Позавтракав и одевшись потеплее — было уже прохладно — она пошла побродить по саду. Она добралась до розовых кустов, которые, видимо, имел в виду Клайв, рассказывая ей о чайных розах своей матери, и стала представлять себе, как красиво они расцветут весной. Вдруг какое-то движение на террасе привлекло ее внимание.

Шэрон, поняла она, разглядев высокую стройную фигуру, направляющуюся к ней. У нее сжалось сердце. Решительная походка блестящей дамы не сулила ничего хорошего.

— Добрый день, — сказала Стефани, выдавливая из себя любезную улыбку.

Миссис Сандерс проигнорировала ее приветствие и проговорила, оглядывая девушку с головы до ног:

— Итак, ты решила заполучить Стэнворда с помощью ребенка. Как это банально и вульгарно с твоей стороны. Надеюсь, ты не думаешь, что он на тебе женится. Он, конечно, очень ответственный человек, но он не идиот, чтобы жениться на продавщице.

— Мои отношения с Клайвом вас не касаются, — оборвала ее Стефани, не позволяя себе ответить так, как ей хотелось, потому что на лице Шэрон были видны признаки отчаяния.

— Касаются, моя дорогая, — отозвалась миссис Сандерс с тихой яростью. — Может быть, ты не знаешь, что мы с ним любовники?

Стефи на секунду задохнулась. Отказываясь поверить, она посмотрела женщине в глаза и с ужасом поняла, что это правда. Страшная боль вдруг накатила на нее, как огромная холодная волна. У нее подкосились ноги, и она почувствовала, что сейчас упадет. Только усилием воли Стефи заставила себя держаться.

— Разумеется, сейчас мы не встречаемся, — услышала она откуда-то издалека звенящий от ненависти голос Шэрон Сандерс, — но, как только с этими осложнениями будет покончено, мы опять будем вместе. Я значу для него гораздо больше, чем ты будешь значить когда бы то ни было.

Странно, но в этот момент Стефани осознала с некоторым облегчением, что эта женщина его не любит.

— Почему вы так стремитесь выйти за него замуж, вы ведь не любите его? — спросила она странно спокойным голосом. — Разве Клайв не так же заслуживает любви, как ваш покойный муж?

Лицо Шэрон исказилось.

— Не смей обсуждать моего мужа, — проговорила она каким-то шипящим голосом.

— Почему же? — все с той же невозмутимостью отозвалась Стефани. — Ведь вы считаете возможным обсуждать мою жизнь и жизнь Клайва?

Миссис Сандерс отвернулась, делая вид, что рассматривает розовые кусты. Когда она повернулась обратно, на ее лице не было ровно никакого выражения. Она пожала плечами и проговорила:

— Я не собираюсь устраивать тут петушиные бои. Мне жаль, что ты влюблена в него. Если это послужит тебе утешением, то могу сказать, что ты — далеко не единственная.

Стефи не ответила, поэтому Шэрон продолжила:

— Тебе пора понять, что Клайв не для тебя. Разумеется, он будет заботиться о ребенке, он порядочный человек, поэтому о деньгах можешь не беспокоиться. Но на этом все.

— Спасибо, что вы хоть не сомневаетесь, что это его ребенок, — произнесла Стефани тихо.

— Клайв не глупец, он выяснит это сам, будь уверена. — На лице женщины появилось подобие улыбки. — Я не думаю, что ты в состоянии понять наши с ним отношения, но уверяю тебя, что они достаточно крепкие, чтобы выдержать вот это неудобство. — Она показала пальцем на живот Стефи и добавила: — Вряд ли мы еще увидимся, поэтому желаю тебе удачи.

Она высокомерно кивнула, повернулась и зашагала обратно к дому.

Стефани проводила ее глазами и почувствовала, что вся дрожит. Жгучая темная ревность затопила ее мозги, на какое-то время изгнав оттуда все остальные мысли. Стефи медленно подошла к скамейке и села, уставившись в землю. Если бы Клайв сейчас появился перед ней, она, наверное, просто убила бы его.

— Мисс Стефани, — послышался голос экономки.

Девушка с трудом подняла голову и увидела подошедшую к ней пожилую женщину.

— Миссис Сандерс нашла вас?

— Да, спасибо, — проговорила Стефи с усилием.

