Я настроился на прием.

– В чем дело, Мерлин? – спросил Мандор, но я поднял руку, показывая, что занят. Он тут же положил салфетку и поднялся.

Картинка прояснилась… и я разглядел Фиону. За ее спиной громоздились скалы, над головой раскинулось бледно-зеленое небо, сама же она выглядела строго.

– Мерлин, ты где?

– Очень далеко, – ответил я. – Долго рассказывать. А что происходит? Где ты?

Она слабо улыбнулась:

– Очень далеко.

– Похоже, мы оба выбрали живописные места, – заметил я. – Ты подбирала небо под цвет волос?

– Перестань! – Тетушка нахмурилась. – Я не для того тебя вызвала, чтобы сравнить путевые заметки.

В этот момент подошел Мандор и положил руку мне на плечо. Подобный поступок не вязался с его характером. Вообще поступать так во время общения по карте считается столь же неприличным, как снимать трубку параллельного телефона и вмешиваться в чужую беседу. Тем не менее…

– Ого! – произнес он. – Пожалуйста, представь меня, Мерлин!

– Это еще кто? – спросила Фиона.

– Мой брат Мандор, – сказал я, – из Дома Савалла, из Двора Хаоса. Мандор, это моя тетя Фиона, принцесса Амбера.

Мандор поклонился:

– Много о вас слышал, принцесса. Рад познакомиться.

Глаза ее на мгновение расширились.

– Мне известно о вашем Доме, но я не знала, что Мерлин имеет к нему отношение. Приятная встреча.

– Если я правильно понял, есть проблемы, Фи?

– Да, – ответила она, взглянув на Мандора.

– Я вас оставляю, – тут же произнес он. – Большая честь познакомиться с вами, принцесса. Жаль, что вы живете так далеко от Края.

– Подождите, – улыбнулась Фиона. – Никаких государственных секретов я обсуждать не собираюсь. Вы посвященый Логруса?

– Конечно, – кивнул Мандор.

– Надеюсь, вы встретились не для поединка?

– Разумеется, нет, – ответил я.

– В таком случае мне бы хотелось выслушать и ваш взгляд на эту проблему. Не угодно вам ли ко мне прийти, Мандор?

– Куда угодно, мадам. – Он отвесил низкий поклон. Мне показалось, что Мандор слегка перегибает.

– Тогда идемте!

Фиона вытянула левую руку. Я крепко ее сжал, а Мандор просто прикоснулся к запястью. Мы шагнули вперед.

Вокруг простиралась каменистая местность. Было ветрено и прохладно. Издалека доносился рокот – казалось, работает какой-то агрегат с приглушенным двигателем.

– Связывалась недавно с Амбером? – спросил я.

– Нет.

– Ты отбыла без предупреждения.

– Тому были причины.

– Потому что узнала Люка?

– Теперь и ты его знаешь, не так ли?

– Да.

– А другие?

– Я рассказал Рэндому, – ответил я, – и Флоре.

– Значит, знают все, – вздохнула тетушка. – Я уехала в спешке. Успела прихватить Блейза, поскольку мы шли следующими в списке Люка – в конце концов, я пыталась убить его отца и едва в этом не преуспела. Блейз и я были ближайшими родственниками Бранда, и мы выступили против него.

Фиона пристально посмотрела на Мандора, и тот улыбнулся.

– Насколько мне известно, – произнес он, – Люк сейчас пьет в компании Кота, Додо, Гусеницы и Белого Кролика. А при том, что его мать – пленница в Амбере, против вас он бессилен.

Фиона перевела взгляд на меня.

– А ты не терял времени, – сказала она.

– Стараюсь.

– …Так что вы можете спокойно возвращаться, – продолжил свою мысль Мандор.

Фиона расплылась в улыбке, затем взглянула на меня.

– Твой брат неплохо информирован.

– Мы ведь тоже семья, – ответил я. – За всю жизнь у нас выработалась привычка присматривать друг за другом.

– За всю его жизнь или твою?

– За мою, – ответил я. – Он старше.

– Пару столетий туда, пару сюда… – проворчал Мандор.

– Чувствуется зрелость духа, – заметила Фиона. – Я хотела бы доверять вам больше, чем планировала.

– Это весьма отважное решение, – ответил он, – я очень дорожу вашим отношением…

– Но вам бы не хотелось, чтобы я этим воспользовалась?

– Именно так.

