— Да, — кивнул он, и лицо у него стало каменным. — Доктора сказали, что именно поэтому она не могла зачать. Я и представить себе не мог, что ты в этом как-то замешана.

— Замешана? Это была моя вина! — Голос у нее дрогнул.

— Нет, — он отрицательно покачал головой, — это была чрезвычайная ситуация, Джулия.

— Если бы я знала… если бы мои родители знали, чего может лишиться Лоретта, отдав мне свою кровь…

— Но ты не знала. Да и как ты могла узнать?

— И Лоретта ни разу не сказала мне: «Это твоя вина».

— Да, — согласился Том. — Действительно, она иногда проявляла чудеса героизма.

— Для меня, девятилетней девочки, она была настоящей героиней. Два месяца спустя она рассказала мне, какой удар нанесло ей это драматическое событие…

— Могу себе представить. — Он скривил губы в какой-то странной улыбке. — Она обвела тебя вокруг пальца.

— Но этот поступок не идет ни в какое сравнение с тем, что она сделала для меня и чего ей это стоило! — сказала Джулия раздраженно.

Враждебность Тома к бывшей жене проявлялась все четче и четче. Джулии стало неприятно. Почему все-таки Лоретта так отчаянно врала про несостоятельность своего брака? Неожиданно Джулия почувствовала, что не совсем доверяет этому человеку.

— Она не пыталась меня обманывать, — пылко продолжала она. — Лоретта могла соврать про ваш развод, но она действительно хотела тебя вернуть! Ты это сам сказал.

— Ну да, она так сильно хотела меня вернуть, что завела себе любовника, так, что ли?

Его железная логика поставила ее в тупик. Как могла Лоретта связаться с другим мужчиной в такое важное для нее время? Но Джулия проигнорировала слова Тома и сама решила атаковать:

— Она так хотела этого, что была готова найти какую-нибудь женщину, чтобы та выносила для нее ребенка. И все это только для того, чтобы сделать тебя отцом. Я не знаю, где правда — в вашем браке или вашем разводе, Том Каллахан, но ребенок, которого я ношу, твой!

Сообщить ему об этом таким раздраженным тоном было неправильно. Джулия не хотела так поступать. В конце концов, она хотела, чтобы он понял. Это сообщение стало громом среди ясного неба и для нее, с тех пор как она начала постепенно сознавать, что он ничего не знает об этом. Поэтому она не осуждала его за столь бурную реакцию.

— Что… что… что, черт побери, происходит? — Том вскочил на ноги и стал мерить шагами балкон, потом круто повернулся и посмотрел ей в лицо: в ее голубых глазах горел чистый огонь невиновности, но он был настолько разозлен, так поражен этой новостью, что давно ставшее привычным неверие было вполне оправданной реакцией. — Эту аферу вы вместе придумали? — бросил он обвинение — то единственное, что имело хоть какой-то смысл и о чем он сразу же подумал.

— Аферу?! — пронзительно крикнула Джулия.

— Есть только одна причина, почему Лоретта хотела меня вернуть, Джулия, — резко сказал он. — Дело в том, что, когда она бросила меня пять лет назад (из-за другого мужчины, уже не первого в ее жизни, но тогда я этого не знал), мой бизнес с братом Патриком наконец-то стал приносить доход после нескольких лет упорного труда. За год, что прошел с тех пор, как мы с Лореттой расстались, мы с ним стали зарабатывать миллионы. Она рвала на себе волосы с досады, что уже никак не может запустить в них руки. Ей нужны были мои деньги, это единственное, чего она хотела. А ребенок, если он вообще существует… Черт, как это все возможно? И идея с ребенком была ее последней попыткой заполучить мои деньги, чтобы спокойно тратить их.

— Что ты имеешь в виду, говоря «если ребенок вообще существует»? Уж не думаешь ли ты, что я все выдумала! Как можно выдумать подобное, выдумать малыша, который растет у меня внутри?!

Они пристально смотрели друг на друга. Джулия не могла поверить, что этот же самый мужчина всего несколько минут назад так заботливо ухаживал за ней. Тем не менее… тем не менее…

— Скажи мне, Джулия… — спокойно начал Том, уперев руки в бока, как шериф Доджет Сити, готовый в любой момент выхватить свои пистолеты, — скажи мне одну вещь. — Его черные глаза внимательно смотрели на нее. — Ты вернулась в Филадельфию несколько месяцев назад, не так ли?

