Нэт несколько удивился:

— Но ведь он был намного старше тебя?

— На двадцать лет. — Она рассмеялась, глядя на озадаченное лицо Нэта. — Знаю, о чем ты думаешь: нашел себе молоденькую дурочку. А мне все равно, что о нас думали. Мне было плевать, что от него отказались родственники. Я его очень любила. — Слезы навернулись ей на глаза, но она удержалась и не расплакалась. — Я его очень любила, до самого последнего дня его жизни.

Нэт тихо поставил стакан и поднялся из-за стола. Энджи всхлипнула и, отвернувшись, ухватилась за раковину. Нэт подошел и положил ей руки на плечи.

— Иди ко мне, — позвал он.

Какое-то время Энджи стояла не шевелясь, затаив дыхание, а потом прижалась к его груди, и он заключил ее в крепкие объятия. Она знала, что не следует позволять ему обнимать ее, но, уткнувшись в его рубашку и слушая ритмичные удары его сердца, чувствовала, как постепенно уходит грусть.

Ведь она так одинока. Ее давно уже никто не обнимал. Нэт не Сэм, и он никогда не станет ее мужем, потому что никто не сможет занять место Сэма в ее сердце. Но он такой обходительный и обнимает ее почти по-братски. Давно она не встречала такого хорошего человека. До того как он ее обнял, она была готова разреветься от горя, а теперь слезы почему-то пропали.

— Эй, — он вдруг погладил ее по спине, — беру свои слова обратно. Нет ничего лучше покупного холодного лимонада.

Она рассмеялась и попыталась высвободиться из кольца его рук. Он ослабил объятия, но все еще не отпускал ее. Когда она подняла на него глаза, то увидела на его лице выражение искреннего сострадания, и ей стало легче.

— Как же ему повезло, твоему мужу, — позавидовал он.

Глаза Энджи снова подернулись дымкой.

— Я так по нему скучаю.

Нэт кивнул. Она скорее почувствовала его реакцию, чем увидела, так как опять полуприкрыла глаза. Еще ей показалось, что он коснулся губами ее макушки. Но, может, ей просто показалось. Почему же у нее так колотится сердце? Неужели он ей небезразличен?

— Хочешь со мной встречаться, Энджи? — вдруг задал он вопрос. — Просто встречаться. Мы не будем спешить. Я тебя не обижу.

Голос его звучал искренне, но она не могла сказать «да». Она еще не готова. И потом, они такие разные. К тому же она очень занятой человек. Нечестно внушать ему надежду, что у них может что-то получиться. Несмотря на то что кровь приливала ей к лицу каждый раз, когда их взгляды встречались, она не смогла бы ответить на его чувства. Она медленно освободилась из его объятий и, глядя ему в глаза, объяснила:

— Извини, я не могу.

— Можешь.

Она покачала головой:

— Я бы соврала, если бы ответила да.

— Не говори со мной как с ребенком, Энджи, — нахмурился он.

— Я не говорю с тобой как с ребенком. — Она начинала чувствовать себя неловко. — В данный момент я ничего не могу тебе предложить, даже дружбы. А ты заслуживаешь…

— Откуда ты знаешь, чего я заслуживаю?

Его глаза потемнели, в них появилось язвительное выражение. Нервно сглотнув, она вздрогнула и прижалась спиной к кухонному столу. Господи, она ведь только что рассказала ему, как тоскует по погибшему мужу. Должен же он, в конце концов, уважать ее чувства!

— Я думал… — Он замолчал и отвернулся. Теперь он стоял к ней в профиль. — Ну да не важно, что я думал. — Он горько усмехнулся. Порывшись в кармане, он извлек из него бумажник. — Я оставлю свою визитку. Если опять заглохнет машина — милости просим. Согласна?

Ей вспомнилось, что прошлой ночью он говорил почти те же слова. Так, значит, он тогда еще на что-то надеялся. Думал, что мать-одиночка с радостью примет его предложение, а вышло так, что он зря потратил целый день, выслушивая ее слезную исповедь.

— Прости, но… — начала Энджи.

— И даже в кино со мной не пойдешь? Или в кафе? — предпринял он последнюю попытку.

Она не сдержала смеха:

— Когда ты так говоришь, я чувствую себя малолеткой.

Губы его улыбнулись, а глаза нет. Он положил визитку рядом с наполовину пустым кувшином лимонада.

— Ну ладно, переживем. Присматривай хорошенько за ребенком.