– Я не собираюсь испытывать вашу верность семье и трону, – улыбнулась она. – Не при столь кратком знакомстве. Дело касается как Двора Хаоса, так и Амбера, но конфликт здесь, будем надеяться, не возникнет.

– Я не сомневаюсь в чистоте ваших намерений. Я только хотел яснее обозначить свою позицию.

Фиона снова обернулась ко мне:

– Мерлин, мне кажется, ты меня обманул.

Пытаясь сообразить, где и когда я ввел ее в заблуждение, я непроизвольно нахмурился.

– Если и обманул, – покачал я головой, – то я этого не помню.

– Несколько лет назад, – подсказала тетушка, – когда я попросила тебя пройти Образ, созданный твоим отцом.

– Ах так, – воскликнул я, надеясь, что при таком причудливом освещении мой румянец останется незамеченным.

– Ты воспользовался тем, что я рассказала тебе о сопротивлении, – продолжала она, – и заявил, что не можешь даже поставить на него ногу. Но не было визуальных следов сопротивления, таких, которые возникли, когда на Образ попыталась стать я.

Фиона взглянула на меня, словно ожидая подтверждения своих слов.

– И?.. – спросил я.

– Сегодня это еще важнее, чем тогда. И я хочу знать: в тот день ты обманул?

– Да.

– Зачем?

– Войдя в узор, придется идти до конца. Куда бы он меня завел и что бы из всего этого вышло? Каникулы заканчивались, я торопился вернуться в школу. У меня не оставалось времени на долгие экспедиции. Поэтому я и решил сослаться на трудности. Самый вежливый способ отказаться.

– А мне кажется, у тебя были и другие мотивы.

– Например?

– Думаю, Корвин оставил тебе записку – или рассказал что-то, нам неизвестное. Не сомневаюсь, что ты знаешь об этом больше, чем говоришь.

– Извини, Фиона, – пожал я плечами. – Я не властен над твоими подозрениями. С удовольствием бы тебе помог, если бы знал, как.

– Знаешь, – бросила она.

– Скажи.

– Пойдем со мной к новому Образу. Я хочу, чтобы ты прошел его.

Я покачал головой:

– У меня есть более срочные дела, чем удовлетворять твое любопытство в отношении того, что мой отец проделал много лет назад.

– Это больше, чем любопытство, – заявила Фиона. – Мне кажется, что именно там заключается секрет участившихся теневых бурь.

– А я тебе назвал другую причину. Мне представляется, что дело в частичном разрушении и восстановлении старого Образа.

– Пойдем, – сказала она, развернулась и полезла вверх.

Я взглянул на Мандора, пожал плечами и последовал за ней.

Мы вскарабкались на неровную каменистую гору. Фиона первой поднялась на вершину и пошла по нависающему над пропастью откосу. Дойдя до огромного провала, тетушка остановилась. Она стояла к нам спиной, отсвет зеленого неба вытворял удивительные вещи с ее волосами.

Я встал рядом и проследил направление ее взгляда. Далеко внизу и слева курился огромный черный столб. Похожий на рокот мотора, рев шел именно оттуда. Земля вокруг столба потрескалась. Я смотрел на него несколько минут, но столб не сдвинулся с места.

Наконец я кашлянул.

– Похоже на огромный застывший смерч…

– Вот почему я хочу, чтобы ты прошел новый Образ, – сказала Фиона. – Думаю, что он нас раздавит, если мы не доберемся до него первыми.

Вот что бы вы предпочли, способность чуять ложь или способность видеть истину? Когда-то я полагал, что это два способа назвать одно и то же явление. Теперь я знаю, что это неверно. Например, большая часть моих родичей – настоящие эксперты и в построении махинаций, и в разоблачении их. Между тем я не уверен, чтобы их серьезно волновала истина. С другой стороны, я всегда чувствовал, что в поиске истины есть что-то благородное, особенное и почетное. Как раз для этого (отчасти) я и создавал Колесо-Призрак. Вердикт Мандора заставил меня усомниться: а не сделало ли меня именно это чувство столь уязвимым к противоположности истины?

На самом деле, конечно, все сложнее. Такие ситуации не сводятся к простому «или-или», тут вопрос образа действий. Это скорее заявление о намерении. Мне вдруг захотелось признать, что я готов к любым крайностям, вплоть до полного безрассудства, и что способность к критическим суждениям дремала во мне слишком долго.