— Совершенно верно.

— И тебе пришлось снова общаться с Лореттой. А после ее смерти ты стала заниматься ее делами, приводить в порядок ее бумаги и узнала многое о ее жизни. Ты выяснила, что она погибла в автокатастрофе вместе со своим любовником. Лоретта сказала тебе, что мы расстались совсем недавно, но я могу показать тебе документ трехлетней давности, подтверждающий наш развод. Неужели после всего того, что ты узнала о ней, ее слова еще что-то значат для тебя?

— Ничего не значат, — согласилась Джулия, — ты прав. В ее рассказах столько недомолвок, сколько дырочек в швейцарском сыре. Но я — не она, договорились? Я — за правду. Поверь, согласиться на ее предложение было очень непросто, это решение потребовало от меня немало душевных сил, и, Господь знает, я сделала это потому, что чувствовала себя обязанной ей после того несчастного случая. Я посоветовала ей еще раз хорошенько обдумать, действительно ли она хочет получить ребенка таким путем, и она убедила меня в искренности своих намерений. Я бы никогда не зачала этого ребенка, если бы знала, что он придет в этот мир нежеланным! Когда я приехала в ту клинику в Филадельфии, чтобы зачать его с помощью моей яйцеклетки и твоей спермы, я делала это, веря, что создаю новую жизнь, способную помочь двум людям, которые в глубине души любят друг друга, а значит, рано или поздно будут вместе, осуществить их самое заветное желание. Я прочитала достаточно литературы о бездетных парах, чтобы ясно представлять себе, как быстро и жестоко бесплодие разлучает любящие сердца. Веря каждому слову Лоретты, я была убеждена, что, вырастив внутри себя ребенка, который изменит жизнь двоих людей в лучшую сторону, и отдав его вам с Лореттой сразу после рождения, я сделаю вас обоих счастливыми. Вот та единственная причина, почему я совершила этот поступок. И вдруг я слышу, как ты говоришь о какой-то афере! Нравится тебе это или нет, это твой ребенок, Том. Твой и мой. И это главное, из-за чего я приехала сюда сегодня. Нам надо обсудить, что делать дальше при сложившихся обстоятельствах!

— Ты хочешь сказать, что собираешься избавиться от него? — спросил он.

— Нет! Это самая последняя идея, которая могла бы прийти мне в голову. Черт возьми, почему ты обращаешься со мной как с…

— Прости, прости меня, — прервал он ее. Том все еще был зол на нее, но нечто рациональное у него в мозгу, что еще поддавалось контролю, подсказывало, что конфликт здесь не поможет. — Эта новость просто придавила меня, как тонна кирпичей. — Том хотел заставить ее понять его чувства. — Я ничего не знал об этом, понятно?

— Но у меня в сумочке лежит суррогатный контракт, — сказала Джулия, опершись руками о край столика так, что побелели костяшки пальцев. — И на нем стоит твоя подпись, датированная апрелем этого года. Это было менее трех месяцев назад. Лоретта сказала, что вы оба согласны на этот шаг и что ты одобрил идею, чтобы она летом занялась поисками суррогатной матери. К тому же в клинике нашлась твоя замороженная сперма. Что это могло значить? Только то, что ты, вероятнее всего, дал свое согласие на искусственное осеменение…

— Действительно, пять с половиной лет назад, когда мы пытались доказать всем свое право на ребенка, моя сперма была положена туда на хранение, но никак не три месяца назад! Кого-то подкупили, Джулия, и моя подпись на контракте Лоретты была подделана. Я не давал своего согласия на что-либо подобное!

Джулия дрожала всем телом, дрожала так сильно, что Том не мог этого не заметить и остаться спокойным.

— Тише, тише, — сказал он и попытался снова взять ее за руки.

Ребенок. Их ребенок. А еще час назад они даже не знали друг друга. Было отчего потерять почву под ногами!

— Отпусти меня, Том, — сказала она, подразумевая под этими словами нечто большее. Джулия прогоняла его.