– Не думаю, что ты позволишь чему–либо плохому случиться с нами, – пробормотала я в его шею, наслаждаясь запахом. Его руки туго обвились вокруг меня.

– Я никогда не позволю чему–либо произойти с моей маленькой принцессой, – он поцеловал меня в макушку. – Ты выглядишь красиво. Это будет самая быстрая свадьба и приём, которые только видели. Но я удостоверюсь, что ты потанцуешь.

Я отстранилась и посмотрела на него, улыбаясь.

– Ты намного идеальнее, чем любая сказка, которую я когда–либо читала.

– Я проведу оставшуюся часть своей жизни, удостоверяясь, что это останется правдой, моя королева, – сказал он и его рот захватил мой.

– Куда мы направляемся? – взволнованно спрашивает Жизель, подпрыгивая в кресле самолёта.

– На наш медовый месяц, – отвечаю я, целуя её губы, а затем пристёгиваю её.

Экипаж заканчивает все проверки и предлагает нам напитки, пока мы готовимся к вылету. Мой самолёт загружен и у меня запланированы три месяца каникул с моей королевой, чтобы отпраздновать наше соединение.

– Да, но куда? – она потягивает шампанское и улыбается так ярко, что я больше не могу отпираться.

– Мой подарок тебе, моя королева, – я достаю карту из моего костюма и отдаю её ей.

Секунду она смотрит на неё, затем на меня, прежде чем открыть её.

– Что это за красные точки? – спрашивает она, изучая страны.

Я близко наклоняюсь и прижимаю губы к её уху.

– Все места, где я трахну свою жену.

– Карим. – говорит она, краснея и осматриваясь, чтобы увидеть, услышал ли кто–нибудь меня.

Мы одни, так как состав экипажа подобран по–минимуму, и они готовятся к вылету.

– Тебе не нравиться твой подарок? – спрашиваю я, проводя носом по раковине её уха.

Я вдохнул её запах: она пахнет как сахарная вата и все вещи, которые я жажду. Я хочу облизать каждый её дюйм, а затем заниматься с ней любовью всю ночь. Я не знаю, смогу ли подождать, пока самолёт взлетит, прежде чем я отнесу её в спальню в хвосте.

– Я люблю его, – прошептала она, её щёчки углубили цвет.

Наша свадьба была идеальной и была всем, о чём мечтала Жизель. И это была самая важная часть. Я хочу, чтобы она была счастлива, и улыбки, которую я вижу на её лице, для меня достаточно, чтобы знать, что я достиг цели.

Церемония была короткой, немного приглашённых гостей. Приём был таким, какой она просила, и я танцевал с ней так долго, как она хотела. Но когда она сказала, что готова остаться наедине со мной, я сгрёб её на руки и почти выбежал из бального зала.

– Ты рассказала мне, как хочешь увидеть мир, и я хочу воплотить это. Так что ты увидишь много кроватей во множестве стран следующие несколько недель.

– Карим, – ругает она, закатывая глаза. Но улыбка говорит мне, что ей нравится идея так же сильно, как и мне.

– Знаешь, хорошо, что я украл тебя и заставил выйти за меня замуж, – говорю я, целуя её руку.

– Не думаю, что ты на самом деле украл меня. Я сама пошла, – её улыбка дразнит, но она наклоняется вперёд и целует меня в щёку. – Я с удовольствием снова добровольно пойду.

– Я с удовольствием снова поймаю тебя, – моя улыбка становится хищной и она облизнула губы. – Возможно, я должен показать тебе оставшуюся часть самолёта.

– Возможно, – сказала она, её слова наполнены нуждой.

– Твоё желание – моя команда, моя королева, – повторил я и понёс её назад.

Пять лет спустя…

Я слизала крем–сыр со своих пальцев, застонав от удивительного вкуса. Я пеку пирожное, которое мы с мальчиками и Каримом сделали, пока были на мастер-классе для семьи по готовке в Париже две недели назад во время каникул. С той ночи я не могу перестать есть крем–сыр. Теперь я практически складываю его во всё.

– Вы обе такие же зависимы, как и я, – я улыбаюсь своему растущему животу, прежде чем вернуться к размещению на тарелке кондитерских изделий.

