Достав сережку из кармана, он протянул ее на ладони.

— Бекка, я хочу, чтобы ты вспомнила кое о чем. Помнишь ту волшебную ночь, когда она была на тебе? Таким же волшебством была овеяна и наша первая встреча.

— Люк, это напрасно…

— Закрой глаза и вспомни, Бекка. Хоть ненадолго.

Глаза она не закрыла, но Люк был готов ручаться, что она все вспомнила.

— Я верну это тебе в конце дня, но сначала хочу, чтобы ты поехала со мной и посмотрела, как я живу. Ты сделаешь это?

Глядя на сережку в его ладони, Бекка произнесла:

— Я не понимаю.

— Давай слетаем в Коннектикут. Проведи день со мной. Ты сказала, что не знаешь меня. Я хочу показать тебе, что моя жизнь там ничуть не отличается от моей жизни здесь.

— Я не могу все бросить…

— Можешь, — сказала бабушка, появившись в дверях гостиной. — Я попросила Полу помочь. Мы справимся. Пока Тод в школе, я за всем присмотрю. Ты свободна на целый день.

— Поезжай, мам, — сказал Тод, подойдя к бабушке. — Ты всегда даешь мне много шансов исправиться. Разве Люк не заслуживает хотя бы одного?

Бекка перевела взгляд с сына на бабушку и спросила:

— Вы что, сговорились?

— Конечно, нет, — ответила бабушка. — Просто я хотела снова увидеть улыбку на твоем лице.

Еще раз внимательно взглянув на сережку, Бекка подняла глаза на Люка.

— Ладно. Но мне надо переодеться.

— Ты прекрасно выглядишь. И в моем офисе твои джинсы никого не шокируют. Вот увидишь.

— И ты готов сейчас улететь?

— Прямо сейчас.

Последовала пауза, которая, казалось, продолжалась целую вечность. Наконец Бекка пробормотала:

— Я только возьму сумочку.

Через несколько минут, когда они сидели в машине, Бекка спросила:

— А что бы ты сделал, если бы я отказалась ехать?

— Схватил бы тебя в охапку и увез силой.

Повернув ключ в замке зажигания, он улыбнулся в ответ на ее удивленный взгляд.

По дороге в аэропорт Ланкастера Люк понял, что настало время все ей объяснить. Чем скорее, тем лучше.

— Бекка, с годами я понял одну вещь. Деньги могут быть не только преимуществом, но и преградой. Иногда я не мог разобраться, любят ли меня таким, какой я есть, или за то, что я имею. Вот почему Джад, Кристофер и я держимся вместе. Мы доверяем друг другу.

— Они тоже богаты? — спросила Бекка, нарушив молчание.

— Кристофер — да. А богатство Джада — это «Четыре звезды». Он вкладывает в ранчо очень много, но тоже живет довольно неплохо.

— Понятно.

Ее голос прозвучал холодно, и Люк понял, что ему придется туго.

— Не уверен, что тебе понятно. Кристофер и Дженни одного круга, но он женился на ней не поэтому. А вот его стремление дать ей все самое лучшее, что только можно купить за деньги, его постоянная занятость на работе едва не стоили ему семейного счастья. Дженни попала в аварию и на какое-то время потеряла память. Это словно разбудило Кристофера. Теперь он проводит с ней гораздо больше времени, потому что любит ее.

Бекка молча смотрела в окно, и Люк продолжил монолог:

— Мэрайя влюбилась в Джада, когда он жил на ранчо в Монтане. Она думала, что Джад отчаянный ковбой. А он просто сбежал от тягостных обязанностей старшего брата. Потом он вернулся домой, а Мэрайя, обнаружив, что беременна, разузнала, кто он такой, и появилась в «Четырех звездах». Джад отнесся ко всему серьезно и женился на ней. Но его сомнения в том, что она вышла за него из-за богатства, чуть не разрушили их брак. Слава богу, он опомнился.

Бекка молчала. Люк тоже, потому что хотел услышать ее.

— Твоя жена вышла за тебя из-за денег? — наконец спросила она.

Люк решил ничего не скрывать от Бекки. Он расскажет ей все, что она захочет узнать.

