— Это порода мейн кун, — объяснила Мод. — В середине ноября у нее будут котята. — Мод подмигнула. — Лара, Дженни нам сказала, что вы собирались кого-нибудь завести после переезда.

— Мам, ты же обещала! Мне бы так хотелось иметь котеночка! Я все буду делать сама, честно-честно! Все-все! Тебе не придется мне помогать!

Лара колебалась, из-за работы не оставалось времени даже для себя. Если бы не обещание, данное дочери!

— Ну, если ты действительно будешь о нем заботиться…

Громкий возглас заставил Лару подпрыгнуть от неожиданности. Митч стоял, скрестив руки на груди и привалившись к высоченному деревянному столбу забора.

Лара взглянула на него и покраснела. Он был в костюме для верховой езды, верхние пуговицы рубашки расстегнуты, золотистые волосы растрепаны ветром, а темные глаза смотрели на Лару, лучась энергией и силой.

— Ма, даже мистер Оуэнс на моей стороне, — убеждала Дженни, не переставая гладить кошку.

Лара смутилась под упорным взглядом Митча.

— Надеюсь, вы не возражаете, что мы сюда пришли? — спросила она виноватым голосом.

— Что? Да без вас эта ферма была похожа на пустыню. — Он ничего не сказал о собственном одиночестве. — Так как насчет кошки?

Губы Лары тронула улыбка.

— Против вас двоих мне не устоять. Но, Дженни, ты знаешь, сколько у меня работы? Я надеюсь на твое слово.

Девочка захлопала в ладоши.

— Пошли, Дженни, у нас много дел. Надо еще дать морковь Ханне и сахар Подарку, — напомнил Нэд.

Они ушли, и Лара осталась вдвоем с Митчем. Он стоял рядом, смущенный ее близостью и опьяненный сладким ароматом духов, исходившим от нее. Глядя в глубокие темно-синие глаза, Митч не устоял перед искушением и потянулся, чтобы прикоснуться к ее казавшейся фарфоровой коже, но остановился.

Его отрезвила одна мысль.

Любовь приносит только неприятности, а это страшнее теперешнего одиночества.

Она молча наблюдала эти колебания. На секунду они оказались так близко друг к другу, что Лара почувствовала теплоту и свежесть его тела. Что он хотел сделать? И отчего ей так жаль, что ничего не произошло?

Лара одернула кофту, стараясь вернуть себе спокойствие и обрести почву под ногами. Никто и ничто не должно помешать исполнению задуманного! Даже Митч Оуэнс и его печальные глаза. Если она не возьмется за ум, то скоро разорится. В банке только того и ждут, но напрасно, она им это докажет!

Митч — всего лишь домовладелец. Их отношения не могут переходить определенную грань.

— Я недавно заглянула в летнюю кухню за домом. Там лежит кое-какая старая мебель, кажется, ею никто не пользуется. Быть может, я могла бы…

— Конечно, берите, это часть договора, — ответил он полушутя.

— Кстати о договоре, он меня смущает, как будто я принимаю подарок.

— Подарок надо подарить, Лара. Я должен быть благодарен за то, что вы поселились в этом пустующем доме. Если там понадобится ремонт, можете на меня рассчитывать.

Это предложение подразумевало больше, чем простую любезность. Митч был небрит, и Лара испытывала искушение прикоснуться к щетине на твердом подбородке и поцеловать его в улыбающиеся обветренные губы. Как трудно бороться со своими чувствами!

Подбежала Дженни и с восторгом доложила, что покормила лошадь мистера Оуэнса морковью и та лизнула ее руку.

— Дженни, называй меня Митч. Мы здесь люди простые. — Он был очень ласков, говоря с девочкой, и это не ускользнуло от внимания Лары.

Она пояснила:

— Дженни обожает животных. Если ей позволить, она целыми днями станет с ними возится.

— Они будут просто счастливы, — вмешалась Мод. — Со временем мы подберем Дженни занятие на ферме, если мама не против.

— Отличная мысль. Кажется, здесь полно дел, это напоминает мне, что пора возвращаться к работе. Надо взяться за бумаги. — Она поймала молящий взгляд дочери. — Можешь еще побыть здесь, Дженни, но беги домой, как только я позову. До скорого. — Лара помахала рукой и неохотно пошла к себе.