Мы провели две недели в Париже, прежде чем вернуться домой, зная, что это будет последнее путешествие на этот год. Я больше не смогу путешествовать и не захочу быть вдалеке от дома, когда родятся близняшки.

Когда мы с Каримом поженились, мы много путешествовали пока наш первый сын, Эван, не появился на свет. Когда он начал ползать, мы устроили несколько путешествий, и я снова оказалась беременной. Мне плевать. Когда как была заточена в поместье отца в течение долгого времени – думала, что могу провести жизнь, путешествуя и видя мир, но, побыв с Каримом и моими мальчиками, я считаю, что это не было вариантом. Я была одинока и думала, что путешествия заполнят эту пустоту. Я всё ещё люблю посещать разные места и видеть разные культуры, но больше всего я люблю дом. Где моя семья. Всё, что я когда–либо желала или нуждалась внутри этих стен.

Я беру тарелку и иду к офису моего короля, чтобы съесть мой дневной перекус с ним и возможно немного вздремнуть на его диване, что я довольно часто делаю. Но я останавливаюсь, когда вижу мужчину примерно моего возраста, ожидающего за его дверью. Он немного выделяется. Большинство людей идут в офис Карима в каких–то костюмах, но он стоит в джинсах и рубашке поло. Я смотрю на стража, стоящего за дверью, и он тихонько кивает, давая мне знать, что я могу заговорить с мужчиной.

– Привет, – приветствую его я дружелюбно улыбку.

– Моя королева, – он немного наклоняет голову. Называться так всё ещё странно, даже после всех этих лет.

– Пожалуйста, зовите меня Жизель, – говорю я ему, как и большинству людей. – Вы ждёте моего мужа? – интересуюсь я, надеясь, что это не так. Я хотела немного полежать в его офисе и съесть закуски, пока мальчики спят. У нас не так много времени побыть вдвоем, и мы наслаждаемся им. Я всегда прихожу в одно и то же время каждый день, и он никогда ничего не планирует на это время, так что я немного удивлена.

– Мне просто нужно кое–что отдать, – говорит он мне, и я киваю.

– Хотите пироженку? – я протягиваю ему тарелку, но прежде чем я даже вижу, как он протягивает руку, мой муж берёт тарелку из моих рук.

– Стивен, – издает рык Карим, и я закатываю глаза, снова потянувшись за моей тарелкой.

– Не трогай мою еду, – говорю я ему, возвращая его взгляд на меня, и улыбка появляется на его губах. Я прищуриваюсь, но это заставляет его только шире улыбнуться. Он наклоняется, прижимая свои губы к моим в мягком поцелуе и я слабею, как и каждый раз.

– Входи, я принесу тарелку и накормлю тебя, – говорит он мне, кивая в сторону двери в его офис.

Я облизала губы, всё ещё чувствуя его прикосновение, и вошла в кабинет. Я даже не прошла половину пути, а он уже закрыл дверь в комнату, и оказался стоящим за мной с бумажкой в одной руке и тарелкой в другой. Он оставляет бумажку на столе и отводит меня к дивану.

– Ложись.

Я делаю так, как он говорит, желая не наступать на ступни. Он берёт одно из пирожных и кормит меня им, затем подаёт мне другое. Я стону, когда он садится на другом конце дивана, складывая мои ступни на колени и снимая обувь. Он начинает разминать их. Я не знаю почему, но его сварливость, которая всё ещё есть, делает что–то со мной. Это должно раздражать меня, но, кажется, это только заводит, и я думаю, что он знает это. Это также может быть, потому что, когда бы он указывает мне, я всегда становлюсь почему–то счастливой.

– Я только на четвёртом месяце, а они уже опухли, – ворчу я, когда его пальцы обхватывают мои лодыжки. Я не знаю что лучше, вкусняшки или массаж стоп. Спасибо Богине, мне не нужно выбирать я могу наслаждаться и тем, и тем.

– На этот раз у нас близнецы, – он на мгновенье перестал массажировать и поднёс ладонь к моему животу. – Два маленьких мальчика за раз.

– Девочки, – исправляю я, заставляя его прищуриться. – Да, – говорю я ему – это факт.