Митч смущенно почесал затылок, отгоняя безумные фантазии. Напрасная попытка. Его воля не могла соперничать с солнцем и голубым небом. Пахло сиренью. Каждое дуновение ветерка наполняли дивные ароматы цветов и молодой сосновой хвои. Весна в Пенсильвании действительно удивительное время. Никто не может противиться ее чарам.

Лара в это время возилась с маргаритками. Работу прервал телефонный звонок.

— Доброе утро. Чем могу вам помочь? — произнесла она стандартную фразу.

— Давай устроим пикник. Пообедаем, сидя на одеяле среди полевых цветов. Там я скажу, чем ты можешь мне помочь.

У Лары загорелись уши.

— Митч, ты?!

— Конечно, детка. Меня очаровали незабудки и лучики солнечного света. Я сообразил, что самое время нам отпраздновать приход весны. Можешь бросить дела на Грэйс? Я заеду через двадцать минут, и мы найдем уединенную полянку на берегу реки, где можно спокойно подумать о вечном. Даже не спорь, или я удвою арендную плату!

Лара глуповато улыбалась в трубку.

— Похоже, ты решил не оставить мне выбора.

— Точно!

— Двадцать минут?

— И не секундой дольше.

— Митч, как ты раздобудешь обед за такое время?

— Тебя это удивит, но весной я могу свернуть горы.

Сексуальный голос дразнил слух полунамеками. Горячая волна прошла по ее телу.

— Ладно, умник. Жду через двадцать минут.

После паузы Митч сказал:

— Через восемнадцать. Две ты потратила на переговоры.

Лара рассмеялась:

— Ты спятил! Пока!

Вскоре синий грузовичок остановился возле магазина «Корзина цветов». Усаживаясь в кабину, Лара виновато посмотрела на Митча.

— Я вся грязная, — начала она. — Я возилась в земле и перемазала руки.

— Ты отлично выглядишь, — возразил он, не отрывая взгляда от дороги. — А пахнешь еще лучше. Как свежий цветок с той поляны, куда мы едем.

Лару охватил испуг. Что она натворила? Она ведь не имеет ни малейшего представления о намерениях Митча.

Верный своему слову, Митч нашел цветущую безлюдную лужайку у реки. Большие деревья бросали густую тень на живописный шаткий мостик со следами старой краски.

— Как чудесно! — воскликнула Лара, оглядевшись. — Откуда ты знаешь про это место?

Митч извлек из кузова потертое одеяло в индейском стиле и две пластиковые коробки.

— Когда-нибудь расскажу.

Лара оглядела его поклажу:

— Это обед?

— Угу.

Сделав несколько шагов, Митч предложил:

— Расположимся здесь, по-моему, неплохо.

Она согласно кивнула:

— Давай скорее поедим. Я ужасно голодна.

Митч расстелил одеяло поверх лютиков и маргариток.

— Открой, — попросил он, передавая Ларе коробки с едой.

Золотыми буквами на них было написано: «французское кафе». Лара развязала красно-синие ленты и подняла крышку.

— Митч Оуэнс! — воскликнула она. — Ты неисправимый романтик! Какой роскошный обед!

На маленьких тарелочках были разложены кусочки курицы и салат из красного винограда. Десерт состоял из круассанов, полных охлажденного шоколадного мусса, и яблочного сока. Рядом лежали одноразовые пластиковые приборы, завернутые в салфетку.

Лара взяла блестящий, обернутый фольгой кубик:

— Мятная жвачка! Они даже об этом не забыли! Вот это обед!

Она одарила Митча довольной улыбкой:

— Ты не перестаешь меня удивлять. Когда я все о тебе узнаю?

Смакуя виноградину, он ответил:

— Думаю, не сразу. Нам понадобятся пара пикников, десятка два прогулок, несколько вечеров у камина, сеанс массажа…

— Угу.

Лара посмотрела, как Митч с аппетитом поглощает еду, и решила не отставать. Она не могла оторвать глаз от красной клетчатой рубашки, которая облегала широкие плечи и приоткрывала покрытую пушистыми волосами грудь. Лара подумала, как было бы забавно расстегнуть пуговицы, снять эту рубашку и погладить загорелую грудь Митча.

Она потягивала яблочный сок, а теплый ветерок нежно овевал лицо и руки.

