И, словно насмехаясь над ним, по аудитории прокатился долгожданный звонок. Со смехом и переговорами народ потянулся к выходу. Почему-то, несмотря на предстоящие защиты диплома, этой последней пары ждали, как манны небесной. Рик говорил, она довольно символична. Что ж, его нельзя было упрекнуть.
Я пару тоже ждала, но по другой причине.
Вскоре аудитория опустела. Никого не удивило, что я осталась сидеть на своем месте — я ведь была единственной дипломницей Алворлига. Слухи ходили разные, в том числе и такие, что он пишет за меня диплом. Но кто со мной летал, тот представлял, что написать диплом я могу и сама.
Руки дрожали, когда я включала диплом на экране нового планшета. Его я получила в подарок на окончание заочно — чтобы сделать все сложные расчеты на мощном «железе».
— Что такое, мисс Сараф? Вам нехорошо? — усмехнулся Аластер.
Дрожь стала сильнее, я закусила губу, но боль не отрезвила. Мельком я глянула в сторону мужчины — он держал одну руку в кармане. Он всю пару не прекращал это делать! Ему нравилось меня мучить, а я впредь никогда больше не буду соглашаться на его «небольшие эксперименты». Так сильно я еще не краснела.
— Все в порядке, — как можно холоднее произнесла я.
— Что ж, чудесно, давайте, я подпишу вам диплом. Вы исправили библиографические ссылки?
— Да, — выдохнула я, до боли сжимая столешницу.
Потом не выдержала:
— Аластер, хватит!
— Что? — невинно удивился мужчина. — Я ничего не делаю.
Я сделала попытку залезть к нему в карман и вытащить миниатюрный дистанционный пульт, но охнула и закрыла глаза, чтобы справиться с волной возбуждения и удовольствия. Сквозь туман почувствовала, как меня сажают на стул.
— Ну, уж нет, — выдохнул он мне в губы, — только со мной.
Я таяла в его руках и наконец-то могла поцеловать не скрываясь. Но сейчас мне было не до поцелуев. Я хотела большего. Я не чувствовала ничего, кроме рук, от которых исходило невероятное тепло. Распаленное тело остро почувствовало момент проникновения, и я вскрикнула. Звук заглушил новый поцелуй.
— Ненавижу тебя! — пробормотала я.
Движения становились быстрее, я-то была уже на грани из-за этих его игрушек. С пультом, ага. Когда Аластер говорил, что хочет немного развлечься на моей последней в жизни паре, я думала, он покажет наши смешные фотографии, или заставит написать контрольную. Но я никак не думала, что мне придется сидеть всю пару, краснея, испытывая невероятное возбуждение. И знать, что он управляет всеми этими чувствами одним легким нажатием на маленькое колесико. Ненавижу!
— Неправда, — улыбнулся мужчина, — ты меня любишь. Дем, ты не представляешь, как я рад, что могу целовать тебя при всех и не скрываться. Четыре года! Я думал, с ума сойду.
Я замерла, от волны удовольствия, накрывшей нас. Воздух в легких кончился, и только это спасло меня от крика. Ногтями я впилась в плечи Аластера, а зубами укусила его за губу. Несильно, в целях воспитания. Не все ему надо мной издеваться.
— Наконец-то я могу требовать с тебя ребенка! — довольно улыбнулся он.
— Что? А как же работа? — Мысли путались. — Мы ведь хотели, чтобы я год отработала.
— Полгода хватит. Родишь и вернешься. Я хочу ребенка.
— Ладно, — сдалась я. — Я тоже.
Мысль о детях от Аластера заставляла довольно жмуриться и мурчать, как кошка. Мысль о семье и доме, в котором есть дети, преследовала меня со второго курса. После одной очень сильной ссоры мне сообщили, что без детей меня не отпустят, а с детьми — тем более. Тогда я представила, каково это — воспитывать его ребенка и… пропала. Никакие признания в любви не убедили меня в правильности решения чем признание о том, что он хочет детей.
Ради этой мечты Аластер готов был вновь вернуться на Землю, чтобы не растить детей в космосе. Ну… ребенка. На количестве мы пока что не сошлись, я все же лелеяла мечту поработать по специальности, не зря же училась.
— Все, — вздохнула я, — мне пора. Надо пройти нормоконтроль, а потом репетировать защиту.
— Иди. — Он еще раз меня поцеловал и, наконец-то, отстранился. Наконец-то не в том смысле, что мне неприятно, а в том, что… мне еще хочется. Я за четыре года так и не привыкла к «взрослой» жизни. И еще долго буду привыкать.
Пока я приводила в порядок одежду, Аластер задумчиво меня рассматривал. Я немного изменилась за эти годы и, хочется верить, что в лучшую сторону. Изменила прическу, стала краситься, не надевала больше футболок и джинс. Мне нравились перемены.
— До завтра, — прошептала я, выходя из аудитории.
— Дем.
Я обернулась. Аластер улыбался.
— Диплом дай, подпишу.
За его спиной, на горизонте планеты, вокруг которой вращалась станция, начинался рассвет.