Ничего хуже подобного предложения Джулия и представить себе не могла: обсуждать с кем-то ее собственные фантазии, особенно с малолетней дочерью председателя правления.

— Мне нужно не такое жилье, которое понравится подростку. Я хочу чего-нибудь утонченного и… и… — девушка выразительно взмахнула рукой, словно подыскивала подходящее слово, — сногсшибательного.

— Сногсшибательного?

Девушка вгляделась в подозрительно бесстрастное лицо Бреттона, испугавшись, что допотопный жаргон, которым она пользуется, выдаст ее полное незнание той жизни, которую собиралась вести.

— Я имею в виду места, где живет богатая молодежь, любящая устраивать вечеринки и радоваться жизни.

— Понимаю. Словом, такие же беспокойные и любящие повеселиться люди, как и вы сама. — Бреттон наклонил темноволосую голову, и серебристые волоски, сверкнувшие в густых черных прядях, напомнили девушке, что Бреттон может дать ей несколько очков форы в знании жизни. Однако опыта легкомысленного и беззаботного времяпрепровождения у него наверняка не было, так что тут они были на равных. Вероятно, Доминик всегда старался избегать дурного примера отца; так чаще всего бывает, когда натерпишься от безумств другого в детстве, и ничего удивительного, что Бреттон помешан на самодисциплине и боязни уронить себя в чужом мнении… — И где же вы собираетесь искать эту обитель яппи?

— В центре города. Я хочу переехать в один из этих новых роскошных домов, где мои ровесники преуспевают и ведут светский образ жизни: с охранниками в подъездах, крытой автостоянкой, гимнастическим залом и бассейном с минеральной водой.

— Высоко залетели, — прервал шеф розовые мечты идеальной секретарши. — Вы знаете, сколько нужно платить за такую квартиру?

Ясно, хочет спустить бедную девушку с небес на грешную землю…

— О, я не собираюсь платить за квартиру. Я хочу ее купить, — безмятежно сказала Джулия.

Бреттон внимательно оглядел ее скромную кухню.

— На это уйдет все, что вы получили за дом, а то и больше, — осторожно заметил он.

Джулия засмеялась шефу в лицо.

— Ну и что? У меня есть и другие деньги. И немалые. Слава Богу, мой отец был неплохо обеспечен.

Сейчас Джулию не заботило, что ее слова звучат цинично. В эти выходные она приняла твердое решение промотать свое наследство до цента: квартира, машина, одежда, путешествия… Она будет немедленно удовлетворять каждый свой каприз! Какой смысл годами — тем более что перед глазами стоял такой печальный пример — скаредничать и копить деньги, как делали ее родители, если ты не радуешься жизни и не пожинаешь плодов своего труда? В последний год у отца было достаточно денег, чтобы совершить кругосветное путешествие, о котором он мечтал всю жизнь, но его мечты умерли вместе с женой. Джулия же поживет полной жизнью, пока ее не постигла та же судьба.

— Но ведь это огромный расход, — между тем пытался урезонить ее практичный Доминик. — Плата за обслуживание составляет львиную долю стоимости такой квартиры, да и жизнь в подобных местах гораздо дороже. Вам надо как следует подумать и все взвесить. Не лучше ли поместить ваши деньги в банк и жить на проценты?

— Я не собираюсь класть деньги в банк, — прервала босса Джулия. — Просто хочу какое-то время весело пожить. Кто знает, может, через несколько месяцев я продам квартиру и займусь чем-нибудь еще.

— Например? — намеренно резко спросил Бреттон.

— Понятия не имею. Тем, что взбредет в голову, — нетерпеливо ответила девушка. — Знаете ли, жизнь — это не финансовая стратегия вашей компании. Ее нельзя спланировать до мельчайших деталей.

— Нет, но все же следует что-нибудь иметь на черный день, — урезонивал Доминик. — А дальние цели позволяют человеку чувствовать себя более уверенно. Не имея таких целей в жизни, вы можете не увидеть предоставившиеся вам возможности или без толку растранжирить деньги на всякие пустяки…

— Так же без толку, как кипит чайник, который стоит у вас за спиной, — развязно ответила Джул. — Тот, кто тонет в деталях, никогда не видит целого…

Не сводя со строптивицы мрачного взгляда, Бреттон выключил плиту, сполоснул чайник для заварки, отмерил несколько ложек чая и залил кипятком. Движения его были точными, изящными и напоминали священнодействие.

