь, подальше от нервной меня. А Мишка от удивления даже выплюнул пожелтевший листок (не уследишь за ним).
- Рома... - щелкнула я пальцами перед его лицом спустя минуты две.
Какие мужики стали... легкошокируемые.
Я теперь и сама испугалась не на шутку. Да, он всегда хорошо ладил с моим братом и Катькой, но хотел ли свое чадо?
Когда я пару дней назад повторила с Кариной историю с тестом на беременность, испытала сильное дежавю. Вот только Карина теперь сама была на седьмом месяце, а я уже ничего не боялась. До этого момента...
Когда я уже собиралась поднимать с асфальта челюсть Ромео, он наконец-то вернулся в реальность.
- Ритик! - ласково и как-то лихорадочно шепнул он и сгреб меня в объятия медвежьей хваткой.
Так-то лучше, если бы еще не так крепко.
Он, буд-то уловив мои мысли, испуганно одернулся и, едва касаясь, нежно провел рукой по моей щеке.
Только теперь я поняла, что плачу. От счастья, от его, такой любимой мной, улыбки.
- Люблю тебя. - сказали мы почти одновременно, эхом повторяя мысли друг друга.
Через восемь месяцев Рита родила девчушку Милу, папину милашку, невесту для Артеминого с Кариной сына.
Мила унаследовала от родителей красоту, талант и упертый характер и стала известной на весь мир певицей, при этом возрождая память о быстро угаснувшей на пике славы группе Блэйм. Все песни ей писал отец.
Когда ее спрашивали, почему она выбрала такую профессию, она всегда говорила:
"Папа еще с пеленок сочинял мне колыбельные, мама учила меня танцевать. Я уже родилась звездой..."
***
В жизни может быть много преград и неприятностей, но они только делают нас сильнее, учат нас жизни и настоящим чувствам. Иначе, как узнать истинное счастье, если не испытала грусть?
Но даже самый сильный человек не будет счастлив в одиночестве.
Страх, недоверие и упрямство могут сделать нас заложниками самих себя, заставляя отталкивать любимых. И счастлив тот, кто может открыть свое сердце другим, как бы порой это не было трудно.
Мы сами пишем свой хэппи энд. Нужно только верить и никогда не сдаваться. И просто любить.
Whenever I'm alone with you
You make me feel like I am free again
Whenever I'm alone with you
You make me feel like I am clean again
However far away I will always love you
However long I stay I will always love you
Whatever words I say I will always love you
I will always love you...