Бесси поглядела на нее внимательно и спросила:

— С вами все в порядке?

Стефи отвела глаза и ответила:

— Да, благодарю вас.

Женщина еще раз с сомнением ее оглядела и спросила:

— Может быть, вам вернуться в дом? Здесь прохладно.

— Хорошо, — сказала девушка и поднялась со скамейки.

Двигаясь как автомат, она прошла в свою спальню, закрыла дверь и опустилась в кресло. Несколько минут Стефани сидела, сжав руки в кулаки, потом сказала сквозь зубы:

— Нет, это невыносимо!

Она вскочила и стала нервно ходить по комнате.

— Как он мог, ну как он мог! — повторяла она, дрожа и обнимая себя руками за плечи.

Больше всего Стефи поразило даже не то, что Клайв спал с Шэрон, а то, что он сказал этой особе о ее беременности. Он еще смел спрашивать, почему она не верит ему!

И надо же было этому случиться именно сегодня, после того как вчера ночью она фактически призналась, что любит его. Это действительно какой-то знак свыше!

Бежать!

Стефи поняла, что больше не может ни дня, ни часа оставаться в этом доме. Надо собрать вещи!

Девушка кинулась к шкафу, рывком раскрыла его и стала швырять на кровать свою одежду. Потом она вытащила чемодан и принялась ожесточенно запихивать в него то, что ворохом валялось на постели.

Вдруг у нее все поплыло перед глазами, и она вынуждена была сесть и отдышаться. Придя в себя, Стефани оглядела беспорядок в комнате и неожиданно почувствовала себя такой жалкой и глупой, что просто не смогла сдержать слез. Она несколько минут плакала, но потом решительно вытерла глаза.

Нет, сказала она воображаемому Клайву. На этот раз я бежать не собираюсь. Я уже взрослый человек, а не маленькая обиженная девочка. На этот раз ты мне ответишь. А потом я уеду, и ты больше не посмеешь меня преследовать.

Она с железным спокойствием вынула скомканные вещи из чемодана, снова методично уложила их туда и засунула чемодан под кровать. Потом пошла в ванную, умылась и даже сделала макияж.

Он больше никогда не увидит ни следа моих слез! — сказала она сквозь зубы, смотря на себя в зеркало.

Стефани грызло воспоминание о том, как они занимались любовью — вчера ночью и тогда в Бандаберге. Больше всего ей было неприятно, что она плакала перед ним, ведь это говорило о ее полной беззащитности, искренности и зависимости от него.

Выйдя из ванной, девушка села в кресло и взяла книгу. Нужно было расслабиться, чтобы держать себя в руках во время разговора. Но читать Стефи не смогла, она снова и снова представляла себе, что скажет ему. Поняв, что сейчас опять расплачется, она стала планировать остаток дня.

Я пообедаю, потом закончу собираться. Потом он приедет и мы с ним поговорим. Что потом? По шоссе должен ходить автобус до города, нужно спросить у Бесси. Впрочем, как бы то ни было, он не посмеет держать меня. Если он предложит подвезти меня, я соглашусь, терять мне уже нечего. Если нет, доберусь самостоятельно. Слава Богу, остались какие-то деньги.

Но как жить дальше? Вернуться в Австралию? Пожалуй, лучше пока остаться в Штатах. Стефи снова вспомнила про кулон с бриллиантом. Это ее спасение.

Ее размышления прервал стук в дверь. Девушка подумала, что это экономка, и ответила:

— Войдите.

Она обернулась и увидела Клайва. Сердце у нее ушло в пятки. Стефи не ждала его так скоро и еще не успела как следует подготовиться к разговору.

Но она справилась с приступом страха и проговорила тихим голосом:

— Ты сегодня рано.

— Бесси позвонила мне. Она сказала, что ты была бледна и чем-то сильно расстроена, — пояснил он, испытующе глядя ей в лицо. — Что случилось? Ты куда-то собралась?

— Пока нет, — ответила Стефи тем же ровным тоном.

Клайв подошел к шкафу, заглянул в него и сказал холодно:

— Понятно. Опять бежишь, Стефани Уильямс?

— Нет, Клайв Стэнворд, на этот раз я не бегу. Я уезжаю навсегда. Но сначала мы с тобой поговорим, и после этого, надеюсь, у тебя не хватит наглости меня преследовать, — произнесла она металлическим голосом.