— Нет, не из-за денег, но они стали нашей главной проблемой. Стейси была очень независимой. Она держала магазин подарков и ни при каком условии не соглашалась брать у меня деньги на свои расходы. Но это было не самое худшее, о самом худшем я узнал слишком поздно. Из-за своей проклятой независимости Стейси ничего не рассказала мне о болезни, она не хотела возлагать на меня заботы о лечении. Теперь я понимаю, что она предпочла умереть с достоинством, а не метаться по клиникам в поисках того, что мы вряд ли бы нашли. Но даже последние дни вместе не сделали нас ближе. Только после смерти Стейси я узнал, что она практически разорилась, так ничего мне и не сказав.

— Ты организовал фонд поддержки малого бизнеса в память о ней?

По крайней мере, она его слушала, это дает хоть какую-то надежду.

— Да. И я сам занимаюсь проектами, чтобы понять, каково это — быть обычным человеком, а не тем, у кого денег куры не клюют.

Бекка не ответила. Интересно, теперь она изменила свое отношение к нему? Надежда умирает последней.

Они не разговаривали во время полета.

Люк то и дело бросал взгляды в сторону Бекки и гадал, о чем она думает. Бекка смотрела в окно до самого приземления. Один из подчиненных Люка по просьбе босса подогнал машину в аэропорт. Бекка ничего не сказала, когда Люк распахнул перед ней дверцу роскошного седана, и молча села на кожаное сиденье. В «Процветании» он провел ее по офисам, где сотрудники называли Люка по имени и ничуть не удивлялись его джинсам.

Люк не просто устроил Бекке экскурсию. Он всем ее представил и показал, как идет процесс распределения субсидий не только для малых бизнес-проектов, но и для больниц и образовательных учреждений. Затем Бекка присутствовала на ланче, поддерживая разговор с сотрудниками компании, она постепенно втянулась в процесс обсуждения вопроса финансирования стипендий в колледжах. Люк почувствовал, что дело сдвинулось с мертвой точки, но об успехе его затеи пока было рано говорить.

Позже, когда они остались одни в зале переговоров, ситуация стала близкой к той, когда они впервые поцеловались. В воздухе витал запах персиков, неизменный спутник Бекки, их руки иногда случайно соприкасались, и Люк глубоко вздохнул, чтобы удержаться от долгого поцелуя.

— Здорово вы здесь работаете! — с восхищением сказала она.

— Мы пытаемся сделать мир лучше, помочь там, где это более всего необходимо.

— Тебя здесь все уважают.

— Меня не волнуют все. Меня волнуешь ты, Бекка. В Оук-Корнерз я был точно таким же. С той лишь разницей, что здесь я не тружусь физически. Но я прихожу в фонд каждый день, потому что мне нравится моя работа, и я работаю очень много. Знаю, что я должен был рассказать тебе обо всем раньше. Но я влюбился в тебя и испугался, что, узнав о моей жизни здесь, ты поставишь меня в один ряд с Кромвуэллом.

— Влюбился?..

Громкий стук в дверь прервал Бекку. На пороге стояли Кристофер и Джад.

Кристофер вошел и протянул Бекке руку.

— Я Кристофер Лэнгстон. Мы говорили по телефону.

— Правда, не очень долго, — ответила она, пожимая ему руку.

Прошлым вечером Люк позвонил своим кузенам и изложил свой план. Сейчас они обменялись понимающими взглядами. Джад вошел в зал и снял шляпу.

— Мы не сказали вам и слова неправды.

За спиной Джада показалась секретарша Люка. Он попросил ее вызвать в офис ювелира. Люк пошел на явный риск, но он верил, что победит любовь. Оставалось только молить о том, чтобы чувства Бекки совпадали с его чувствами.

Встав из-за стола, Люк произнес:

— Мне надо кое о чем позаботиться. Я могу на некоторое время доверить вам Бекку?

— Ты же знаешь, что во всем можешь на нас положиться. Мы больше не дадим тебе совершить какую-нибудь глупость, — заверил его Джад.

Люк бросил на него сердитый взгляд и пошел выбирать кольцо для помолвки.

Наблюдая, как он выходит из зала, Бекка поняла, что, когда его нет рядом, она словно раскалывается на две половинки, одна из которых принадлежит ему. Последние два дня прошли для нее в смятении и отчаянии. Перед приходом Джада и Кристофера Люк сказал, что любит ее. Неужели это правда?

— Он с ума по тебе сходит, — без тени шутки сказал Джад.

Кристофер сел на угол стола и ослабил узел галстука.