Пять шагов, и он уже стоит на пороге. Все произошло так быстро: Энджи даже не успела понять, что к чему. Похоже, он обиделся, но ей-то что делать? Она ведь ему честно ответила. Просто момент неподходящий. В душе у нее что-то сжалось, кто-то словно прошептал ей, что она совершает большую ошибку. Но она отмахнулась от внутреннего голоса.

— Я с тобой свяжусь, чтобы заплатить за ремонт машины, — пообещала она.

Он удивленно приподнял брови, а затем обвел презрительным взглядом ее квартирку. Никогда еще Энджи не испытывала такого унижения от сознания своей бедности. Кого она обманывает, на что надеется, зачем прикидывается гордой и независимой?

— Отложи их лучше Лизе на учебу в колледже, — посоветовал он.

Она вспыхнула, а он тихо закрыл дверь и исчез.

Ну и черт с ней, подумал Нэт. Кем она в самом деле себя возомнила? Да как она посмела его отвергнуть? Ни в кино, ни в кафе не согласилась пойти. Да что бы с ней стало, если бы она разок с ним куда-нибудь сходила? Она что, боится, что, глядя на нее, он будет слюнки пускать?

Он что-то проворчал и зашвырнул на задний двор очередную бутылку из-под пива. Прошла уже неделя, а отказ Энджи по-прежнему не давал ему покоя. Он злился и на нее, и на себя.

— Знаешь что, завтра утром чтоб подобрал все свои вонючие бутылки, — заявил Дэйв. — А то у меня дети босиком бегают, не хватает еще, чтобы они порезались.

— Слушай, приятель, я тогда подберу бутылки, когда ты уберешь кубики «Лего», которые твои дорогие детки по всему двору раскидали. Я постоянно рискую споткнуться и сломать себе шею.

Дэйв, потягивающий безалкогольное пиво, фыркнул и забросил себе в рот очередную пригоршню орехов кешью.

— Какого черта ты не пьешь настоящее пиво? — спросил Нэт.

— Только законченные болваны напиваются в четверг, Фарадей.

— Ну а я такой и есть, — усмехнулся он. — Болван. Подумать только, кто-то еще и должен такому придурку деньги! — он имел в виду Энджи.

Дэйв снова засмеялся:

— Надеюсь, что у той бабы хоть фигура хорошая. Если окажется, что ты вот уже целую неделю сохнешь по какой-нибудь швабре, я тебя задушу собственными руками.

— Не смей обсуждать ее фигуру, — отрезал Нэт.

— Ладно, ладно, — протянул Дэйв. — Теперь ясно, что у тебя серьезно.

Нэт с другом сидели на заднем крыльце дома Нэта, где они частенько сиживали вечером, когда дети Дэйва уже спали и у него выпадала свободная минутка. Дом Дэйва стоял через аллею, и, если присмотреться, можно различить светящиеся окна кухни. За ними вырисовывался силуэт беременной жены Дэйва, Морин, которая сидела за столом и что-то строчила на швейной машинке. Вот Морин никогда не сидит без дела, подумал Нэт, и ему стало стыдно за своего друга-лентяя.

— Кончай бить баклуши, Дэйв, — заметил он. — Хоть бы раз пошел и помог своей жене.

— Ну да, так я от тебя и отстал. Потом перескажу Морин все в подробностях. Где ты хоть познакомился с этой бабой? В «Виксе»?

Всю неделю Нэта не покидала надежда. Он представлял себе: вот он на работе, чинит машину, вдруг чувствует чей-то взгляд, поднимает глаза и видит Энджи. «Привет, я тут шла мимо и решила заглянуть», — говорит она… Но она так и не пришла. И уже не придет.

— Твой «Викс» — просто дерьмо собачье, — сказал он вслух.

— Ясно, — вздохнул Дэйв. — Я все понял. Ты ведь не по Патриции сохнешь?

— Мы с ней давно уже расстались.

Дэйв задумался:

— А Патриция об этом знает?

— Черт побери, Дэйв, — Нэт пнул ботинок, валявшийся на крыльце, — во что превратилась моя жизнь? У тебя есть Морин и дети. И на работе, на этом заводе «Карбайн макс», тебя повысили. А я чего достиг? Что у меня есть?

— Парень, да о чем ты?..

— Нет, я серьезно. — Нэт раскачивался на стуле. Он высказывал все, что наболело у него в душе за неделю. — Джил теперь учится в медучилище, Айвор и Саймон купили ранчо. А я? Выплачиваю потихоньку залог, чтобы выкупить дом. Есть чем гордиться! У меня даже не хватило смелости записаться на курсы плавания с аквалангом.