— Ты настоящий рыцарь, — сказала она, собирая остатки трапезы. — И всегда приходишь на помощь.

Легкий ветерок прижимал блузку вплотную к округлым формам Лары. Митчу пришлось изменить позу, чтобы снять напряжение в паху, которое он всегда испытывал в ее присутствии.

— Ты улыбалась, когда говорила о рыцарстве, у тебя есть какие-то сомнения?

Лара пожала плечами:

— Всем известно, что рыцари чаще ранили своих возлюбленных, чем спасали.

Митч коснулся ее руки.

— Но не я, ты это знаешь. У меня другой подход. — Помедлив, он неловко переменил тему: — Предлагаю пойти прогуляться.

Лара встала и двинулась следом за ним с маргариткой в руках.

Митч старался избегать прикосновений, потому что даже мимолетной ласки было достаточно, чтобы потерять контроль над собой. Он отчаянно боролся с соблазном и все же проиграл: решил, что одно легкое прикосновение ничего не значит, и взял ее тонкую кисть в свою большую руку.

— Думаю, — сказала Лара, улыбаясь, — ты выбрал для пикника лучший день в году.

Митч теребил подбородок:

— А мне кажется, мы сможем решить этот вопрос только после еще десятка-другого пикников.

Лара внезапно сунула ноги в журчащую речную воду:

— Это просто замечательно! С самого детства я обожала ходить по воде. Давай присоединяйся!

Свою длинную свободную блузку Лара завязала на талии узлом.

Один взгляд в ее сторону — и все колебания Митча растаяли. Он скинул грубые ботинки и вмиг оказался рядом с ней. Прохладная вода ласково омывала ноги. Не дожидаясь уговоров, Митч закатал джинсы до колен.

— Ты добилась своего, — глуповато усмехнулся он. — Разбудила во мне ребенка.

— А разве это не прекрасно?

Лара невзначай потерлась плечом о его руку. Глаза Митча, темные от природы, потемнели еще сильнее.

— Пожалуй, но еще больше мне нравится, когда ты пробуждаешь во мне мужчину.

Лара отвела взгляд от горящих глаз и принялась разглядывать дно.

— Вода очень холодная, думаю, есть повод кое-кого искупать.

— Попробуй, увидишь, что из этого выйдет.

По его босым ногам текли струи ледяной воды. Он мог держать себя в руках. Женщины теперь значили не слишком много в его жизни.

Лара выскочила на берег. Она попрыгала на одной ноге, пытаясь вытряхнуть воду из босоножек.

Митч покачал головой:

— Ничего не выйдет, лучше я помогу тебе разуться.

Подбоченившись, она лукаво взглянула на Митча.

— Давай, попробуй. Увидишь, что получится, — поддразнивала она.

Одним прыжком он выскочил из воды.

Они носились среди высокой травы, смеясь и весело вскрикивая.

Наконец он поймал ее.

«Всего лишь объятие, не больше», — убеждал себя Митч. Он страстно поцеловал Лару в губы. «Мед, — думал он, — слаще всего на свете». Но это ничего не значит, он был уверен, что держит себя в руках.

Его губы жадно скользили по шее, горлу и нежным завиткам ее волос.

— Митч, — шептала она, не в силах противиться его ласкам.

Он с нежностью обнял ее и опустил на землю, приминая сладко пахнувшую траву. Нащупывая застежку блузки, он продолжал покрывать ее поцелуями.

Лара отвечала на его ласки, опьяненная желанием.

Когда-то он обещал себе, что хотя бы однажды коснется ее груди, будет ласкать ее совершенное тело. Митч не осознавал происходящего. Голова кружилась, когда его руки наполнили мягкие полные округлости. Ничто не заставит его внять голосу рассудка. Митч хотел ее тело и душу, здесь и сейчас, и не собирался ее отпускать.

Лара наслаждалась настойчивыми, решительными ласками. Внешне грубоватый, Митч умел быть удивительно нежным. Она медленно расстегнула его рубашку и стянула с плеч.

Они что-то чуть слышно шептали друг другу.

Его губы долго и умело ласкали грудь, прежде чем он взял в рот сосок. Лара стонала все громче, дрожа от возбуждения.

Лучи солнца скользили по ее обнаженному телу, и прикосновения Митча доставляли ей огромное наслаждение.

Лара слышала частое биение его сердца и знала, что ее сердце бьется в унисон.