— Должно быть, вы пьете много чая, — пробормотала Джулия.

— И, пожалуй, чаще, чем следует, — признался Доминик. — Чаепития по утрам и в полдень были слабостью моей матери и превращались в настоящий ритуал. А перестав употреблять алкоголь, я стал знатоком по части его заменителей.

Значит, на чай, купленный в супермаркете, босс должен смотреть сверху вниз, недовольно подумала Джулия и резко спросила:

— Вы перестали пить из-за вашего отца?

— В какой-то степени, — кивнул, ничуть не смутившись, Бреттон. — Боюсь, у меня наследственная склонность к алкоголизму. Но я перестал употреблять алкогольные напитки главным образом потому, что всегда люблю сохранять ясную голову.

— Особенно, когда окружающие ее теряют, — пробормотала Джул. Неужели этот человек не понимает, что на свете всегда останутся вещи, неподвластные человеческому разуму.

— Пожалуй… Вам с молоком или без?

— Предпочитаю чай с молоком, но я забыла его купить.

Бреттон снова потянулся к холодильнику.

— Кажется, я видел слева пакет… — Достав молоко, Доминик поморщился. — Обезжиренное? Надеюсь, вы не настолько глупы, чтобы сидеть на диете?

Он хмуро покосился на ее тощую фигуру, и Джулия поняла: Бреттон догадался, что она страдает отсутствием аппетита.

— Конечно нет. Я держу это для Криса… — У девушки заколотилось сердце. Спохватившись, она зажала рукой свой глупый, болтливый рот, но было уже поздно. Сейчас ее начальничек опять вцепится в нее мертвой хваткой.

— Крис? — Бреттон пронзительно посмотрел на нее и отпустил бесшумно закрывшуюся дверцу холодильника. — Кто такой Крис?

Девушка покачала головой и поднесла ко рту другую руку, словно пыталась вернуть обратно невольно вырвавшиеся слова. Прядь обесцвеченных волос свесилась на темную бровь, зацепилась за маскарадные ресницы, и девушка отчаянно замигала.

Тон Доминика сразу же стал мягче.

— Джулия, кто такой Крис? Сосед? Родственник? — Она молча качала головой, и мужчина шагнул к ней. — Тогда кто? Конечно, тот, кого вы хорошо знаете. — Прищурившись, Бреттон посмотрел на побелевшее, молившее о пощаде лицо девушки и гневно, но недоверчиво спросил: — Это ваш жених?

— Мой жених? — ошеломленно спросила она, продолжая прижимать к губам дрожащие пальцы.

— Ну, бывший жених. Он вернулся? — Джулия снова качнула белокурыми локонами и прижалась спиной к полкам, когда Доминик подошел к ней вплотную. — Но вы еще надеетесь, правда? — продолжал он терзать ее. — Иначе зачем вам держать в холодильнике его любимое молоко спустя несколько месяцев после его ухода? Так это и стало причиной вашего внезапного решения стать другой женщиной? Последняя попытка вернуть Криса, приняв облик разбитной девицы, который этот молодчик считает привлекательным? — Горестный смешок прорвался сквозь длинные тонкие пальцы, и Доминик силой отвел руки девушки от беззащитного рта. — Нет? Тогда отвечайте. Скажите почему!

— Как будто у женщин существует только одна причина изменить свою внешность — желание произвести впечатление на мужчину! — бросила Джулия. — Пустите меня. Вы ничего не знаете. Ничего! — Она попыталась вырвать руки, но мужчина крепко держал ее запястья.

— Я знаю, он обижал вас…

Джулия ахнула и… возмутилась.

— Да Брюс меня и пальцем не тронул! — В этом и заключалось все дело… в отсутствии страсти. Когда их связь с Брюсом прервалась во время болезни отца и стало казаться, что Джулии придется ухаживать за ним целую вечность, ее жених палец о палец не ударил, чтобы побороться за их любовь. Просто махнул рукой и ушел.

— Я имел в виду не физические обиды… — Вдруг Бреттон остановился. — Черт побери, какой еще Брюс?

— Мой ж… бывший жених. К-как вы узнали про обручение?