Всю вторую половину октября Лара была поглощена работой в «Корзине цветов». Кроме того, Дженни потребовались костюм и немного печенья для школьного праздника. Увы, печенье пришлось купить в магазине. Едва ли Лара смогла бы найти время испечь домашнее. Она очень переживала, что не создала дочери обстановку, которая необходима детям. У Лары было счастливое детство, но времена изменились. Настали девяностые, и никто не помогал одинокой матери.

— Превосходно! — так Лара оценила перемены в своем магазине. — Это то, чего я хотела. Неброский шик!

Теперь главное, чтобы клиенты были так же очарованы интерьером, как и хозяйка.

Товар привозили весь день. Сухие розы из Франции и Голландии, подсолнухи из Нью-Джерси и многое другое. Открывая бесчисленные душистые коробки, Лара превратилась в маленького ребенка, который увлеченно разглядывает рождественские подарки.

Но это было еще не все.

Словно живые, переливались на свету шелковые цветы; дорогие духи распространяли дивные ароматы. Керамические и хрустальные вазы, плетеные корзины, ленты и разные декоративные вещицы превратили магазин в пещеру Али-Бабы.

Притихшая, Лара сидела посреди груды сокровищ, которые украсят чей-то праздник. Ей хотелось плакать. Она знала, что, хотя сделано уже многое, главная работа впереди.

— Она становится толще и толще, — с тревогой сообщила Дженни Нэду.

— Это естественно. Котята Саманты становятся больше у нее в животе.

Дженни ласково провела рукой по нежной шелковистой шерстке Саманты.

— С ней точно все будет хорошо? Может, надо позвать доктора?

— Ветеринар говорит, все в порядке.

— Нэд, а котята родятся прямо здесь, в сарае?

— Наверное, это ее любимое место.

— Обещаете позвать меня? Обязательно, даже посреди ночи, я прошу, пожалуйста.

— Вряд ли твоей маме это понравится. Детям надо много спать, чтобы хорошо учиться.

— Но я неплохо учусь в школе, — поспешила заявить Дженни.

— Этого недостаточно, малышка. Как ты сможешь воспитывать котенка, если будешь мало знать? — обеспокоенно сказал Нэд. — А что, уроки в школе трудные?

— Нет. Я обычно справляюсь. У меня все хорошо, правда. Мне пора бежать, я обещала Мод помочь печь тыквенные оладьи. Пока, еще увидимся!

Старик проводил взглядом девочку, бежавшую в сторону кухни. Больная нога явно не давала ей покоя. Нэд подумал, что это должно быть для нее очень тяжелым испытанием.

Митч радовался навалившейся на него груде дел. Его строительная фирма с трудом справлялась с огромным количеством заказов. Работа поглотила его целиком и не оставила места для безрассудных фантазий и тоски.

Открыв бутылку холодного пива, он сел за компьютер. Глядя на экран, он размышлял, с чего начать. Нужно было проверить бухгалтерию, закончить кое-какие чертежи, описать оборудование.

Мысли все время возвращались к Ларе.

Она стояла у него перед глазами. Митч видел ее полные губы, влажные глаза, женственную походку, от которой его бросало в жар. Лара не походила ни на одну женщину, которую он знал. Митч желал ей удачи и хотел помочь в борьбе за успех.

Он потянулся, сидя в кресле. Митч обещал себе держаться от нее подальше, иначе они оба будут страдать, но это оказалось нелегко. Его рабочие трудились над двумя старыми зданиями, одно из которых десять лет стояло заброшенным. Митч без конца ездил туда, проверяя, как идут дела. Реставрация дома Каллаханов тоже потребует внимания.

Они не виделись несколько недель. Наверное, магазин уже начал работать. Когда, она сказала, открытие? Митч чертил линии на бумаге, в задумчивости уставившись на экран компьютера.

— Забудь о ней, Оуэнс, — прошептал он.

Все попытки были напрасны. Внутри его росло желание гладить ее волнистые ароматные волосы и целовать волнующие губы.

Сдерживаться становилось все труднее.

В пятницу, закончив ужин, Лара вымыла посуду и обратилась к Дженни: